Дракон в её телефоне
Шрифт:
«Не подскажешь, куда мы летим?»
«Думал, не спросишь, — хмыкнули в ответ, и будто бы злорадно-радостно потерли лапками: — Вершить кровавую месть».
«О! Как заманчиво. А кому конкретно?»
«Скоро увидишь. Тебе понравится. Нет ничего интереснее откусывать неверным головы, уж поверь».
Исходя из предыдущего моего посещения, м-м-м, Пейзербурга, аха-ха-х, так, спокойно, а то точно таким макаром до психушки недалеко, мы с драконом охотимся за блондинистой тварью. Глянув на уже сроднившийся с моей ладонью факел, хохотнула:
«Не сомневаюсь».
«Знаешь, ты очень странная, — доверительно сообщили. — Не истеришь, не визжишь, не рыдаешь. Ты точно живая девушка?»
«А есть сомнения?»
«Да как тебе сказать, есть».
Участливо похлопала дракона по теплой шкуре:
«Не сомневайся».
«Ты о-очень странная».
«Звучит как комплимент. Ты тоже очень странный».
«Здорово, правда?»
«О, да. Еще как».
По моим прикидкам, еще минут пятнадцать мы летели в молчании, вполне уютном, надо сказать, несмотря на общую диковатую для меня атмосферу; на пару с перекати-поле ветер гонял еще одну мысль: а не может ли мой ездовой дракон быть самим Девьяном. Драконы здесь двуипостасные или нет?
Согласно моим любимым романчикам, драконы вообще бывали разные: и одноликие, и двуликие, и примитивные, без разума, как животные, вот как бы узнать? Спросить прямо - самый простой способ, так сказать, решить вопрос по-взрослому через рот. Но тут дракон, не меняя траектории и без всякого объявления войны, резко снизился; горло перехватило, сердце вновь сигануло в пятки, живот изнутри закололо тысячами иголочек, в общем, один стресс. Вцепившись в один из наростов мертвой хваткой, потрясла головой, прогоняя накатившую дурноту.
«Попали в воздушную яму, — пояснил проницательный дракон. — Не бойся, ты не свалишься. Вокруг тебя плотный защитный купол».
«Спасибо. Слушай, как я могу к тебе обращаться?»
«Какие мы хитрые. Деви. Так мое имя».
«Будем знакомы, Деви».
В моем богатом воображении чешуйчатый мне подмигнул.
Прошло еще навскидку полчаса…
Я думала о разном. В первую очередь, конечно же, о Девьяне и конечной точке нашего пути; как бы ни прикольно прошел наш разговор с драконом, у меня неприятно зудело внутри от дурного предчувствия, и чем больше текли минуты, тем сильнее трясло меня изнутри. Несколько раз порывалась попробовать разорвать этот сон, но любопытство, будь оно неладно, и знание, что лично со мной вряд ли что-то случится, ведь и при прямом огне дракона я всего лишь проснулась, неприятно, честно говоря, и с ощущением, словно меня взаправду убили, а потом воскресили, но я осталась жива, манили продолжить банкет приключений.
Поерзав затекшими булками, устало уточнила:
«А мы скоро долетим? Как-то далеко забралась ваша звезда мщения».
«Скоро», — достался мне лаконичный и какой-то напряженный ответ.
И действительно. Буквально три, максимум пять минут - и дракон резко взмыл вверх, вынуждая с тихим вскриком вцепиться в него всеми конечностями и даже зубами, на секунду застыл с распростертыми мощными крыльями; один резкий взмах — кувырок, крылья прижались к бокам, и я, предчувствуя близкую задницу, ткнулась носом в чешуйки. Горло, по обыкновению, сжало ледяной рукой, когда эта зараза клином понеслась вниз.
Несколько лет назад я горела желанием прыгнуть с парашютом; всем своим существом ощутить то чувство свободного падения, даже сертификат приобрела, но все как-то не складывалось, то дела находились, то приболела, теперь же окончательно поняла — это все не мое! Спустите меня на землю!!! Пожалуйста…
…И меня спустили. Точнее, я просто-напросто отлетела. Тело дракона буквально в нескольких сантиметрах от земли пошло мерцающей рябью, и на землю ступил уже человек, а я отлетела в ближайшие кусты, каких в этой местности было много. Падая плашмя, успела увидеть спину дракона, как красиво при касании его сапог о землю взметнулся бархатный плащ, в черных коротких волосах в лучках солнца блеснула синева. Неторопливым размашистым шагом мужчина направился к одному единственному довольно старому на вид бревенчатому домику.
Оказавшись на ногах, поспешила за драконом, как никогда радуясь своей нетелесности, а то бы с таким падением и кости могла не сосчитать, и от травы с землей наверняка пришлось бы отхаркиваться.
Дракон, не таясь, наклонил голову, переступая порог низкого домика, скрылся в нем. Я тенью скользнула следом и услышала приглушенный, полный ужаса девичий вскрик. Дракон стоял полубоком напротив раскрытой настежь двери жилой комнаты. Прямая спина, мнимо спокойная осанка, совершенно непроницаемое, будто высеченное из камня лицо - этакий бог войны и мщения.
В его личности не осталось никаких сомнений. Девьян пришел за сбежавшей Лизетт. Не завидую я ей. Мысли сбежать и не смотреть на дальнейшие события даже и не возникло. Приблизившись по стеночке, притихла в нескольких шагах от дракона, прячась за скрывающей меня от его глаз дверью.
— Что ж, Девьян, ты меня нашел, — раздался усталый голос по ту сторону стенки. — Прости, что без учтивости, не вижу в ней никакого смысла на пороге смерти. Долго же ты искал, — девушка надрывно расхохоталась. — Две недели… Две недели я как бродяжка мыкалась по деревням, отыскала самую глухую, но ты и здесь меня нашел.
— Мне нужно имя, Лизетт. Имя того, кто приказал тебе поднять руку на члена императорской семьи.
— Зачем мне это? Вы все равно меня убьете, мой наследник. Но если вам станет легче, целью была не императрица, а вы, мой наследник, и мне жаль, что так вышло. Сдохнуть должен был ты, Девьян!
— За что мне такая честь?
— За что?! Я столько лет добивалась вашего расположения, делала с собой такие вещи, что вам и не снилось! Унижалась, пресмыкалась перед вами, и все зря! Я искренне любила вас. Вы растоптали меня, убили, так за что мне вас жалеть?!
Покачала головой. Ну, она, конечно, и дура. Если бы действительно любила, то никогда не сделала того, что сделала. Да и растоптал и убил ее Девьян? Она сама с собой это сделала. Дракон ей ответил примерно то же самое, о чем думала я. Только немного иными словами.
— Ненавижу!!! Как же я тебя ненавижу. Будь ты проклят, Девьян Ниблер, — заорала Лизетт; по полу раздались шлепки босых приближающихся ног.
Сжала в ладони факел, надеясь: брошенные в сердцах слова девушки не превратятся в проклятие, мир магический, мало ли, как здесь может быть; вершина фалочки мягко засветилась желтым. Будем думать - это хороший знак.