Дракон в огороде
Шрифт:
— Чего это там у вас?
— Вечный огонь. — расплывчато отвечаю я, так и не дождавшись хоть какой-то реакции от Драга.
Вот уж никогда не подумала бы, что он такой обидчивый. А главное, не очень понятно, на что обиделся-то?
Ошеломлённый вздох прокатывается по толпе. На Минка смотрят как на волшебника, способного одним ударом палки разжечь, казалось, уже прогоревшие головешки. С уважением и восхищением смотрят.
— Заклинанием стазиса пытались удержать а-магичность или сохранить Древо Жизни? — едва слышно спрашивает Драг,
Ожидаемо, никто на него не обращает внимания, но уже следующие его слова вбирают всё внимание собравшихся:
— Возможно, ваше Древо живее всех живых. — равнодушно бормочет, двинувшись к костру. — Я абсолютно уверен, что у той хибары, куда меня поселил Клинвар, все коряги и деревья прогорали. И я также уверен, что сгореть здесь может абсолютно любая головешка. Но не эта…
…и пяти минут не прошло, как все бросились вглубь мрачного и пугающего меня леса, откуда вскоре раздавались весьма однозначные звуки ломающихся и рассыпающихся деревьев и коряг.
Глава 46
Резко выдохнув, я опускаюсь на колени.
Эксперимент показал, что дрова в этом адовом месте горят, прогорают и оставляют после себя пепел. Дракон не остался в стороне. Направо и налево сжигал принесённые солдатами деревяшки, палки, сучья и настоящие дрыны, одним касанием руки, чего, кстати, не мог повторить с головешками, именуемыми Клинваром вечным огнём.
Несмотря на то что Сансиэль отдал распоряжение солдатам не заходить глубину леса дальше пяти километров, некоторые не вернулись до сих пор. Предположение Драгхара нашло отклик в эльфийских душах больше, чем я могла предположить. Ну или они просто надеялись…
— И как мне это сделать? — стараясь отвлечься от окруживших меня мужчин, ждущих чуда, я нервно прикладываю руки к едва остывшей головешке снова и снова.
Нет, я всё понимаю — магия, и всё такое. Но с семенами и косточками хотя бы понятно, как действовать, а тут…
— А давайте её прикопаем? — тяну время, испытывая нешуточный страх. Я на самом деле боюсь всех разочаровать и облажаться. — Как будто это зёрнышко или росток… Вон, у нас и земля есть. — машу рукой на небольшие холмики, оставшиеся после того, как Минк копал здесь ямы для костров.
— Оля, ты просто попробуй. — наконец-то я удосуживаюсь внимания дракона.
Злобно зыркаю на него и встаю с земли, прихватив с собой головешку.
Не заморачиваюсь. Сую обугленную деревяшку в рыхлую землю и замираю.
Большего бреда я себе и представить не могу. Я пытаюсь вырастить из куска дерева дерево. Буратино, закапывающий монеты, больше не кажется мне таким уж и идиотом.
— Ну? Я пробую?
Меня оглушают вздохи и громкие недовольные сопения. Открыто никто ничего не высказывает, но я прямо-таки чувствую, как я их уже задолбала.
— Да всё! Всё! — злюсь сама на себя.
Пробую. Примеряюсь и так, и эдак, пока меня
Раздражают ушастые, слов нет как.
— Оля… Госпожа… — врывается в мой мотив песенки про мамонтёнка голос Минка.
Ай, да и плевать. Всё равно ничего не получается. Ну не растут из головешек, сотни раз горевших, никакие деревья.
— Тут чудо.
Психую и рычу обступившим меня солдатам:
— Да отойдите же уже!
Они расступаются, а я, раньше чем нахожу Минка взглядом, натыкаюсь на парящую в воздухе головешку.
— Это… чего это?
Запускаю пальцы в рыхлую землю и достаю свой экземпляр. На месте.
Зависаю. Все зависают, пока дракон опять не выдвигает свою версию:
— Возможно, их стоит собрать все?
Квест у нас уже был. Выходит, пришло время пазлов. Одни забавы на меня сегодня сыпятся.
— Вы же всё равно от меня не отстанете. Давайте пробовать. — вздыхаю и выпрямляюсь в полный рост.
Как муравьи, эльфы снова разбредаются по разным сторонам, а я остаюсь стоять на месте, ласково поглядывая на обиженную Лизку.
— Солнышко моё, ну не обижайся. Может быть, сейчас поможем дядям и пойдём с Драгхаром к нему во дворец… Если он нас, конечно, ещё позовёт. — стреляю подозрительным взглядом в дракона и внутренне замираю.
— До моего дворца пять часов лёту. Портал, как ты понимаешь, сломан. Мне остаётся надеяться, что мой брат и Алина не пострадали и смогли попасть в храм Аарона, а не были выброшены в лабиринтах бесконечности.
Брат, выходит… Нет, ну я слышала, что братья одеждой меняются, игрушками… но чтоб внешностью?
— Я сожалею. Надеюсь, что у них всё хорошо. Они показались мне хорошими… людьми.
— Так просто нечестно! Ты учишься, а мне нельзя! Даже попробовать ничего не даёшь, а сама обещала, что мы ночью пойдём волшебству учиться! — потеряв моё внимание, Лизка заводится и упрямо сверкает глазами. — Я, может, тоже хочу попробовать! Я слышала, ты уже всем сказала, что или ты, или я можем вырастить что-то! Мне, получается, нельзя никому говорить, что я волшебница, а тебе можно?! Это нечестно, мама!
Крыть нечем.
— Нечестно. — чистосердечно признаюсь я. — Иди. Пробуй.
Лизка аж застывает, приоткрыв рот и округлив глаза.
— Да я серьёзно. — машу рукой на холмик относительно свежей земли и остывшую головешку.
— И ругать не будешь? — подозрительно разглядывает меня моя козюлька.
— Не буду. Говорю же, пробуй. Я разрешаю. Вон, дядя Драк свидетель.
Дракон улыбается и светлеет. Я ловлю себя на мысли, что мужик-то он очень хороший. С Лизкой моей поладил, — вон как быстро они общий язык нашли. Заботился о нас. Артефакты разные подсовывал. Не уверена, что он может что-то чинить или строить, но плести у него отлично получилось. Туалет — загляденье. И за нами сюда примчался как быстро… Да, соврал, за что я ещё на него для виду пообижаюсь, но шанс, пожалуй, дам.