Шрифт:
Глава 1
Короткий зимний день клонился к закату. Сумерки плавно скользили по комнате. Лене не часто выпадала возможность, вот так беззаботно сидеть на диване. Она любила сумерки, в них было что-то таинственное, мистическое, словно из далекого детства. В это время суток хорошо думалось.
За окном шел снег. Снежинки плавно скользили и ложились на заснеженный асфальт. На дороге выросли сугробы. Дворники лениво сгребали снег в сторону. Их теперь было немного. Никто не хотел работать холодной зимой, когда в Москве внезапно случаются значительные
Работники жилищных служб были в основном из наших бывших дружественных республик: Узбекистана, Таджикистана, Киргизии. Они еще не привыкли к нашим холодам и снегопадам, поэтому, как только дороги заносило обильными снежными заносами, они все куда-то прятались. И москвичи, рано утром выйдя на работу, шли гуськом по вытоптанной дорожке, как будто это происходило где-то в глухой деревне.
Потом появлялась уборочная техника. При этом, если накануне прошел ледяной дождь, а ночью ударил мороз, и все покрылось ледяной коркой, то уборочные машины старательно сгребали снег и до блеска отполировали ледяную поверхность. Ходить и ездить по таким дорогам было не просто страшно, а еще и опасно. Молодежь уверенно скользила по тротуарам, а пожилые опасливо ползли, шаркая ногами и опираясь на палочку.
Была середина декабря, скоро Новый год! Это радостное ощущение приближающегося праздника всегда волновало ее душу. Она любила подготовку к празднику больше, чем сам праздник.
Ей нравилось выбирать подарки родным и друзьям. Гораздо интереснее дарить, чем получать презенты. Лене казалось, что чем больше она сделает самых разнообразных подарков, тем счастливее будет год. Она всегда из всех поездок привозила близким какие-нибудь сувениры. Тщательно подбирала, бегала по магазинам и была рада, если удавалось купить что-то действительно стоящее, а не дежурный магнитик
Но в этом году все пошло как-то не так, и теперь она сидела на диване и размышляла о превратностях судьбы и решала немаловажный для себя вопрос:» Как жить дальше?» Это извечный вопрос русской интеллигенции, а еще «кто виноват?» и «что делать?».
Чтобы понять, почему она оказалась перед таким сложным выбором, надо рассказать какие события предшествовали этому выбору.
Глава 2
Елка, так звали ее родители и подружки, была единственной дочерью своих именитых родителей. Папа, Сергей Сергеевич Круглов – известный архитектор, мама, Анна Матвеевна – не менее известный детский врач. Семья в последние годы не знала тягот, жили обеспеченно и дружно.
Родители – те самые шестидесятники, они родились сразу после войны, в победном 1945, их молодость пришлась на шестидесятые годы, а потом были не менее счастливые семидесятые, восьмидесятые и так далее.
Но так было не всегда. Начинали родители, как и все молодые, в то непростое время с коммунальной квартиры. Папа- Сергей Сергеевич был москвич, он жил с бабушкой, которая все годы войны прожила в своем доме у Покровских ворот, и никуда не выезжала.
Работала на телеграфе, тушила на крышах зажигалки. Голодала, но всегда верила в победу. Муж ушел добровольцем на фронт и был убит в первые же дни войны. Сын Сережа тоже воевал и погиб в самом конце войны. На фронте он встретил свою первую и последнюю любовь по имени Катя. Катя была медсестрой. Она вытащила любимого из горящего танка, дотащила до медсанбата, и спасла ему жизнь.
Они поженились на фронте, и в 1945 Катя родила мальчика, назвала его в честь мужа Сережей. Муж не дожил месяца до рождения сына, и так никогда не подержал его на руках. Катя приехала в Москву, нашла мать Сергея, та была счастлива, что у нее теперь есть семья – невестка и внук Сережа.
Катя работала медсестрой. Постоянно дежурила, а еще помогала соседям, всегда отзывалась на чужие проблемы и несчастья. После войны люди были добры и всегда расположены друг к другу. Все были счастливы, что остались живы, что впереди такая радостная и красивая мирная жизнь. Как они мечтали о ней на фронте! Жили стесненно, многие дома были разрушены.
Молодежь выходила на субботники и расчищала завалы, где потом начиналась стройка. Пока все жили в основном в коммунальных квартирах. Под жилье использовали любые помещения: кладовки, чуланы, ванные комнаты.
Катя тоже выходила на субботники. Трудились с огромным воодушевлением, ведь все это делали во благо светлого будущего и для своих детей. Главный девиз тех дней: «Прежде думай о Родине, а потом о себе!»
В больнице Катя всегда была на хорошем счету. Она никогда не отказывалась остаться, если была необходимость, еще на одно суточное дежурство. Знала, что с Сережей будет бессменная бабушка.
Сережа был очень похож на отца, и Катя всегда смотрела на него и тихо плакала, сожалея, что муж так и не увидел какой у него растет замечательный сын. Бабуля тоже любовалась на внука, так напоминавшего ей погибшего Сережу.
Они с Катей жили дружно, никогда не ссорились. У обеих были легкие характеры. Да и чего им было делить? Сережу они любили бесконечно, и он отвечал им взаимностью. Он был их единственной надеждой и опорой.
Сереже не исполнилось и пяти лет, когда Катя, простудилась и заболела. Лечиться было некогда, некому было дежурить, и она работала с высокой температурой, пока не потеряла сознание.
Ее саму уложили в больничную палату. Сережа помнил свою последнюю встречу с мамой. Катя лежала в бреду. Лицо ее было бледное и какое-то чужое. Сереже показалось, что это не его мама, а чужая женщина.
Похороны он не помнил. Его оставили дома с соседкой. Та готовила еду для поминального стола.
Сережа долгие годы не мог понять, что мамы больше нет. Ему казалось, что она просто уехала куда-то надолго и скоро вернется.
Старенькая соседка Егоровна объяснила мальчику, что мама его теперь живет на небе, смотрит оттуда, все видит и еще помогает им по жизни.
Сереже было непонятно зачем мама забралась так высоко, и он все ждал, когда же она опустится снова на землю.
Так они остались вдвоем с бабулей. Теперь она все силы и любовь отдала любимому Сережечке.
Им осталась небольшая комната в коммунальной квартире, всего девять метров, с печкой. В комнате умещались только старенький диван, раскладушка, стол, два стула и этажерка с книгами. На стене висела черная «тарелка» – репродуктор. Из него каждое утро лилась бравурная музыка, все новости носили ободряющий, позитивный характер.