Драконьи тропы
Шрифт:
После малозначащих фраз о тех, кого видели раз или два в году, и о тех, кто не появился вчера на празднике, что да как да почему, Кордис задала вопрос, который последнее время мучил здесь, наверное, каждого.
– - Послушай, Ричард, -- голос ее звучал встревоженно и глухо, -- скажи мне вот что... Как ты думаешь, Син-Хорайн...
– - она подбирала слова, -- он останется?.. Он будет жить?
– - А ты сомневаешься?
– - Тяжко на душе, Ричард, мутно. Источник ведь так и не оттаял до конца. Даже в самый праздник на краях оставалась ледяная корка. Когда такое было?! И это после того, как Дариан и Лисса ходили к нему
– - Я не знаю, Кордис. Хотелось бы, чтобы все стало по-прежнему, но не знаю, -- Канингем вздохнул.
– - Да и сами горы...
– - Что сами горы? Что? Нет, погоди, погоди, я сама скажу, -- она перевела дух.
– - Сила из них стала уходить, самой магии будто бы меньше стало. Не очень заметно, а все же меньше. Ну и что? Ведь такой бой был недавно! Это ведь и драконам не даром далось. А потом, ты еще сам говорил, все процессы в мире периодические. За подьемом следует спад, за спадом -- подъем. И так везде, даже в неживой природе, а тем более в живой. А горы куда как живые. Ты ведь сам так говорил. Может быть, сейчас и есть такой спад?
Она помолчала немного и сказала с досадой:
– - Да ведь из слов-то хоть сарафан крои. Чтобы себя успокоить, чего только не придумаешь. А я хочу правду знать. Нет. Вру. Не хочу я правду знать. Если б хотела, знала бы. А нужно. Нам всем это нужно. Если впереди ждет что-то страшное, лучше быть к этому готовым. Скажи, Канингем, что будет с Драконовыми горами?
– - Откуда же мне знать, Кордис? Я не ясновидящий.
– - Не городи ерунды. Душа всегда все знает. Когда захочет. Тем более у магов.
– - Почему же ты не спрашиваешь у Дариана?
– - Он молод. А молодые слишком хотят жить, чтобы предвидеть что-то страшное.
– - А ты сама?
– - А я сама.... Пожила, конечно, да. Могла бы и послушать. Да, могла бы. Да вот не выходит, не получается.
Лиска вдруг почувствовала чье-то теплое дыхание на плече, вздрогнула и обернулась. Стоящая рядом Наира приложила палец к губам и вся обратилась во внимание.
– - А мне-то чем легче?
– - упирался маг.
– - Ну, видишь ли, мне для предвидения не хватает беспристрастности. Я слишком боюсь потерять Драконовы горы. А ты... ты все-таки живешь на два дома. И тебе, конечно, важно, что здесь происходит, но не так, как нам.
– - Ну ты и...-- возмущенно начал Канингем.
– - Ты спросил, я ответила.
– - Ладно, -- сдался Канингем, -- я попробую. Что ты хочешь, чтобы я посмотрел?
– - Если горам грозит гибель или какая-то большая потеря, я хочу знать, что именно это будет. И когда. И как.
– - И ты думаешь, что сможешь услышать от меня то, что сама понимать не хочешь?
– - Мне придется услышать.
– - Хорошо, я попробую.
Наступила долгая тихая пауза. Наконец маг ответил:
– - Нет, ничего я не вижу из будущего. Какие-то обрывки мыслей, разная мелочь из воспоминаний, планы занятий -- в общем, что попало лезет в голову, а о будущем даже и думать не думается. Извини, Кордис, что-то не получается. Не вижу я мрачного будущего Драконовых гор.
– - Хорошо, я тогда по-другому спрошу. А хорошее, безоблачное будущее Драконовых гор ты видишь? Такие горы, как этим летом, как год назад, как всегда? Хорошее
Последовала недолгая пауза. А потом маг вздохнул, и по кухне разлилась тягостная мутная тишина.
Кордис не выдержала.
– - Ну?
– - Нет. Нет о будущем никаких жизнерадостных картин, в которые бы я поверил.
– - Вот и я не вижу.
Они помолчали.
– - Третий раз спрашивать будешь? Для ровного счета.
– - Буду. Попрошу Сарахону показать, что впереди. Она, конечно, как всегда, ничего не предскажет. Но, может, хоть намекнет.
Снова тишина. Лиска с Наирой стояли, слившись с тенями от дверного косяка.
– - Канингем, -- позвала магичка, непривычно для нее тихо и неуверенно, -- что там? Видел что-нибудь?
– - Да, показала кое-что. Правда, по-своему. Поди еще угадай, что это значит. Я видел большой дубовый стол. На нем лежал меч. Без ножен. А рядом была расстелелена простая белая рубаха.
– - И что это значит?
– - Обнаженный клинок, насколько я понимаю, предвещает битву. Какое-то другое толкование мне что-то не приходит в голову. А белая рубаха? Ну... По древним обычаям той стороны, откуда родом была моя бабушка, белую рубаху надевали перед решающим тяжелым сражением, в котором, скорее всего, сложишь голову...
– - Значит?
– - Значит, будет бой. И бой будет тяжелый, смертный. Тогда все и решится.
– - И когда это?
– - Ну откуда же мне знать? Хотя, впрочем, может быть, и скоро. Стол стоял на талом снегу.
– - Знать бы еще, кто наш враг.
Канингем в ответ громко хмыкнул.
– - Мы с Хорстеном уже много раз гадали, кто бы это мог быть. В Изнорье и прилегающих к нему сранах не так уж много магов, не причастных принципам Гедеониуса Кантора. А таких среди них, которые действительно могли бы управиться с сильным энергетическим потоком, считанные единицы. Больше всех подозрений вызывал Чернопольский чародей, который десять лет назад пытался начать войну с Изнорьем. Он тогда наплодил тучу всякой нечисти. До недавнего времени он был в темнице у Чернопольского князя. Год назад князь его отпустил как отбывшего наказание за свои грехи, а полгода назад за какую-то заслугу даже приблизил ко двору. Говорят, даже взял его к себе то ли лекарем, то ли астрологом. Судя по описаниям Левко, он как раз похож на того мага, который летом возглавлял нападение на табун и поймал Дариана.
– - Не просто похож, -- отозвался Дариан.
– - Это он и есть. Он был осенью в Ковражине в свите Чернопольского князя, и Левко там его увидел и узнал.
– - И что?
– - И поставил в известность ковражинского воеводу и Хорстена. Они попросили его пока помолчать. Чтобы обвинить в разбое приближенного ко двору правителя другого государства, одного свидетеля совершенно недостаточно. Да и к тому же из разбоя на дороге следует, что он злодей, но это не значит, что это именно он -- тот злодей, который напал на Драконовы горы. Во время нападения на Драконовы горы он был в Ковражине. Я узнавал. Чернопольский князь был тогда с визитом к князю Ворлафу, брату Изнорского государя, и Хонхор был при нем, его там видели. И когда происходили "чудеса" на никейской границе, его тоже рядом не было. Он в то время был при Чернопольском князе в Ореховце, это почти на самой границе с Астианой. Они там встречались с князем Ворлафом и с астианскими купцами по каким-то торговым делам.