Драконий чих, или Отскребайте мага!
Шрифт:
— Вот за это я его уважаю. Он не хочет идти по накатанной. Но чтобы все это создать — одного желания мало. Нужно уметь организовывать. Уметь договариваться. Уметь решать проблемы, — спокойно объяснил Инквизитор. И почему-то усмехнулся. — Чтобы потом… Как там говорят некроманты, когда вручают лопаты? Сначала выгребаешь, потом деньги лопатой загребаешь.
Ммм! Это просто невыносимо.
— А чего хочешь ты? — спросил Инквизитор. — Ты сама хочешь этим заниматься?
— Я ненавижу музыку, которую любит Ион, — созналась я, страдая
— Не привыкнешь. Никогда. Рано или поздно ты просто взорвешься. То, что ты рассказываешь, я и так знаю. И прекрасно знаю, что ты вычислила светлячка, моя маленькая хитрая фея. Правда, их было несколько. Но один — уже неплохой показатель, — заметил Инквизитор. — Как там? «Крестьяне схватятся за вилы, я достану труп твой из могилы?».
Он посмотрел на часы. Я поняла, что срок действия зелья заканчивается. У меня появилась надежда. Пока что была выстраданная передышка. Но я чувствовала, как медленно и постепенно на меня накатывает.
— Меня интересует тайна, которую страшно кому-то рассказать… Ты вздрагиваешь от ужаса, если ее кто-то узнает… — мягко произносил Инквизитор. — Эта тайна способна изменить твое будущее… Возможно, эта тайна спасет тебе жизнь. И я запишу ее, как чистосердечное признание.
Я смотрела в глаза. А потом переводила взгляд на его губы. «Признание!», — стучало в голове.
— Ну же, я не монстр. Разве ты этого не видишь? — послышался голос. — Мне нужно признание. Просто признание.
Я держалась до победного. Сжав кулаки, я сражалась сама с собой. Стиснутые зубы едва ли не крошились. В сердце теплилась слабая надежда, что я сумею продержаться до момента окончания действия зелья. Но все было рассчитано так, что никаких человеческих сил не хватит!
— Я… — выдавила я, поднимая глаза.
Я еще боролась. Но понимала, что сейчас наступит тот момент, которого я боялась больше всего на свете. Две страшные тайны неслись наперегонки друг с другом. Какая первая выскочит? Я не знаю!
Глава четырнадцатая. В которой я узнала страшную тайну
Я зажмурилась, чувствуя, как слабеют руки. Зелье прекращало действие. Магическая удавка правды ослабла. И теперь слабела с каждой секундой.
Я жадно втянула в себя воздух, словно он вот-вот кончится. И стиснула зубы. Правая коленка дрожала от напряжения. Сердце колотилось, как ненормальное.
И только сейчас я осмелилась посмотреть на Инквизитора.
Инквизитор сидел неподвижно. В одной руке он сжимал золотую ложечку, которой размешивал чай. В другой — кружку.
Ложечка сломалась на две половинки. Одна половинка упала со звоном на стол. Вторая на пол. Через мгновенье кружка в его пальцах лопнула, поливая чаем осиротевшее блюдце, стол и бумаги.
— Вы в меня … влюбились? — медленно и негромко произнес Инквизитор. Стояла звенящая тишина. Как натянутая струна моих нервов.
Инквизитор не глядя отставил блюдце с осколками подальше.
Я дышала так глубоко, как только могла. И смотрела на него затравленным зверем.
— Невероятно, — мечтательно прошептал Инквизитор. Уголок губ его дрогнул в улыбке. Он смотрел на меня и не на меня одновременно. Словно задумавшись о чем-то своем. Потом его брови поднялись наверх, будто бы удивляясь. И тот час же вернулись на место.
Послышался выдох. Инквизитор опустил глаза и едва заметно улыбнулся.
— Вам смешно? — с ненавистью бросила я. И сжалась в комочек в кресле.
В ответ была тишина. Она давила на меня со всех сторон.
— Я призналась. Делайте, что хотите! Жгите, судите, бросайте в тюрьму. Что вы там хотели? Мне уже все равно! — прошипела я, словно маленький зверек, который хочет укусить побольнее.
Воображение нарисовало тысячи вариантов. От страстного поцелуя и ответного признания до вежливого: «Все пройдет как простуда через две недели!».
Мне вдруг стало так обидно, что на глаза набежали слезы. Я отрыла рот, глотая воздух, чтобы не дать жаркой слезе скатиться по щеке.
— Скажем так, на такое признание я немного не рассчитывал, — с вежливой улыбкой заметил Инквизитор.
Его голос разрушил тишину. А безукоризненная вежливость заставила сердце оборваться и рухнуть вниз с головокружительных высот мечты.
— Довольны? — злобно прошептала я.
Инквизитор поднял вверх брови, словно удивляясь самому себе.
Отчаяние просто захлестнуло меня с головой. Не давая даже вздохнуть полной грудью.
— Невероятно. Просто невероятно, — послышался тихий задумчивый голос.
Я плотно сжала губы. И слеза потекла по щеке вниз. Ненавижу! Ненавижу его! Готова прямо сейчас броситься и растерзать! Голыми руками!
Сглотнув слезы, я резко и гордо встала. Взмахом руки отодвинула свое кресло. Так что оно завалилось на спинку ножками вверх.
Меня шатало и мутило. Я почти не чувствовала своего тела.
Неимоверным усилием мне удалось развернуть себя в сторону двери. Слезы катились по щекам. Одна догоняла другую. И, слившись вместе, они скатывались на воротник.
Я направилась к двери. Казалось, что подо мной не каменный пол, а чавкающее болото. В котором каждый шаг может стать последним.
Я положила руку на дверную ручку, но не почувствовала ни руки, ни ручки. Словно рука была чужая.
Перед глазами все расплывалось. Мне казалось, что я вижу себя со стороны, стоящей возле закрытой двери.
— Как она открывается! — хрипловато спросила я, не узнавая своего голоса. И несколько раз дернула дверь изо всех сил. — Откройте мне дверь! Немедленно!