Драконий василек. Дилогия
Шрифт:
– Осторожнее, человек. Благодарность все же знает границы.
– Ну что вы, госпожа драконица! Я ничего дурного сделать не хочу! Мне просто вернуть кое-что нужно владыке. Один очень и очень дорогой подарок!
Судя по ободкам чешуи на запястьях, драконица из изумрудных, а они откровенную ложь чувствуют остро. Через мгновенье изумрудная радужка блеснула, а узкая линия зрачка расширилась, вновь являя мне человека. А уж когда она аметист увидела…
– Уверена? У владыки уже десять лет нет хранительницы. Я бы на твоем месте отказывать ему поостереглась.
Тогда тем более! Злейший враг в хранительницах? Нельзя такого печального дракона расстраивать.
– У меня уже есть один камень. Я просто не успела владыке объяснить. Он возможности не дал…
– Что ж. Если таково твое желание, деточка…
Но смотрела на меня драконица как на полоумную. Возможно, со стороны это так и выглядело, но уж пусть лучше я буду для всех полоумной, чем погибну. Мертвые – они уже ничего сделать для других не могут. Только мы, живые, способны хоть что-то изменить в этом мире.
В малой столовой гнезда ард Нойрманов
– Так что же мне сказать стаям, сын? По поводу сегодняшнего происшествия? Ты же понимаешь – утаивать информацию себе дороже. Они додумают свое.
Ролдхар, отрезав кусок сочной красной рыбы, спокойно отправил его в рот и перевел взгляд на Абеларда, сидевшего по левую руку. Изумрудный дракон хищно улыбнулся и нагло заявил:
– А скажите, что у меня возникли проблемы с оборотом.
– Ч… что, прости? – ирда Нойрман даже заикаться начала.
С разных сторон донеслись сдавленные смешки. Здесь и сейчас присутствовали самые доверенные члены стаи, те, кому Ролдхар доверял, те, кто помог ему прийти к власти и удерживать ее на протяжении уже половины века.
– А в чем проблема? – дракон откинулся на спинку стула и, пригубив вино, внимательно смотрел на сидевшую напротив него изящную женщину: ухоженную, дорого одетую. Она всегда умела вести себя в обществе: возраст, опыт, да и должность к тому обзывают. О выдержке ирды Нойрман, и ее умении решать самые трудные дипломатические задачки известно всем. После того, как судьба лишила ее мужа, ирда Нойрман стала другим человеком.
– Ты издеваешься, Абелард? Кто поверит, что у тебя проблемы с оборотом?
– А кто рискнет усомниться? Найдутся смертники задать вопросы – отправите их напрямую ко мне.
Смешки стали совсем уж несдержанными.
– Чешуей клянусь, ты меня в могилу сведешь, ирд Д’Остраф!
– Вас так просто не сведешь, ирда Нойрман. Те, кто имел глупость недооценить вас как политика или противника уже давно кормят червей, – изумрудный дракон умел разрядить обстановку, а уж его обходительность с женщинами – живая легенда.
– Вы допросили всех свидетелей инцидента? – вмешался в разговор сапфировый дракон ирд Фаргсон – глава тайной службы владыки. – Требуется ментальное вмешательство?
– Не думаю, – отмахнулся изумрудный.
– Зеваки разбежались, как только талдоха почувствовали, – подтвердил
– По моим данным разбежались не все, – ирд Фаргсон оторвался от еды и смерил Абеларда пристальным взглядом.
– Я допросил девушку, она непричастна.
– С каких пор ты стал так скор на суждения? – вмешалась ирда Нойрман, делая глоток вина и внимательно разглядывая сидевшего напротив мужчину. В белоснежном военном мундире верховного главнокомандующего он выглядел еще более мужественно, чем обычно.
– С каких пор мои суждения подвергают сомнению? – голос вмиг покрылся коркой льда.
– С тех самых, как выясняется, что вы уже знакомы, – вновь вставил реплику ирд Фаргсон. – У меня имеются предположения, что она может оказаться причастной к убийству драконов и призыву талдоха. Он не тронул хозяйку, а ваше знакомство стало причиной, по которой выжили вы. Ведьма не захотела избавляться от вас. Возможно, сочла, что будет выгоднее использовать для какой-то своей цели.
Тревожно звякнули серебряные приборы о фарфор. Абелард подался вперед и спокойно, так, что присутствующие вмиг умолкли, произнес:
– С госпожой Айнари мы действительно знакомы, ирд Фаргсон. А логика ваших рассуждений заставляет меня усомниться в том, что вы соответствуете занимаемому посту, – мужчина побагровел от злости, вытянул радужку в тонкую линию, демонстрируя возмущение, но, тем не менее, смолчал. По силе он Абеларду существенно уступал и не рискнул бы с ним тягаться. Ни как человек, ни как дракон. – А, впрочем, давайте порассуждаем! – изумрудный вновь обаятельно улыбнулся и оцепенение с гостей немедленно пало. – Допустим, госпожа Айнари – та самая ведьма, что умудрилась не только призвать темную материю второго порядка, но еще и сделать так, чтобы эта материя имела возможность, внимание, вселиться в дракона. Просто для справки, сущность второго порядка может призвать лишь очень сильная ведьма. Это второй или даже первый круг. Этой девчонке сколько? Восемнадцать? Девятнадцать?
– Двадцать один, – поправил ирд Фаргсон, у которого на Анотариэль уже была заведена отдельная папочка.
– Двадцать один, – усмехнулся Абелард, который прожил в десять раз больше. – Будь она ведьмой, входила бы в шестой, от силы – пятый круг. Не тот возраст. Не тот опыт. Не те знания. Это наивное чистое создание, у которого все чувства на поверхности. Призвать талдоха ей попросту не по силам. Удержать и подчинить – тем более.
– И, тем не менее, – сапфировый дракон попытался выразить сомнения.
– Вы сказочник? Кажется, ваша должность предполагает умение апеллировать фактами. Вот вам факты. Возраст госпожи Айнари – раз. В ходе допроса она не лгала – два. Талдох даже не попытался вселиться в нее – три. А вам любой колдун подтвердит, что тело ведьмы – самый благоприятный сосуд для этой сущности.
– Почему ты так яро ее защищаешь, Абелард? – изумилась леди Нойрман. – Ведьмы – наши враги и сейчас они открыто нападают, мстят за своих. Так почему?
– Потому что она моя будущая хранительница.