Драконы Хаоса
Шрифт:
— Предупредить нас? Что еще за пожары?
— Сударь, я не могу здесь больше оставаться, хоть ты и был столь же добр и мягок по отношению ко мне, сколь прекрасен вкус твоего эля. Дракон наверняка летит сюда, и даже если сам не пожалует, то вызванные им пожары уже через день будут у ваших ворот, а может, и раньше, в зависимости от того, как будет меняться ветер. Мне теперь намного лучше, и, если ты не возражаешь, я просто уйду. Хочу сказать, что буду рад, если вы захотите пойти со мной. — Он посмотрел на Френзиля, потом на Кардану, с тоской глянувшую на него в ответ, но промолчавшую, — В пещерах в дальних холмах достаточно места, — продолжал чужак. — Думаю, мы сможем
Гаральд подогнул оборванные края своей шляпы, окинул долгим почтительным взглядом опрятную комнатку, благодарно улыбнулся Кардане и медленно пошел к дверям.
— Уходить? Покинуть Скрытую Гавань? Ты не можешь говорить серьезно… да ведь завтра Фестиваль Середины Года! Мой эль… мои деньги! — испуганно глядя на чужеземца, забормотал Френзиль, обращаясь по большей части к самому себе.
— Ну что ж, раз так, сударь, да хранят вас ваши Боги. — Гаральд остановился на полушаге, в его темных глазах читались беспокойство и жалость. — Я уже не стану возвращаться этим путем. На Яшмовом Хребте не осталось деревьев. Да и здесь довольно скоро не останется. От души благодарю тебя за то, что приютил чужеземца. Пусть тебе воздается за твое благословенное великодушие.
— Нет, Гаральд, пожалуйста, подожди. Гм-м… расскажи мне побольше об этом драконе, если можешь.
— Но, сударь, я уверен, что ты уже и так знаешь, сколь эти звери ненавидят города и тому подобное. Думаю, мне, в самом деле, пора уходить, пока дракон и пожары не поймали попутного ветра к вашему городу. Я определенно не хочу снова увидеть такое. — Гаральд захромал к двери.
— Но ты же не можешь уйти прямо вот так, Гаральд, ты должен рассказать мне, как тебе удалось выжить и что в точности случилось с Дориэттом. В смысле, неужели все… — умолял Френзиль.
— Мертвы? Без сомнения, все. — Мужчина терпеливо повернулся к трактирщику лицом, но было очевидно, что он предпочел бы уже находиться в пяти шагах за дверью. — Я видел это собственными глазами. Мне, сударь, остаться в живых удалось только благодаря случаю и защите, которую Боги даруют честному паломнику. Все, что я могу сказать, так эта то, что тварь просто не увидела меня посреди горящего леса. И какой бы ни была причина, но она выплеснула на город всю свою ярость. Нет, сударь, не могу я здесь оставаться, как бы мне этого ни хотелось. Ты был добр ко мне. Ой, прости… я же совсем забыл заплатить. Вот монета. Я нашел ее на улице в Дориэтте. Правда, она немного оплавилась по краям, но серебро не потеряло в весе. — Гаральд покопался в своем заплечном мешке и вытащил погнутый серебряный диск. — Достойная плата за достойный приют, — произнес он, улыбаясь и снова отряхивая шляпу. — Думаю, что сам смогу найти выход.
— Буду счастлива показать тебе дорогу, сударь, — пробормотала Карлана, предлагая ему свою дрожащую руку. Изувеченное лицо Гаральда рассекла удивленная улыбка. Он мягко и осторожно принял руку девушки, стараясь не испачкать ее сажей.
— Гм… Гаральд, а ты не мог бы в точности сказать мне, что видел? Я имею в виду, как именно дракон напал на город? — вклинился Френзиль, решив вытрясти из пришельца всю информацию до последней крупинки. — Они пытались наладить какую-нибудь оборону? И почему у них это не получилось?
— Предполагаю, что их просто не предупредили, сэр. Вот так оно и могло случиться. — С этими словами Гаральд исчез через черный ход таверны, похромав в прохладный, пронизанный дымом сумрак в сопровождении Карланы.
Френзиль крепко ударил кулаком по полированному столу и, кипя от возмущения, несколько минут пытался сообразить, что делать дальше.
— Френзиль! Почему твое лицо так угрюмо, мой добрый друг? Расставляй, и будем играть, — прогрохотал звучный голос со стороны противоположной двери. — И что за запах? Тебе стоит прочистить дымоход, — добавил мэр. — Ха, а может, нам всем стоит это сделать, а? Тебе не кажется, что последние несколько дней воздух просто омерзителен?
Трактирщик кивнул, его мысли были заняты надвигавшимся разрушением всего, ради чего он работал. Ему надо было рассказать мэру о Гаральде и его новостях.
— Сударь, только что произошла престраннейшая штука…
— О, ты ведь имеешь в виду того чужеземца, которого притащил сюда Генрих? Мне едва удалось пробиться через толпу, чтобы отвести его в тюрьму, — захохотал мэр. — Очень жаль его семью, если, конечно, его истории можно хоть чуточку верить. Мне вот кажется, что он немного тронутый. Тебе так не кажется? Он пытался пробраться внутрь с овцами! Точно тронутый. — Мэр покрутил пальцем у виска и закатил темные глаза под тяжелые веки.
— Сударь, ты хочешь сказать, что есть дру… в смысле, в городе чужеземец? — Френзиль, словно пытаясь обрести равновесие, опустил одну руку на свою пустую кружку. — И где он сейчас?
— Ну, конечно же, под моей надежной опекой. Разместили его в тюрьме — все равно ею никто не пользуется. Не могу же я позволить, чтобы он свободно разгуливал по городу и болтал с жителями. Но скажи мне, а разве была не твоя очередь стоять на часах, а? Я-то думал, ты видел его или хотя бы толпу, которую он собрал, пока Генрих вел его ко мне. — Мэр, прищурившись, посмотрел на Френзиля поверх своей пенящейся кружки.
— Ну да… да, это была моя вахта, сударь. И я действительно был там, а не где-то еще, но полагаю, что, должно быть, отошел в сторону… э-э-э… на мгновение отвлекся на заросшую площадь. Ох уж этот садовник! — Трактирщик принялся нервно врать, догадавшись теперь, где находились остальные обитатели Скрытой Гавани, когда он нашел Гаральда.
Но мэр, который был более заинтересован в своих новостях, чем в оправданиях Френзиля, сделал щедрый глоток эля и покачал головой:
— Превосходный эль, Френзиль, что бы ни говорил старый Гисиб. Надеюсь, что и партия этого года будет не менее хороша. Ах да, вернемся к новостям… Генрих оттащил человека прямо ко мне, а теперь пытается разогнать толпу. Там предстоит долгий и серьезный разговор. Многие переволновались и готовы покинуть город. А самые пугливые уже перебрались через стену. Это угрожает сорвать Фестиваль Середины Года. Что ж, надо убедиться, что он уберется сегодня же вечером с наступлением темноты, получив достаточно еды, чтобы подальше уйти, и хороший удар по голове, чтобы забыть, где побывал. И все-таки он рассказал престраннейшую историю. Ты только представь себе — о красном драконе! Конечно же, как я уже говорил, ну кто, кроме особо слабохарактерных, станет придавать значение подобным сплетням? Человек вне себя от страха и, я уверен, совершенно спятил, — бормотал мэр.
Френзиль смог только сухо сглотнуть.
— Я отнесу ему поесть, — торопливо произнес он и поспешил на кухню, оставив изумленного мэра наедине с пустым стулом.
Набрав сушеной репы и черствого хлеба, Френзиль накинул плащ и побежал к тюрьме. Когда он добрался до невысокого каменного здания в конце самой темной улицы города, там все еще стояла небольшая толпа. Люди переговаривались тихими голосами, а лица их были мрачны и сосредоточенны. Генрих не слишком хорошо справился со своей работой. Оказалось, что он и сам сбежал из города.