Драконы мага песочных часов
Шрифт:
— Ты про Берема? Слушай, а почему его все ищут? — нетерпеливо затараторила кендерша. — Я понимаю, не каждый день встречаешь человека, у которого изумруд в груди, но что в нем такого особенного? Ну, кроме изумруда, я хочу сказать. Интересно, как он там застрял? Ты не знаешь? А что будет, если кто-нибудь попробует его вынуть? Берем истечет кровью до смерти? Знаешь, что я думаю? Я думаю…
— Я ничего не знаю о Береме, — смог ввернуть слово Рейстлин, — но это именно из-за него меня вызывал Ариакас.
— И все? — облегченно присвистнула Мэри. — Прекрасно, теперь мне не надо тебя убивать.
— Ничего смешного, — нахмурился маг.
— Конечно ничего! Значит, ты берешься за работу для Талента? А я могу пойти с тобой? У нас будет суперкоманда — ты и я!
— А Талент не говорил, куда меня посылает? — тревожно спросил Рейстлин. Если об этом знает кендерша, то знает и половина Нераки.
— Нет, Талент не сообщает мне ничего важного, — сказала Мэри. — Я не очень сильна в сохранении тайн. Но в любом случае тебе понадобится моя помощь!
Маг уже слышал эти слова от другого кендера. Рейстлин вспомнил, сколько раз Тассельхоф становился причиной неприятностей, сколько раз он путал его компоненты заклятий, половину которых испортил, а другую половину стащил, сколько выпил зелий (иногда с весьма плачевными результатами). А сколько вещей кендер прихватывал из разных домов — от ложек до суповых мисок, — каждый раз заставляя друзей выпутываться из историй, виновником которых становился. Только прошлой осенью Тас захватил, как он думал, обычный посох, только чтобы превратить его в голубой хрустальный жезл и сотворить чудо…
«Это произошло только прошлой осенью? — ошарашенно подумал маг. — А кажется, прошла целая жизнь».
— Эй, Рейст, ты о чем задумался? Возвращайся назад! — Мэри дергала его за рукав и махала руками перед лицом. — Ты же хотел увидеть старого Снэггла. Вот почему ты здесь!
Рейстлин остановился и, поставив корзину на землю, присел рядом.
— Ты не можешь идти со мной, Мэри, — произнес он. — На самом деле тебе нужно уходить из Нераки. Бросай работать на Талента, это слишком опасно.
— О, Талент всегда мне говорит то же самое, но со мной ничего не случается!
— Это пока, — мягко сказал Рейстлин, — но кендеры принадлежат Свету, а не Тьме, Мэри. Если ты останешься здесь, Тьма разрушит тебя, она уже изменяет твою личность.
— Как это? — широко распахнула глаза кендерша.
— Ты убила человека. Твои руки в крови.
— У меня на руках немного завтрака, шарик мерзкой микстуры и слизь гоблина из таверны, но никакой крови! Слушай, да ты сам посмотри! — Мэри сунула магу под нос ладошки.
Рейстлин покачал головой и вздохнул.
— Я знаю, что ты имел в виду. — Мэри погладила Рейстлина по плечу. — Я просто пошутила. Я поняла, ты про кровь Арбитра. Но ее в самом деле там нет. Я тщательно помыла руки.
Рейстлин поднялся и взял корзину:
— Тебе лучше идти, Мэри. У меня есть серьезное дело.
— У нас у всех серьезные дела, — возразила кендерша.
— Сомневаюсь, чтобы тебе было известно значение этого слова.
— Я понимаю, — произнесла Мэри. — Мы, кендеры, не хотим быть серьезными, но можем, если нужно. Мой народ сражается с Темной Королевой по всему Кринну. В Кендерморе и Устричном, Утехе и Палантасе. И в куче других городов, названий которых я не знаю, кендеры сражаются и иногда умирают. Это грустно, но мы должны продолжать бороться, чтобы победить. Ведь если мы не победим, случатся ужасные вещи. Такхизис ненавидит кендеров. Она считает, что мы на одном уровне с эльфами, и это ужасно льстит кендерам, но, наверное, не эльфам. Поэтому, Рейст, Тьма не изменяет нас. Это мы изменяем Тьму. — Глаза Мэри ярко сияли, она радостно улыбнулась. — Что мне сообщить Таленту?
— Скажи ему, я берусь за работу, — ответил Рейстлин. Улыбаясь, он потянулся и забрал еще одну флягу с зельем из рук кендерши за мгновение до того, как Мэри собиралась сунуть ее в карман. — Мне очень не хотелось бы принять смерть от твоей руки…
КНИГА ТРЕТЬЯ
1. БРАТ И СЕСТРА И СЕСТРА И БРАТ
23-й день месяца Мишамонт, 352 год ПК.
В то раннее утро Рейстлин и Иоланта отправились в Даргаардскую Башню через коридоры магии.
Они оба соткались из эфирной радуги в единственной комнате разрушенной башни, пригодной для жизни, — спальне Китиары и ее гостиной. И даже здесь Рейстлин заметил пятна черной копоти на стенах: свидетельства ужасного пожара, бушевавшего много лет назад.
Стекла в помещении были выбиты давным-давно, и с тех пор никто не потрудился их вставить. Холодный ветер шелестел в пустых проемах, словно нечестивое дыхание. Рейстлин оглядел место опустошения, смерти и разорения. Призрачные воины с огненными взглядами несли ужасную бессменную вахту, шагая по парапетам — некогда цвета розы, а теперь изменившим оттенок на отвратительно кровавый.
Как гласила легенда, Даргаардская Башня некогда являлась одним из чудес света. Она была выстроена, чтобы напоминать о фамильном гербе — гребне и розе. Каменные стены, походившие на лепестки, некогда блистали на утреннем солнце. Розовые башни гордо возносились в голубые небеса.
Но вся эта красота оказалась подточена и сокрушена темными страстями рыцаря. Теперь башни бугрились вздувшейся почерневшей краской, запятнанные смертью и позором. Вокруг изломанных шпилей всегда бурлили мрачные грозовые облака. Некоторые говорили, что Лорд Сот сам сотворил бесконечную бурю, не желая видеть солнце, ставшее навеки ненавистным.
Рейстлин как наяву видел путь гибели благородного человека, не сумевшего справиться с гибельными страстями любви, и благодарил всех Богов, что никогда не был задет подобной слабостью.
Маг перевел взгляд с ужасного вида из окна на сестру. Китиара сидела за столом, подписывая неотложные приказы. Она попросила гостей немного обождать, пока все не закончит.
У Рейстлина оказалось время рассмотреть Китиару. Он видел ее мельком в Устричном, но это не в счет — Кит была в шлеме Повелителя Драконов и затянута в броню с головы до ног. А с тех пор, как они поклялись встретиться вновь в гостинице «Последний приют», прошло уже пять лет. Кит не сдержала клятвы. Рейстлин, который весьма изменился за это время, был весьма удивлен, когда обнаружил, что Китиара осталась прежней.