Драконы осенних сумерек
Шрифт:
Нагнувшись, кендер гладил ладошкой непонятные буквы:
— Что тут написано, Рейстлин? Ты можешь прочесть? По-моему, это какой-то древний язык!
— Очень древний, — прошептал маг. — Он существовал еще до Катаклизма… И вот что гласит надпись: «Великий город Кзак Царот, чьи дивные красоты окружают тебя, о путник, есть нетленное свидетельство добродетели и благородных деяний его жителей. Ибо Боги вознаграждают нас, благословляя наш дом».
— Какой ужас… — содрогнулась Золотая Луна, глядя на окружавшие их едва видимые руины.
— Да уж, похоже. Боги как следует их вознаградили. — Губы Рейстлина скривились в циничной усмешке. Затем Рейстлин шепнул: — Думак. — И хрустальный шарик погас. Ночь сразу сделалась вдвое темней. — Надо идти, — сказал маг. — Верно, от города остался не один только этот поваленный памятник…
Перейдя топь по обелиску, они углубились в густейшие джунгли. В чаще сперва не было видно никакого прохода, но после внимательных поисков Речной Ветер все-таки обнаружил тропу, прорубленную сквозь валежник и лианы. Он нагнулся осмотреть ее, когда же выпрямился, лицо его было мрачно.
— Дракониды? — спросил Танис.
— Да, — ответил варвар угрюмо. — Следы множества когтистых лап… и все ведут на север, прямо к городу.
Танис понизил голос:
— Это тот самый разрушенный город, где тебе был вручен жезл?
— И где смерть парила на черных крыльях, — добавил Речной Ветер. Закрыв глаза, он провел рукой по лицу, потом судорожно вздохнул. — Я… я не знаю. Не могу вспомнить. Но я боюсь. А чего, и сам не знаю…
Танис положил руку ему на плечо:
— У эльфов есть поговорка: «Лишь мертвые не ведают страха».
К его немалому удивлению, Речной Ветер крепко стиснул его руку в ответном пожатии.
— Я никогда не был знаком ни с одним эльфом, — сказал он. — Мой народ им не доверяет: у нас считают, что эльфам нет дела ни до людей, ни до судеб Кринна вообще. Теперь я думаю, что мой народ ошибается. Я рад, что встретил тебя, Танис из Квалиноста. Я считаю тебя своим другом.
Танис достаточно хорошо знал варваров, чтобы понять: эти простые слова означали, что Речной Ветер готов пожертвовать ради него всем — даже жизнью, если понадобится. Обет дружбы для жителей Равнин был священен.
— А ты — мой друг, Речной Ветер, — сказал Танис. — Вы с Золотой Луной оба — мои друзья.
Речной Ветер оглянулся на подругу: Золотая Луна стояла рядом с ним, закрыв глаза и тяжело опираясь на посох, прекрасное лицо осунулось от изнеможения и перенесенных испытаний. Глаза Речного Ветра потеплели, смягченные жалостью и состраданием. Но гордость взяла свое: на его лицо вернулось обычное суровое выражение.
— Кзак Царот совсем рядом, — сказал он ровным голосом. — А следы давнишние.
И повел отряд за собой в лес. Тропа скоро вывела их на мостовую.
— Улица! — воскликнул Тассельхоф.
— Окраина Кзак Царота! — с трудом выдохнул Рейстлин.
— Ну наконец-то! — Флинт с отвращением осматривался по сторонам. — До чего, однако, гадкое место! Если тут и есть какой-нибудь «величайший дар», то, наверное, он неплохо запрятан!
Танис был вполне с ним согласен. Более неуютное место в самом деле было трудно представить. Широкая улица вскоре вывела их на мощеную площадь. С восточной стороны стояли четыре колонны: здание, которое они когда-то поддерживали, лежало в руинах. Посередине площади кольцом стояла каменная стена фута в четыре высотой. Подойдя и осмотрев ее, Карамон объявил, что это был колодец.
— И притом глубоченный, — сказал он, наклонился и заглянул вниз. — А уж разит оттуда…
Зато к северу от колодца стояло, кажется, единственное здание, пережившее Катаклизм. Замечательные мастера искусно изваяли его из белоснежного камня; стройные колонны возвышались по сторонам. Высокие двойные двери сверкали золотом при свете луны.
— Это был храм древних Богов, — сказал Рейстлин, более про себя, нежели обращаясь к кому-либо. Но Золотая Луна, стоявшая рядом, расслышала его шепот.
— Храм? — переспросила она, глядя на здание. — Как он прекрасен…
И пошла через площадь, повинуясь необъяснимому влечению.
Танис и остальные решили посмотреть, что делалось вокруг, но ни одной целой постройки больше не обнаружили. Повсюду валялись рухнувшие колонны; обломки камня свидетельствовали о загубленной красоте. Рядом с колоннами валялись разбитые, изуродованные статуи. И все выглядело древним — до того древним, что даже гном почувствовал себя молодым.
— Ну вот мы и здесь, — сказал Флинт, присаживаясь на обломок колонны. Нашел глазами Рейстлина и зевнул: — Что дальше, маг?
Рейстлин открыл рот, но ответить не успел, ибо Тассельхоф завопил:
— Драконид!
Все обернулись разом, выхватывая оружие. Драконид, готовый к прыжку, злобно пялился на них с края колодца.
— Остановите его! — закричал Танис. — Пока он не всполошил остальных!..
Но никто не успел перехватить драконида: тварь развернула крылья и скрылась внутри колодца. Золотые глаза Рейстлина так и вспыхнули в лунном свете. Подбежав к стене, волшебник перегнулся через край и уже простер руки, собираясь произнести заклинание… но в последний момент заколебался. Потом опустил руки.
— Не могу, — сказал он. — Не могу сосредоточиться… не могу думать. Я должен выспаться…
— Как и все мы, я думаю, — проговорил Танис устало. — Если там, внизу, что-нибудь есть, драконид его предупредил, и мы все равно ничего уже сделать не можем. Так что давайте пока отдохнем.
— Драконид действительно полетел что-то предупредить, — прошептал Рейстлин. Закутавшись в плащ, он поводил широко раскрытыми глазами. — Неужели вы не чувствуете? Даже ты, Полуэльф?.. Зло, готовое пробудиться и вырваться из-под земли…