Драконы Погибшего Солнца
Шрифт:
— Я думаю, что, скорее всего, это привидение. — У Рэндольфа от ужаса округлились глаза. — Призрак одного из Ушедших Героев явился, чтобы предупредить нас о какой-то опасности.
Герард фыркнул:
— Вы наслушались старых россказней. Наверняка один из этих маленьких грязных сорванцов забрался туда и не может выбраться. У меня есть ключ от решетки, но я понятия не имею, как открыть внутренние двери Усыпальницы.
Между тем звуки, доносившиеся изнутри, становились все громче. Напарник Герарда решился:
— Я схожу за начальником гарнизона. Начальство знает, что делать.
И Рэндольф пустился бегом, придерживая рукой меч.
— Отошли назад! Не толпитесь! — Приказы Герарда звучали нарочито сурово.
Затем он вынул из кармана ключ и, прижавшись спиной к решетке, чтобы иметь возможность следить за поведением толпы, стал неуклюже вставлять его в замок. Когда ему это наконец удалось, он повернул его, услышав щелчок, чуть приоткрыл дверь и боком протиснулся мимо решетки. Возбуждение толпы резко возросло, и некоторые постарались шмыгнуть вслед за ним. Герард огрел нескольких смельчаков кулаком и, действуя тупой стороной меча, заставил их вернуться обратно, после чего захлопнул за собой дверь.
Толпа людей и кендеров не отрываясь следила за ним. Мальчишки просовывали между прутьями решетки головы, те немедленно застревали, и начинался отчаянный рев. Несколько храбрецов пытались вскарабкаться по решетке, тщетно надеясь перелезть на другую сторону, другие зачем-то просовывали сквозь нее руки и ноги. Объяснить такое поведение Герард мог только неискоренимой глупостью и людей, и кендеров, в которой, впрочем, он был убежден давно.
Рыцарь проверил, надежно ли заперта решетка, и зашагал к Усыпальнице, намереваясь у ее запечатанных дверей дожидаться начальника гарнизона.
Он как раз поднимался по мраморным и обсидиановым ступеням, когда услышал приветливый голосок:
— Не беспокойся, пожалуйста, я уже выбрался.
Громкое щелкание замка, и двери склепа начали медленно отворяться.
Толпа охнула, охваченная сладким ужасом, и еще теснее приникла к решетке, стараясь не упустить ничего из предстоявшего зрелища. Возможно, зрители надеялись увидеть, как орды скелетов Ушедших Героев разрывают рыцаря на части.
И действительно, в дверях Усыпальницы возникла какая-то фигура. Пыльное, с всклокоченными волосами, одетое в какие-то лохмотья существо судорожно прижимало к телу многочисленные столь же рваные сумочки.
Это был кендер.
Толпа испустила разочарованный вздох.
Кендер щурился на солнце и мигал.
— Привет, — сказал наконец он. — Я... — Тут он чихнул. — Извините, там было страшно пыльно. С этим нужно непременно что-то делать. У вас нет случайно платка? Я, кажется, потерял свой. Он, правда, был скорее Танисов, но не думаю, что Танису он еще когда-нибудь понадобится. Он же все-таки умер. А где я?
— Под арестом, — невозмутимо ответил Герард и, взяв кендера за плечо, повел вниз.
Донельзя расстроенная тем, что не стала свидетелем кровавой битвы между рыцарем и привидениями, толпа зевак вернулась к своим прежним занятиям — гоблинболу и поглощению эля.
— Я знаю это место, — вертя по сторонам головой и поминутно спотыкаясь, продолжал болтать кендер. — Это Утеха. А мне сюда и надо было. Меня зовут Тассельхоф Непоседа, и я специально прибыл для того, чтобы выступить на похоронах Карамона Маджере, так что, если ты быстренько покажешь мне, где его таверна, я успею вовремя вернуться. А то знаешь, эта здоровенная ножища — бумс! — и прямо на меня, не могу же я такое пропустить, и потом...
Герард отомкнул дверцу решетки, они вышли, и, запирая замок, он с удовольствием отвесил кендеру подзатыльник.
— Единственное, что я тебе сейчас быстренько покажу, так это каталажку! Ты натворил достаточно, чтобы туда угодить.
Кендер, веселый и приветливый, ничуть не обиделся.
— Ужасно мило с твоей стороны, что побеспокоился обо мне. Но я не надолго. Я же сказал, что пришел выступать... — Он на мгновение замолчал. — Я разве не говорил, что меня зовут Тассельхоф Непоседа?
Герард и бровью не повел. Он стоял, крепко держа кендера и ожидая, что кто-нибудь из толпы подбежит, чтобы забрать у него этого проныру.
— Тот самый Тассельхоф, — уточнил кендер.
Герард оглядел толпу и зычно крикнул:
— Поднимите руки те, кого зовут Тассельхоф Непоседа.
Немедленно тридцать семь рук взметнулись в воздух, и рявкнули две собаки.
— Ой, батюшки! — охнул кендер, слегка ошарашенный.
— Теперь ты понимаешь, почему я не кинулся тебе на шею? — Герард вглядывался в толпу, надеясь, что помощь уже близка.
— Интересно, а поможет, если я скажу, что я настоящий Тассельхоф?.. Нет, наверное, не поможет. — Кендер вздохнул, замолчал и исключительно от скуки позволил своей руке нырнуть в карман Герарда. Но тот был готов к таким проделкам и тут же ударил его по пальцам.
Кендер потряс ладошкой и принялся оглядываться:
— А что они все тут делают? Чего они сюда собрались? Почему они не на похоронах Карамона? Это же самое важное событие, которое видела Утеха!
— Возможно, потому, что Карамон Маджере еще не успел умереть, — саркастически произнес Герард. — Где же, в конце концов, этот никчемный начальник гарнизона?
— Как не успел? — поразился кендер. — Ты уверен?
— Совершенно точно. Я с ним как раз сегодня завтракал.
— Ой, не может быть! — Кендер издал душераздирающий вопль и стукнул себя по лбу. — Опять я промахнулся! Что ж мне, в третий раз приходить? Больше, наверное, не получится. Еще эта дурацкая ножища... — И он затеребил свои кошелечки. — Лучше уж я попытаюсь еще раз. Куда же я подевал эту штуку...
Герард, крепко сжимая пыльную курточку кендера, искал глазами подмогу. Тридцать семь «Тассельхофов» подтянулись поближе, чтобы приветствовать тридцать восьмого.