Драконы Погибшего Солнца
Шрифт:
Сильван нашел то место, в котором проник сквозь щит, нашел следы своего падения. Серая зола была скользкой, когда он пытался взобраться по склону ущелья, но теперь она высохла. Стараясь не слишком тревожить больную руку, юноша принялся карабкаться наверх. Эльф оставался на дне оврага, внимательно наблюдая за ним.
Сильван почувствовал, что добрался до щита. Как и прежде, что-то загораживало ему дорогу. Хотя место было именно тем, где он, сам того не подозревая, прошел с противоположной стороны щита. Он даже видел след от своего каблука, отпечатавшийся на глине. Видел поваленное дерево, лежавшее посреди тропы. Смутно припоминались обстоятельства минувшей ночи.
Сам щит оставался невидимым. О его существовании давали знать лишь слабое мерцание, исходившее от тех предметов, на которые падали прямые солнечные лучи, да еще искажение облика находившихся рядом с ним деревьев. Это марево слегка напоминало те волны тепла, которые поднимаются в жаркий день от нагретой солнцем дороги, или легкую рябь на поверхности воды.
Сжав зубы, Сильван пошел прямо на щит.
Какая-то невидимая сила отшвырнула его обратно. Более того, прикосновение к щиту вызвало тошнотворное ощущение опустошенности, как будто щит, прижав серые губы к его телу, стал высасывать из него жизнь.
Охваченный дрожью, он немного отошел назад. Всякие попытки были бесполезны. В бессильной ярости Сильван разглядывал щит. Его мать потратила месяцы, пытаясь преодолеть этот барьер, но безуспешно. Она бросала на него армию и ничего не достигла. Однажды, рискуя собственной жизнью, она верхом на грифоне попыталась прорваться сквозь щит, и опять неудачно. Что мог сделать со щитом он, слабый одинокий эльф?
— Да, — Сильван спорил сам с собой. — Я за ним! Дурацкий щит пропустил меня внутрь! Пусть же он теперь выпустит меня! Должен ведь быть какой-то путь. Эльф. Вероятно, это как-то связано с ним. Он и его спутники пропустили меня, чтобы заманить в ловушку.
Он резко глянул вниз и увидел, что эльф по-прежнему стоит на дне ущелья. Сильван бросился к нему, падая, скользя на мокрой от дождя траве.
Солнце садилось. Подходил к концу самый длинный День Середины Лета. Приближалась ночь.
Он почти что рухнул на дно оврага.
— Это вы привели меня сюда! — От гнева Сильван едва мог говорить. — И вы выпустите меня отсюда!
— Вы самый смелый человек, какого я когда-либо видел, — спокойно произнес эльф, бросив мрачный взгляд в сторону щита. — Сам я никогда не отваживался сражаться с щитом, а я отнюдь не трус. Смело, хотя и бесполезно. Вам не удастся пройти. Это никому не удавалось.
— Лжете! — Сильвана душило негодование. — Вы затащили меня сюда силой! Выпустите меня немедленно!
Не понимая, что он делает, Сильван схватил эльфа за горло. Он хотел задушить его, убить, заставить его слушаться.
Эльф сжал запястье Сильвана, резко вывернул его, и юноша, не успев понять, что произошло, уже стоял на коленях. Эльф тут же выпустил его руку и помог подняться.
— Вы молоды, Сильван, и не совсем понимаете, что происходит. Позвольте мне представиться. Меня зовут Ролан. Я один из киратов. Мы с товарищами нашли вас лежащим на дне этого ущелья. Это чистая правда. Если вы когда-либо слышали о киратах, то знаете, что мы никогда не лжем. И я могу поклясться, что совершенно не понимаю, каким образом вам удалось проникнуть сквозь щит.
Сильвану приходилось слышать от родителей рассказы о киратах, эльфах-хранителях границ Сильванести. Их служба заключалась в том, чтобы предотвращать проникновение в страну чужаков.
Сильван вздохнул и опустил голову:
— Я подвел их! Из-за меня они погибнут!
Ролан подошел ближе и положил ладонь на плечо юноше:
— Вы назвали свое имя, когда мы встретились, но я попрошу вас повторить его. Не нужно скрывать свое имя... если только, — добавил он, помолчав, — вы не стыдитесь его.
Сильван с благородным негодованием вскинул голову.
— Я ношу свое имя с гордостью. И готов повторить его перед всеми. Пусть даже мне придется из-за этого умереть. — Его голос дрогнул. — Мои люди, наверное, погибли. Или погибают в настоящий момент. Я готов разделить их судьбу.
Он вытер слезы и поднял глаза на эльфа:
— Я — сын тех, которого вы называете «темными эльфами», но, на мой взгляд, они единственные видят истинный свет в той мгле, которая окружает нас всех. Я сын Эльханы Звездный Ветер и Портиоса Квалинестийского. Меня зовут Сильванеш.
Он готов был услышать смех. Готов к недоверию.
— Почему вы думаете, что ваше имя может принести вам смерть? Вам, Сильванешу из династии Каладона? — спокойно спросил Ролан.
— Потому что мои родители — темные эльфы. Потому что вы не раз подсылали к ним убийц.
— Но это Эльхана Звездный Ветер и ее армия постоянно стремились проникнуть сквозь щит в нашу страну! Сюда, откуда ее изгнали. И мои товарищи, и я сам, патрулируя границу, не раз видели нашу бывшую королеву своими глазами.
— Я думал, что вам запрещено даже произносить ее имя, — угрюмо пробормотал Сильван.
— Нам в Сильванести многое запрещено. С каждым днем все больше и больше. Почему Эльхана старается вернуться туда, где ее не хотят видеть?
— Но это ее дом, — возразил юноша. — Куда же ей еще идти?
— А куда же идти ее сыну? — мягко спросил эльф.
— Значит, вы поверили мне?
— Я знавал ваших отца и мать, Ваше Высочество, — отвечал Ролан. — До войны я был садовником у несчастного короля Лорака. И видел Эльхану, когда она была еще ребенком. Я сражался рядом с вашим отцом против гибельного Сна. Вы очень похожи на него внешне, но в вашем характере есть что-то, что больше напоминает Эльхану. Не верит только безверие. Чудеса случаются на земле. Вы вернулись на родину, принц. Нет ничего странного в том, что щит пропустил вас.
— Но он не хочет выпускать меня обратно, — сухо сказал Сильван.
— Может быть, вы оказались там, где должны быть? Ваш народ нуждается в вас.
— Если это так, то почему вам было не поднять щит и не пропустить сюда мою мать? — горячо и требовательно заговорил Сильван. — Почему ее не пускают в ее собственное королевство? Почему не пускают наших людей? Эльфам, которые сейчас сражаются за нее, угрожает страшная опасность. Они не подвергались бы ей, не подверглись бы жестокому нападению великанов-людоедов, если бы...