Драконы Погибшего Солнца
Шрифт:
— Впереди смерть! — проревел он. — Но с ней придет и победа! За Мину!
— За Мину! — подхватили хриплые голоса рыцарей, и кони потоком понесли их вниз к Провалу Беккарда.
— За Мину! — громче всех закричал капитан Самоал и, бросив ставший ненужным лук, выхватил короткий меч. За ним вся команда вольных стрелков ринулась в бой.
— За Мину! — подхватили этот крик собравшиеся вокруг штандарта солдаты. Снова превратившись в войско, способное выполнять команды, они темным каскадом смерти устремились за минотавром.
Галдар мчался изо всех сил, отчаянно стараясь нагнать Мину и защитить
Один из рыцарей пытался пронзить Мину мечом. Она увернулась от удара и с размаху опустила на него «Утреннюю Звезду». Первым же ударом она расколола его шлем, а от следующего треснула голова рыцаря. Но в это время ее настигли сзади. Галдар громко крикнул, чтобы предостеречь ее, хотя и понимал, что сквозь шум битвы она не услышит его голос. С отчаянным бешенством он рванулся к ней, разбрасывая и рассекая на части тех, кто стоял между ним и его командиром, не разбирая их лиц, видя лишь потоки крови, стекавшие по его мечу.
Он не сводил глаз с Мины, и сознание его помутилось, а сердце словно перестало биться, когда он увидел, что она падает с коня. Отчаянным рывком минотавр устремился к ней, он должен был ее спасти. Но тут страшный удар настиг минотавра сзади. Ноги его подкосились, и Галдар рухнул на землю. Он попытался подняться, но на него посыпались удары, и свет померк в его глазах.
Битва окончилась около полуночи. Неракские Рыцари Удержали позиции, долина Закар была в безопасности. Соламнийцам и солдатам городского гарнизона вновь пришлось укрыться за стенами Оплота. Город был потрясен столь сокрушительным поражением. Еще день назад соламнийцы и жители города готовились примерить венки победителей, и вот победа ускользнула от них, а враг топчет листья славного лавра. Сокрушенные, обескураженные неудачей, Рыцари Соламнии перевязывали раны и зажигали погребальные костры. В течение многих месяцев они разрабатывали этот план, считая его единственным шансом на спасение города и прорыв блокады. Снова и снова доискивались они причин своего поражения.
Один из Соламнийских Рыцарей рассказал, что во время сражения на него напал какой-то вражеский воин, обрушившийся подобно гневу ушедших Богов. Тогда еще один рыцарь вспомнил, что тоже видел его, потом еще один. Некоторые описывали его молодым юношей, другие говорили, что это была девушка, за красоту которой с радостью умер бы любой из них. Она скакала впереди всех, она одна смела ряды соламнийцев, она сражалась без шлема и без щита, а ее «Утренняя Звезда» была залита кровью.
Упав с лошади, она продолжала сражаться, стоя на земле.
— Ведь она же погибла, — произнес кто-то из них сердито. — Я сам видел, как ее стащили с лошади.
— Она действительно упала, это правда, но ее конь остался стоять рядом и защищал ее, — возразил другой. — Я видел, как он бил копытами всех, кто пытался приблизиться к ней.
Никто
— Мина! — хрипло повторял минотавр. — Мина!
Ответа не было.
В горе и отчаянии Галдар продолжал поиски.
Долину застилал дым погребальных костров.
Ночь еще не наступила, но землю окутывала густая мгла, освещаемая лишь горящими угольями. Минотавр подошел к палаткам магов Нераки, которые пользовали раненых, и принялся рассматривать тех, кто пострадал в бою, но среди них Мины не было. Тогда он стал осматривать трупы, подготовленные к погребению. Подняв одно тело, он переворачивал его, пристально вглядывался в лицо, качал головой и шел к следующему.
Ее не было среди мертвых, во всяком случае среди тел, снесенных в лагерь. Но сколько еще их громоздилось в залитом кровью Провале! Ему не окончить этот страшный труд до завтрашнего дня. Плечи Галдара поникли. Рана его ныла, двигался он из последних сил, но минотавр не сомневался, что будет продолжать поиски. В правой руке он все еще держал штандарт Мины, хотя белая ткань больше не была белой. Флаг был коричневым, потемневшим от крови.
Во всем был виноват он сам. Ему следовало находиться рядом с Миной. Тогда, если бы ему и не удалось спасти ее, он, по крайней мере, мог бы умереть рядом с ней. Но он не сумел к ней пробиться: как раз тогда, когда он увидел, что она упала с коня, его ударили сзади. Когда же он пришел в себя, битва была уже окончена. Ему сказали, что победу одержали Неракские Рыцари.
Едва не теряя сознание от боли, он подошел к тому месту, где видел ее в последний раз. Тела врагов громоздились огромной грудой, но ее тела среди них не было.
Ее не было ни среди живых, ни среди мертвых. Галдар стал думать, что, наверное, эта странная девушка приснилась ему, что ее образ был создан его жаждой подвига. В это время кто-то коснулся его руки.
— Минотавр, — услышал он, — извините, я все еще не знаю, как вас зовут.
Галдар не мог понять, кто стоит перед ним. Лицо человека было закрыто ужасной окровавленной повязкой, но, приглядевшись, он узнал капитана лучников.
— Вы, наверное, разыскиваете ее? — спросил Самоал. — Мину?
Мина! Ее имя громом прозвучало в его сердце. Галдар лишь кивнул — говорить в эту минуту он не мог. Он слишком устал и отчаялся.
— Пойдемте со мной, — сказал Самоал. — Я вам кое-что покажу.
Они вдвоем заковыляли по долине, двигаясь к той ее части, где несколькими часами раньше кипел бой. Солдаты, не пострадавшие в битве, восстанавливали лагерь, почти полностью разрушенный в суматохе отступления. Люди работали с необычным в таких обстоятельствах рвением, не слышно было понукающих команд офицеров и свиста кнутов. Галдару случалось видеть этих людей в предыдущих битвах, и он знал, как это бывает. Прежде, стоило окончиться бою, солдаты тут же равнодушно бросали оружие и отправлялись к кострам хлебать свое варево, жадно тянуть крепкое гномово зелье. И предаваться хвастовству, безудержной похвальбе собственной жестокостью, с которой они кромсали врагов.