Драконья ненависть, или Дело врачей
Шрифт:
– Скажите, что от данессы Потины… – впервые улыбнулась женщина и стала от этого просто красавицей.
Я улыбнулся в ответ, но тут же сообразил, что моей улыбки никто не увидит. Коротко поклонившись, я развернулся и пошел прочь из сего лечебного заведения.
Вольный кхмет Смига не ушел назад на свой постоялый двор, он продолжал топтаться недалеко от моей лошадки, явно дожидаясь моего возвращения. Не обращая на него внимания, я поднялся в седло и, только усевшись как следует, посмотрел на вольного кхмета.
– Ну, что тебе еще нужно, член сельсовета?..
Смига судорожно сглотнул,
– Господин сияющий дан, разрешите мне… сопровождать вас!..
Просьба была для меня неожиданной, и потому, прежде чем ответить, я быстренько прикинул все плюсы и минусы такого «сопровождения». Минусов явно было больше.
– Значит, ты хочешь бросить свою налаженную жизнь, свое положение, свое дело и отправиться со мной… неизвестно куда?.. – Спросил я вольного кхмета, – зачем тебе это?..
– Я хочу отдать свою жизнь борьбе с нечистью! – Слишком, на мой взгляд, торжественно заявил Смига.
– Это не обязательно делать в моем обществе!.. – Усмехнулся я в ответ.
– Я всю жизнь мечтал поступить в вашу гвардию! – Еще более торжественно произнес Смига, – стать черным извергом – настоящее мое призвание и самая светлая мечта!!
Я оглядел его долгим взглядом, вспоминая черных извергов сияющего дана Тона, оставшихся на Столе Скорби в Трольих горах.
«Дурак!.. – Подумалось мне, – или фанатик – что еще хуже!.. Такой на тролля врукопашную готов полезть… а потом лежать на камнях с вывалившимся языком и выпученными глазами!.. Или у него за душой есть что-то другое, о чем он не хочет говорить!..»
– Лучшие мои гвардейцы погибли в Трольих горах, – ответил я после долгой паузы, – я не собираюсь набирать новых!
Тощий Смига отступил на шаг, словно его толкнули в грудь и удивленно спросил:
– Значит черных извергов больше не будет?! Но как же вы собираетесь в таком случае бороться с нечистью?!!
– Так, как я изложил это в своем «Возмездии Нечисти»! – Высокопарно, в тон своему собеседнику, ответил я.
Видимо, Смига почувствовал в моем ответе некую издевку, потому что, судорожно сглотнув, он вдруг выпалил:
– Хорошо, я скажу… Если вы, сияющий дан Тон, позволите мне встать рядом с вами, я смогу надеяться… стать вольным даном!
«Честолюбец, презирающий свое сословие! – Мелькнула в моей голове горькая мысль, – очень хочет в… даны!»
Я отрицательно покачал головой:
– Нет, я больше не поведу людей на смерть… Попробуй счастья… ну хотя бы у мощного дана Когга.
Я развернул Пурпурную Дымку и тронулся по улице в сторону околицы.
Скоро село в котором я так много узнал об этом Мире осталось позади. Сельская улица незаметно превратилась в неширокую дорогу, припорошенную серой пылью и обсаженную по обочине невысокими кустиками. Ехал я в полном одиночестве, по обе стороны от дороги простиралась кочковатая равнина, заросшая каким-то серым разнотравьем. И даже мелкие цветочки, поднимавшие порой свои венчики над этой сорной травой казались присыпанными жухлой, мертвой серью. Только далеко, на самом горизонте виднелась тонкая густо-зеленая полоска леса.
Я невольно усмехнулся – окружающий пейзаж, как нельзя более, подходил к моему настроению: все сплошь безрадостно серое и только где-то вдалеке проглядывал зеленый цвет надежды.
Путь мой, как я теперь понимал, лежал в столицу этого «Высокого данства», поскольку именно там обретался ихний министр здравоохранения, а по-местному верховный лекарь, могучий дан Ольвер, который наверняка мог просветить меня по поводу острых респираторных заболеваний среди местного населения… А также их переносчиков!
Моя магическая лошадка неслышно продвигалась вперед своим спокойным аллюром, а я мысленно сокрушался по поводу того, что не догадался выспросить у потенциального наемника Смиги дорогу в столицу. Даже, как называется эта столица не спросил! Но потом мне пришло в голову, что может быть моя забывчивость была и во благо – странно звучали бы мои вопросы в устах сияющего дана Тона!
Спустя пару часов, когда село, в котором я ночевал и «развлекался» поутру, осталось далеко позади, до моего слуха донеслась знакомая песенка. Вернее сначала я услышал, как кто-то далеко впереди напевает уже слышанную мной мелодию, потом я начал различать отдельные слова, потом она замолкла и вдруг зазвучала совсем рядом, за ближним придорожным кустом:
– … Со всей округою дружил,А женщин обожал.Но срок пришел, и час пробил,В гробу роскошном дан почил.И что осталось от него?..Да вот – почти что ничего:Горсть праха, шесть пустых мыслишек…«Вот кто мне покажет, как добраться до столицы! – С довольной ухмылкой подумал я, – и не станет задавать лишних вопросов!»
Миновав куст, я увидел, что под ним сидит Фрик и напевает свою песенку, перебирая какой-то мусор, разложенный на небольшом платке. Я остановил Пурпурную Дымку и негромко поинтересовался:
– Чем занимаемся?..
– Перебираем мертвые вещи… – не поднимая головы ответил бывший шут.
– Зачем?.. – Переспросил я.
– Перебирая мертвые вещи, можно получить мертвое время…
– А зачем тебе мертвое время?..
– Мертвое время, в отличие от мертвых вещей, мертвых людей, мертвых идей и мертвых животных, не мешает.
– Кому не мешает?..
– Никому не мешает!
Он сгреб мусор посреди платка в кучку и быстро завязал его углы. Получившийся узелок он привязал к шнуру, удерживавшему его шорты на поясе и после этого поднял голову.
– Ну вот, я и получил столько мертвого времени, сколько мне было нужно.
– И что ты теперь будешь с ним делать?.. – Усмехнулся я.
– Я сошью из него еще одну прореху на свои штаны, – осклабился Фрик в ответной улыбке, – видишь, какая роскошная рубашка прикрывает мои зябнущие плечи? Она пошита тоже из мертвого времени!
Я оглядел его голый торс и пробормотал про себя:
– Не мешало бы тебе надеть обычную рубаху… Эта, пожалуй слишком роскошна для твоего тощего тела…
Но Фрик, казалось, не услышал сказанного мной. Вскочив на ноги, он приложил ладонь козырьком к глазам, посмотрел вперед и спросил: