Драконья ненависть, или Дело врачей
Шрифт:
Я нахально проигнорировал ее вопрос.
«Какое дело?!!» – С нажимом повторила она.
– Придем – узнаешь!.. – Сквозь зубы ответил я, открывая входную дверь своих апартаментов.
Выйдя и прикрыв за собой дверь, я остановился внимательно посмотрел на караульного, застывшего у двери и на секунду задумался. Затем, мысленно махнув рукой, взял да и запер дверь охранным заклятьем, дабы никто в мое отсутствие не приготовил мне нежелательных сюрпризов!
Спустившись в нижний входной зал, я направился не к выходу на дворцовую площадь, а открыл
Только за пятой или шестой я обнаружил живого человека. За канцелярским столом восседал молодой еще человек со странным изможденным лицом, и быстро что-то строчил в толстенной книге.
– Э-э-э… милейший, – барски обратился я к нему.
Писец поднял на меня испуганные глаза и тут же вскочил со своего места. Согнувшись в неуклюжем поклоне, он проблеял:
– Чем могу служить, господин сияющий дан?..
– Подскажи-ка мне… Что?.. – Я словно бы сомневался, стоит ли мне вообще с ним говорить, но, наконец, произнес:
– А что, Столетняя башня все еще на прежнем месте стоит?.. Вар Эком собирался, вроде бы, перенести ее куда-то?..
– Нет, господин сияющий дан, Столетняя башня по-прежнему располагается в восточном углу заднего дворцового сада.
– Ага!.. – Раздумчиво произнес я, – и как же мне пройти в этот самый… задний сад?..
– Если господину сияющему дану нужен самый короткий путь и если господин сияющий дан не брезгует служебными помещениями… – неуверенно проговорил писец, и я его тут же подбодрил:
– Господин сияющий дан ничем не брезгует…
– Тогда господину сияющему дану надо пройти до конца Писчего коридора, выйти на служебный двор и пройти к конюшням. За конюшнями находится левая калитка заднего дворцового сада!..
– Ага… – повторил я и, забыв, что мое лицо скрыто за забралом, улыбнулся писцу, – спасибо… милейший…
Молодой человек вдруг побледнел и со слабым стоном опустился на свой стул. Несколько удивившись странному поведению писца, я закрыл дверь его кабинета и направился по указанному маршруту.
Служебный двор был просто огромен. Замощенный серым тесаным камнем, он простирался от стен главного дворца резиденции до одноэтажных низких строений, похожих на конюшни или сараи, чуть ли не на километр. А народу по этому двору бегало столько, что можно было бы подумать, будто где-то рядом начался пожар!
Процокав кованными каблуками по дворовой брусчатке сотню метров, я решил уточнить, где, собственно говоря, находятся дворцовые конюшни. Мимо меня как раз пробегала симпатичная девушка лет двадцати в свободном платьице и с большой корзиной в руке. Ухватив ее за рукав, я галантно поинтересовался:
– Дитя мое, не подскажешь ли, где здесь располагаются дворцовые конюшни?..
Девушка повернула ко мне свое свеженькое, веснушчатое личико, и я мило ей улыбнулся.
В то же мгновение глаза девчонки округлились от ужаса, колени ее подогнулись, она уронила свою корзину и без сил рухнула на мостовую в каком-то истовом поклоне. Не успел я выразить свое удивление, как раздался ее истошно верещавший голос:
– Господин сияющий дан, пощадите вашу верную слугу, я не сделала ничего такого, что противоречило бы вашему «Возмездию Нечисти»!.. Не накладывайте на меня пут принуждения, я не виновата!!!
Народ, сновавший вокруг нас на секунду остановился, словно в «стоп-кадре», а затем мгновенно куда-то исчез. Площадь опустела! Девушка стояла передо мной на коленях, уткнув голову в брусчатку перед моими ногами и тихо, обреченно… скулила!
Я был просто поражен ее поведением! Склонившись над нею, я прикоснулся к ее голове ладонью перчатки и как можно ласковее проговорил:
– Что с тобой, дитя мое?.. Что тебя так напугало?.. Я не собирался тебя наказывать, не собирался… это… накладывать каких-то там… пут!.. Я просто спросил, как пройти к дворцовым конюшням!..
Скулеж постепенно затих, словно мои слова дошли до сознания девушки не сразу. Она приподнялась и посмотрела снизу на личину моего шлема. Лицо ее было залито слезами, а глаза успели припухнуть, но что-то в моем забрале ее все-таки успокоило. Судорожно вздохнув она одними губами прошептала:
– Наверное, мне показалось…
Поддерживая поднимающуюся с земли девушку под руку, я самым дружелюбным тоном переспросил: – Что тебе показалось?.. – И снова улыбнулся.
Девчонка как раз выпрямилась и, собираясь ответить, посмотрела на меня. Ее лицо опять исказилось, и она снова попыталась рухнуть на брусчатку. Но теперь уже я был на чеку! Ухватив ее подмышки, я удержал ее от падения и неожиданно для самого себя рявкнул во всю глотку:
– Ну!!! В чем дело?!! Что тебя опять напугало?!!
Она крепко зажмурила глаза и хриплым от ужаса голосом прошептала:
– Вы… улыбаетесь!..
– Ну и…
Вопрос замер на моих губах! Я вдруг вспомнил, что мое лицо скрыто забралом, и девчонка никак не может видеть моей улыбки!!
– С чего ты взяла, что я улыбаюсь?.. – сурово спросил я, а затем добавил еще один вопрос, – И-и-и… что с того, что я улыбаюсь?!
Она вдруг приоткрыла один глаз, мазнула взглядом по моему забралу, открыла второй глаз и уставилась прямо мне в лицо.
Целую минуту она разглядывала личину моего шлема и только потом ответила:
– Ну… как же… всем известно, что забрало вашего шлема улыбается только приговоренным к смерти преступникам… Только… пособникам нечисти!..
«Это что ж такое получается?.. – изумленно подумал я, – мое забрало повторяет мою мимику?!! И какой же мерзавец был тот самый дан Тон, если даже его улыбка наводит ужас на людей!!!»
Отпустив девушку, которая уже вполне могла самостоятельно стоять на собственных ногах, я сурово буркнул: