Драконья нежность
Шрифт:
— Вы как хотите, а я пошла, отдыхать! — сказала я, делая вид, что отчаянно зеваю.
Не дожидаясь ответа, взлетела по лестнице на второй этаж и, прихватив сорочку, скрылась в душе. Прохладная вода быстро остудила разгоряченное мыслями тело, смыла всю усталость и оставила приятную расслабленность в мышцах. Тщательно промыв свою огненную гриву, потянулась за полотенцем, но наткнулась на мускулистую руку Валентина. От неожиданности пискнула и, завернувшись в штору для ванны, испуганным взором уставилась на мужчину.
— Прости, я тебя напугал… — хриплый голос хирурга взбудоражил кровь в моих венах и заставил сердце биться в ускоренном темпе. Похоже, пора снова включать холодный душ!
Шаг мне навстречу и вот уже его руки развернули мой кокон из непромокаемой ткани, а мокрое тело было прижато к большому горячему торсу мужчины.
— Ты же рубашку намочишь — дернулась
— Оставь…
Мягкие губы остановили все мои протесты, а шаловливый язык настойчиво стремился прорваться в атласную глубину. Страсть вспыхнула с невероятной силой, сжигая в своем пламени все сомнения и страхи. Мои руки, до сих пор прижатые в стыдливом жесте, мягко обвили плечи Валентина, а пальцы утонули в жесткой массе слегка вьющихся волос. Это просто сумасшествие!
— Моя сладкая! — мужчина оторвался от моих губ и, подхватив на руки, вынес из ванной комнаты.
В комнате царил полумрак, две свечи, зажженные заботливой рукой хирурга, разгоняли темноту возле кровати. Осторожно опустив меня на шелковое покрывало, Валентин отошел, а я тут же спряталась, завернувшись по самые уши. С другой стороны кровати послышался хриплый смех, и матрас прогнулся под тяжелым телом.
— Девочка моя, ты похожа на улитку! Чуть что — ты сразу в раковину!
Тело ныло от предвкушения, кровь стучала в висках, говорить ничего не хотелось. С легким вздохом Валентин убрал новую преграду, возведенную мной и его обнаженное тело, прижалось к моему, заставив меня почувствовать сильнейшее возбуждение. Наши губы снова встретились, но из поцелуя пропала нежность, осталась только всепоглощающая страсть, заставляющая пылать наши тела желанием, древним, как этот мир. Проложив длинную дорожку поцелуев от шеи к груди, губы хирурга сомкнулись на соске, заставив меня выгнуться навстречу его горячему рту. Круговые движения языка вызывали одну волну возбуждения за другой, мои тихие стоны подстегивали Валентина не останавливаться на достигнутом. Слегка прикусив возбужденную горошинку соска, чем вызвал громкий стон с моей стороны, мужчина, легкими, едва ощутимыми поцелуями продолжил спускаться к впадинке пупка. Возбуждение достигло предела, и я уже не могла сдерживать рвущиеся наружу громкие стоны. Пока язык исследовал новую территорию, рука мужчины мягко накрыла венерин холмик и пробежалась по бедрам с легким нажимом, заставляя их раздвинуться. Едва я поддалась, темная голова Валентина сразу же удобно устроилась между моих ног, и его язык нашел сосредоточение моего желания. Как только язык заскользил по набухшей жемчужинке клитора, я закричала. Острое наслаждение обрушилось на меня и заставило мир вокруг разлететься на кусочки. Тело продолжали сотрясать сладкие волны экстаза, когда я почувствовала, как твердое копье Валентина прикоснулось к моему лону. Желание с новой силой вспыхнуло внизу живота. Разве такое возможно? Но тело не могло лгать, оно хотело большего. Мужчина качнул бедрами и его член до краев наполнил меня. Готовый сорваться с губ стон, приглушил сладкий поцелуй. Мы целовались и двигались в едином ритме, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. Несколько быстрых и глубоких толчков позволили нам достигнуть вершины экстаза. Я услышала победный рык Валентина. Он перекатился на спину, увлекая меня за собой.
— Сладкая моя девочка! Мне очень хорошо с тобой!
Смущенно спрятала свое лицо у него на груди. Жесткие волоски щекотали нос, и я неожиданно чихнула. Валентин засмеялся и поцеловал меня в макушку. Его рука медленно гладила меня по спине, спускаясь к ягодицам. Дыхание мужчины сбилось, и я почувствовала, как под моим бедром, закинутым на Валентина, снова наливается желанием мужское естество. Удивленно посмотрела в зеленые глаза.
— Да, я снова хочу тебя! Ты сводишь меня с ума!
Не давая опомниться, он слегка приподнял меня и усадил верхом, твердый стержень тут же скользнул во влажную глубину, растягивая меня до предела. Это движение моментально заставило меня воспламениться, едва не доведя до оргазма. Да что со мной такое? Никогда не была такой легковозбудимой. Ладони хирурга обхватили полукружия моих тяжелых грудей, пальцы принялись играть с сосками. От удовольствия прогнулась и уже не могла остановиться, плавными движениями я насаживала себя на член Валентина, постепенно увеличивая темп и подводя нас к желанной разрядке. Стон и рык слились в одну песню страсти. Обессиленная, сползла и свернулась калачиком возле теплого бока. Валентин обнял меня сзади, и я провалилась в сладкую полудрему.
За ночь мы несколько раз просыпались и любили друг друга до умопомрачения. Губы распухли от поцелуев, а все тело ныло от усталости. Валентин шептал ласковые слова, раз, за разом доказывая их на деле. Заснули спокойно уже на рассвете.
Глава 11: И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг
Пробуждение было внезапным, как будто меня кто толкнул. Сонно моргая, села на кровати, недоуменно оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, что меня разбудило. Странное чувство тревоги поселилось где-то внутри, протягивая липкие щупальца и опутывая все внутри стягивающей, холодной сетью. Прислушалась — вроде все спокойно. Откинулась снова на подушки, решив еще понежиться в кровати, и потянулась, пробуждая мышцы тела. Тело сладкими спазмами напомнило о прошедшей ночи, смывая недоумение по поводу пробуждения и отодвигая тревогу на задний план. Меня тут же бросило в жар, и румянец смущения окрасил мои щеки. Неосознанно прижала ладони к пылающим щекам, боясь повернуться и утонуть в зеленом взоре Валентина. Тишина была оглушающей, только движение секундной стрелки отсчитывали мгновения этого утра. Затаив дыхание, стараясь не шуршать, повернулась — Валентина не было, но на его половине кровати все еще сохранился отпечаток большого тела. На тумбочке лежал свернутый тетрадный листок и большая алая роза, на бархатных лепестках которой сверкали капельки утренней росы. Я мечтательно улыбнулась.
Почему говорят, что у всех врачей ужасный почерк? Развернув листок, пробежалась по ровным строчкам:
Ты женщина — мечта! Ты глаз моих отрада!
И голос нежный твой звучит в моей душе.
И в суматохе дней мне ничего не надо,
Лишь только бы держать ладонь в своей руке.
Держать твою ладонь! К ней нежно прикасаться
И от тепла ее пьянеть, сходить с ума.
Хочу к губам твоим неистово прижаться!
Хотеть тебя одну! Любить одну тебя!
Слезы непрошено скользнули по щеке и соленой влагой застыли на губах. Мне никогда не писали стихов. Это было так романтично. Тело ответило на эмоции волной приятного возбуждения и ожидания. Внизу была приписка: «Целую нежно, скоро буду. Твой В.»
Понежившись еще пару минут, поняла, что заснуть не получится и решила, что все-таки пора вставать. Утренний душ взбодрил, прогнал остатки сна и вернул состояние тревоги. Где-то глубоко внутри шевелилось неприятное чувство, как будто затягивается тугая пружина, сжимая все внутренности. Завернувшись в махровый халат, пошлепала босыми ногами к балкону. Тяжелое серое небо за окном сыпалось на землю мелкой моросью, настроение упало. Понаблюдав какое-то время за нахохлившимся мокрым воробьем, ютившимся на ветке раскидистой яблони, вздохнула.
— Скай! — ментальный посыл растворился в пространстве.
В ответ тишина. Быстро переодевшись в домашнее платье, спустилась вниз. В доме царила тишина. Заглянула в комнаты сестры и девчонок — все еще спали. Облегченно вздохнув, отправилась на кухню колдовать над завтраком. Хотелось приготовить что-нибудь особенное, чтобы порадовать своих любимых и разогнать тоскливое послевкусие осенней погоды. Проинспектировала продуктовые запасы, и, решив испечь шарлотку с яблоками, да напечь сырников, весело загремела кастрюльками. Готовить я любила всегда. Кухонная суматоха отвлекла от тяжелых мыслей и подняла настроение. Я даже слегка пританцовывала, под попсовые романтичные мелодии «Love радио», звучащие из динамиков радиоприемника. Все было готово как раз к тому времени, как первые сони потянулись на соблазнительные запахи моей стряпни.
— Доброе утро, мам!
— Доброе, Катенок!
— А чем это так вкусно пахнет?
— Иди, умойся сначала, а потом узнаешь — я легонько шлепнула по руке Кэтрин, которая пыталась стащить с тарелки румяный сырник.
Дочка притворно надула губки и умчалась умываться, при этом громко крича всем остальным, что все самое вкусное уже занято, и они могут не торопиться на завтрак. Я, улыбаясь, покачала головой.
Завтрак прошел шумно и весело. Однако меня удивляло отсутствие Ская. Он никогда не упускал возможность подкрепиться чем-нибудь вкусненьким. На мой зов он не откликнулся, хотя я неоднократно пыталась до него достучаться. Мою нервозность заметила Марго.
— Тиан, все в порядке? Что-то ты как будто не здесь.
— Не знаю, милая… Что-то не спокойно на душе, да и Скай куда-то запропастился, зову, зову его, а он не откликается…
— Может дела у него какие… Пойдем поболтаем — Марго лукаво подмигнула, и я сразу же поняла, о чем пойдет разговор.
Мы поднялись в мою спальню. Один взгляд в сторону кровати, на которой в классическом беспорядке были разбросаны подушки и сбиты простыни, и мои горящие щеки рассказали сестре все, что она хотела знать.