Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы
Шрифт:
Нет-нет, никакого отчаяния. Есть удовлетворение от проделанной работы за многие десятилетия. Есть, что предъявить и, возможно даже удивить взыскательного читателя. Впрочем, я кажется по-стариковски заговорился и пора перейти непосредственно к пламенным дневникам 90-х годов.
Читайте, вникайте, думайте, сопереживайте и делайте выводы.
Картина
Странный выбор эпиграфа. В 1812 шла Отечественная война с неприятелем, врагом, с Наполеоном, напавшем на Россию. А в 90-х годах XX века никакого внешнего врага не было. Советский Союз сам развалился, разрушился, грохнулся под грузом своих внутренних проблем, не выдержав противостояния в холодной войне с Западом. Неповоротливая партийная бюрократия и неуклюжая система планового хозяйства довели советскую империю до ручки. И СССР разбился, как цветочный горшок.
И историческая параллель, как рухнула царская Россия, иначе говоря, правящий дом Романовых. «Еще совсем недавно самодержавие стояло над нами: казалось, так крепко, что брало отчаяние, когда же и какими силами оно будет, наконец, сброшено, – записал в своей заветной тетради Викентий Вересаев. – И вот случилось как будто совсем невероятное чудо: как легко, как просто сводилось это чудовище жизни которого: казалось конца не будет. Прямо – чудо…»
И вот второе чудо: был Советский Союз – и нет его! Исчез. Растворился. Новая страна, новая аббревиатура РФ – Российская Федерация, а от былой советской империи откололись целые куски. Национальные элиты наконец приобрели свою власть…
По-разному пережили крах и развал СССР его бывшие граждане. Меньшая часть, партийно-государственная номенклатура, директора заводов и разных предприятий откусили от общей собственности лакомые кусочки и стали благоденствовать. А основная масса бывших советских людей оказалась у разбитого корыта, ей досталась лишь дырка от бублика. Многие лишились работы: закрылись заводы и фабрики, прекратили свое существования теплые местечки для интеллигенции: всякие НИИ, редакции, конторы «Рога и Копыта» и т. д. Россиян, грубо говоря, просто кинули. Женщины приспособились лучше мужчин, став челноками, накормили свои семьи да еще одели и обули почти всю страну.
В 90-е на Российской авансцене появились новые социальные группы, оттеснив рабочих и крестьян с прослойкой интеллигенции, ради которых и совершалась Октябрьская революция. У президента Ельцина не хватило смелости запретить и осудить коммунистическую партию, ленинско-сталинских гвардию, и они вновь замаячили на престижных должностях вместе с бывшими лидерами ВЛКСМ. К ним подключились новые социальные группы и подгруппы: олигархи, бандиты, авантюристы, разные мошенники, ловкачи, строители финансовых пирамид (знаменитый Мавроди – один из них), колдуны и колдуньи, маги и психовещатели, врачеватели и заклинатели (Кашпировский, Джуна и др.) Персонажи яркие и экзотические: Чубайс, Жирик, генерал Лебедь и прочие. Политический ландшафт страны в 90-х был пестр, экстравагантен.
Подняла голову вечно шпыняемая при советской власти эстрада и сатира. Появилось огромное число певцов, юмористов, анекдотчиков, и все они научились собирать урожаи денег. Если раньше на подмостках были пляски вокруг «дефицита» (нехватка товаров и услуг), то в 90-х язвили по поводу секса и с радостью обнажали человеческие пороки.
Короче, жизнь в 90-х бурная, драматичная, порою смешная и какая-то глупая. И на этом фоне – половодье свободы: новые газеты и журналы, книги, раскованные ТВ и радиопрограммы (феномен Влада Листьева). Много хорошего и необычного вдруг всплывало на поверхность бывшей тихой советской заводи, по крайней мере, в культурной жизни. И в ней, в этой жизни я со своими календарём и разными лит. придумками оказался весьма кстати. 90-е годы – это мои золотые творческие годы. В 60 лет я стал человек с именем, «Изобретатель нового времени».
Из журналиста в писатели. Первая книга – нецензурная хроника российской жизни – «От Рюрика до Ельцина» (тираж 50 тыс. экз.). Публикации в различных газетах и журналах, и даже в Америке. ТВ и радио. Творческие вечера и презентации книг. Контакты с известными людьми. Многочисленные интервью. И ярлыки к имени: «Человек-архив», «Библиоман и коллекционер», «Рыцарь Серебряного и летописец Огненного века» и т. д. Перечислять можно много всего, но лучше начать знакомиться с книгой. В ней пошагово хроникально по дням, месяцам и годам представлена творческое горение и кипение Ю. Б. И какую цену мне пришлось платить за свой успех (сколько зубов потерял при этом, какие хвори меня одолевали), – все это в книге, без фальши и лакировки, немного с гордостью, немного с юмором и с большей долей грусти и печали. «Я – все одно непостоянство…» – собственное признание.
Хватит предисловий. Развернем картину боя. 90-е…
Маленькое предисловие
На очереди лихие 1990-е, бурное десятилетие в истории России: слом старой советской системы и вхождение в новый капиталистический период с бурями и беспределом. И внутри этого исторического процесса метущийся московский интеллигент в очках, и как писал Игорь Губерман в одном из своих Гариков:
Сильна Россия чудесамии не устала их плести:здесь выбирают овны самисебе волков себя пасти.Анонс событий из жизни Ю.Б
1990 – пустые полки магазинов. Поиск своей ниши. Вышел в свет Исторический календарь Ю. Б. В октябре Рада Аджубей дала добро на «Некруглые даты» в журнале «Наука и жизнь». Отдых на теплоходе Углич-Ярославль-Кострома. Вторая часть: Карелия, Петрозаводск. А ещё больница…
1991 – в январе первая публикация Календаря мировой истории в «Науке и жизни». Выход отрывного календаря «Забытые даты 92». Начат детективный календарь с Черняком. Поездка в Пушкинские горы совпала с августовским путчем ГКЧП. Знаковые достижения: в «Огоньке» публикация «32-й в стиле ретро», в «Неделе» – воспоминание о Андрее Тарковском, в Останкино приглашение в программу «Книжный двор».
1992 – ликвидация журнала СПК, выход на пенсию в 60 лет. Свободный журналист. Литературный секретарь у Янова. В августе начало длительного сотрудничества с газетой для интеллигенции – «Вечерний клуб». Различные вариации календаря Ю. Б. В сентябре подписан договор на книгу «От Рюрика до Ельцина». Контакты с парижским издательством «Робер Лаффон». Алла Баянова.
1993 – год сплошного трудоголизма. Календарь на конвейере во многих изданиях. Дебют в «Крокодиле». Работа над опусом о Дзержинском. Октябрьские события – о них в ВК. В «Неделе» – разворот «Тайны частной жизни». Среди тех, о ком писал: Николай Гумилев, Жорж Санд, председатель Мао.