Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии
Шрифт:
ИЗДАТЕЛЬ. Для Вашего комментария осталась лишь одна комедия – «Поцелуев день»… Что скажете?
АВТОР. Эта вещица до сих пор не поставлена. Хотя написана несколько лет назад. То ли руки не доходят, то ли еще что-то… А жаль… Скверный анекдот, по выражению Достоевского.
ИЗДАТЕЛЬ. О чем пьеса?
АВТОР. О холуйстве. О лизоблюдстве. О подхалимаже.
ИЗДАТЕЛЬ. Злоба дня?
АВТОР. Именно, злоба. Сюжет рискованный, на грани фола. Но очень
ИЗДАТЕЛЬ. Интересно.
АВТОР. Не то слово!.. Эпиграфом к пьесе я взял слова Гоголя из одного его письма: «Я помешался на комедии… как выдумать сюжет самый невинный, которым даже квартальный не мог бы обидеться. Но что комедия без правды и злости!»
ИЗДАТЕЛЬ. Вы тут мимоходом упомянули «анекдот», без которого комедийная легкость невозможна. Не могли бы Вы вспомнить в заключение нашего разговора какой-нибудь острый политический анекдот из недавнего времени.
АВТОР. Да пожалуйста!.. «– Папа, а в какой концлагерь нас везут?
– Не знаю, сынок. Я политикой не интересуюсь».
ИЗДАТЕЛЬ. Ну, что ж… На этой веселой ноте открываем последнюю книгу трехтомника Марка Розовского «Драматургия. Комедии» и начинаем чтение.
АВТОР. Если пару раз при этом Вы улыбнетесь, буду безмерно счастлив!
Целый вечер как проклятые
Гротеск в одном действии
1962
МУЖ (I)
ЖЕНА (II)
СУПРУГ (III)
СУПРУГА (IV)
Действие происходит в обычно обставленной во всех бытовых подробностях квартире. Актеры играют в обычном гриме, в обычных костюмах. Говорят своим голосом. Только иногда вдруг неожиданно каменеют и становятся похожими на идолов. Будто фотографии.
Разговор часто идет по кругу, убыстряясь, теряя логику, приобретая автоматизм.
Последний кусок, начиная с реплики «Хватит! Довольно!», играется, обращаясь прямо в зал.
Музыкальные паузы, как кажется автору, лучше всего заполнить исполнением отрывков из фортепианных произведений Сергея Прокофьева (Гавот, «Сарказмы» № 2, № 5, «Мимолетности»). На музыкальных паузах сцена обязательно затемняется в сине-красный свет, что придает застывшим фигурам манекенный вид.
В страшных домишках, в страшных квартирахСтрашно живется страшным мещанам.Вьются по стенам копоть и сыростьУжасом черным, смертным туманом.С утра долдонят, бормочут, рядятПро дождь, про цены, про то, про это.Один – походит, другой – присядет…И1
Занавес раздвигается. Музыкальная пауза. На сцене темно. В луче света в одинаковой позе за столом сидит I и II. Застыли. Пауза.
I. Вот люди!.. Припрутся – а мы давай целый вечер с ними разговаривать. А о чем?..
II. Теперь целый вечер будем сидеть, как проклятые!..
I. Да, целый вечер! Как проклятые!
Пауза. Звонок. Зажигается полный свет. Входит III и IV.
I. Здравствуйте!
II. О, как мы рады вас видеть.
III. А вот и мы! А вот и мы!
IV. В метро – давка! В троллейбусе – давка!
I. Здра-а-а-авствуйте!
II. О, как мы рады вас ви-и-деть!
III. А вот и мы! А вот и мы!
IV. В автобусе давка! В трамвае – давка!
I. Здра-а-а-авствуйте!
II. Как рады вас видеть мы о!
III. А вот и мы! А вот и мы!
IV. На улице – давка! В очередях – давка!
I. Здра-а-а-авствуйте!
II. Видеть о рады мы вас как!
III. А вот и мы! А вот и мы!
IV. В аптеках – давка! В кинотеатрах – давка!
I. Здра-а-авствуйте!
II. Мы как рады видеть о вас!
IV. В зоопарках – давка! В почтовых отделениях связи – давка!
I. Здра-а-авствуйте! (Застывает)
II. Мы как вас видеть о рады! (Застывает. Музыкальная пауза. 5–6 аккордов.)
III (осматриваясь). А ничего они живут, не правда ли?
IV. На диване не хватает чехла.
III. Потолки – два семьдесят. Гарнитур – три шестьсот.
IV. Я бы стол поставила сюда, а кресло – сюда. Шкаф я бы убрала отсюда, а в угол поставила бы пуфик.
III. А где бы ты поставила меня, моя дорогая?
IV. Между пуфиком и кроватью, мой дорогой.
III (I-му, застывшему). А вы, с тех пор как я вас в последний раз видел, ничуть не изменились. Все такой же бодрый, веселый! Прямо завидую!
IV (II-й, застывшей). А вы, милочка, тоже чудесно выглядите! Ни одной новой морщинки, и цвет лица синий. Прямо удивляюсь!
I (оживая). Здравствуйте!