Драмы и комедии
Шрифт:
Д а н и л ы ч (не отдавая журнал). Подожди, подожди… у тебя выходит как по-старому. Один — белая кость, другой — черная. А дальше что? Ежели ты белая кость, значит, тебе и особые привилегии. Нет, ты докажи свой этот… потенциал! Так-то вот каждый возомнит, что он самый большой, самый ценный, да и начнет свою персону соблюдать, чтоб на нее и пылинка не села. А сам-то, может, и гроша ломаного не стоит!
Сверху спускается Д и н а. Корчемный спешит ей навстречу.
Д и н а.
Д а н и л ы ч. Что ты! Что ты! Это же негодное. Андрей Васильевич дал сжечь.
Д и н а. Ты? (Прижимая к груди журнал, с ужасом смотрит на Корчемного.) А я… я-то думала, может, все-таки не виноват.
К о р ч е м н ы й. Да, я виноват — только тем, что хотел жить для тебя.
Д и н а. Ложь! Ты живешь только для себя.
Сверху спускаются Б е л ы ш е в и Л е н ь, за ними — А с я и К о н ы ш к о в.
К о р ч е м н ы й. А ты? Да не высший ли долг — жить, просто жить на земле?!
Д и н а (отдает Белышеву журнал). Селихов просил передать вам… Опыт — на верном пути. Причина взрыва — одностороннее управление… бездействовал вспомогательный пульт. Корчемный сбежал.
Б е л ы ш е в (Корчемному). Судить вас будут.
К о р ч е м н ы й. Меня? Интересный поворот… За что?! Метан судите. Меня судить не за что.
С улицы вошла М а р и я. Остановилась на пороге.
М а р и я. Селихов умер.
Молчание.
Л е н ь. Так вот она, ваша борьба мнений.
К о р ч е м н ы й уходит.
К о н ы ш к о в. Ася, нам пора.
А с я. Не пойду я, Петя… Тут сейчас каждый человек дорог.
К о н ы ш к о в. Понимаю.
А с я (отважилась — целует Конышкова). До свиданья…
К о н ы ш к о в. Проводи меня.
А с я провожает К о н ы ш к о в а.
Д и н а. Вот и вдовы мы с вами, Маша. Только вы счастливее меня… вы любили настоящего человека!
З а н а в е с
1952
ЗАБЫТЫЙ ДРУГ
Драма в трех действиях
Посвящаю сержанту Раисе Бейлис
ГРИГОРИЙ КАРПОВ.
НАТАША.
БАСКАКОВ.
ЯНУШКИН.
ЕЛЕНА — его жена.
ШУРИК — их сын.
ГОША — брат Янушкина.
ТЕРЕНТИЙ ГУСЬКОВ.
ТАМАРА.
ОСМОЛОВСКИЙ.
Действие происходит на Урале в 1953 году.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Комната на втором этаже. Здесь живет Григорий Карпов. Из окна видны улица и сквер в прозрачной весенней зелени. В комнате мало мебели и много книг.
Г р и г о р и й К а р п о в, среднего роста человек с неторопливыми движениями, характерными для людей физически сильных, ходит возле письменного стола, помахивая карандашом, что-то вдохновенно бубнит, пишет.
Входит Б а с к а к о в — высокий молодой человек в очках, светлом костюме, без галстука, со шляпой в руке; у него совершенно юные, с близоруким прищуром глаза и уже явно обозначившиеся пролысины повыше висков.
Б а с к а к о в (медленно, неожиданным для него густым баритоном). Привет, кузнец!
Г р и г о р и й. Здорово.
Б а с к а к о в. Что ты пишешь?
Г р и г о р и й. Так… письмо.
Б а с к а к о в (присматривается к Григорию). Отмечаю сверхобычное сияние на твоем челе. Причины?
Г р и г о р и й. В отпуске. Первый день.
Б а с к а к о в. Постой, да ты только вчера вечером вернулся из дальних странствий.
Г р и г о р и й. Еще накануне поездки разрешили.
Б а с к а к о в. Ну-с! Как же ты думаешь проводить свой отпуск?
Г р и г о р и й. Есть наметочка.
Б а с к а к о в. С тобой невозможно разговаривать!
Г р и г о р и й. Забыл, что я туговат на ухо?
Б а с к а к о в. Ты мне своим слухом не финти. Помнишь, как я первый раз брал у тебя материал для газеты? (Прислушивается.) Если бы ее репетиционный зал был непосредственно против твоего окна… Так, наискось, через кусочек двора и окно, почти ничего не видно. Ап, Котька! Ап… Репетирует. Редкий номер. Дрессированная рысь — мировой рекорд, Впервые! Я уже тиснул об этом две информации и снимок.
Г р и г о р и й. Не многовато?
Б а с к а к о в. Молчи, кузнец.
Г р и г о р и й. Это можно.
Б а с к а к о в (после паузы). Эх, убить бы тебя, Гриша!
Г р и г о р и й. Давай.
Б а с к а к о в. И за что она тебя любит? А? Грубый, неуклюжий…
Г р и г о р и й. Ну-ну…
Б а с к а к о в. А рядом, тут же, блестящий молодой человек, воспитанный, красивый, с огромной славой журналиста… Смотрите подшивки «Уральского рабочего» и центральной печати! Как несправедливо женское сердце!