Драйв Астарты
Шрифт:
– Кватро, – тихо окликнула его Зирка и посмотрела особым выразительным взглядом, который означал: «может быть, если тебе не очень сложно, ты мог бы…»
– …Ладно, – произнес он в трубку. – Если Папа Климент приглашает нас, не питая иллюзий по поводу моего мнения о католицизме, то почему бы и нет?… Что значит «литерные места за круглым столом»?… Ясно. ОК, мы договорились. В 6 вечера.
…
Доктор Борис Леклер, ректор школы, занимавший литерное место «B», страшно волновался и, произнося
– …Собрались за этим столом, чтобы… Так сказать… Провести очень важный и необходимый разговор на темы, которые затрагивают основы… Я бы даже сказал, являются основами того, чем мы занимаемся… Вот, собственно, почему я хотел бы передать слово нашему почетному гостю, его святейшеству Папе Клименту XV.
– Благодарю вас, доктор Леклер, – сказал Климент, который, в отличие от ректора выглядел абсолютно спокойным и уверенным в себе. – Мне представляется крайне важным то, что за этим столом собрались люди, объединенные общей идеей, хотя кажется, что они придерживаются диаметрально противоположных мировоззрений. Однако, кажущееся не есть реально существующее. Так ли сильно отличаются мировоззрения доктора Леклера и доктора Чинкла? Так ли велико различие между религиозными представлениями мэтра Оркварда и мадам Чинкл? Существуют ли противоречия между церковью, которую представляю я, и католической общиной Океании, к которой принадлежат мадам и мсье Виола? Доктор Леклер, как бы вы ответили на этот вопрос? Вы знакомы с взглядами доктора Чинкла, не так ли?.
Ректор школы, надеявшийся, что от него сегодня потребуется только формальное вступительное слово, растерянно посмотрел на меганезийского математика.
– М-м… Я не могу знать точно, но, кажется, коллега Чинкл агностик скептического склада, что впрочем, не редкость и среди ученых Франции.
– Согласны ли вы с таким определением? – Спросил Папа, повернувшись к Чинклу.
– Если честно, – сказал тот, – я этого определения просто не понял. Кстати, как мне правильно к вам обращаться? Мсье Климент, доктор Климент или как-то ещё?
Климент XV открыто и дружелюбно улыбнулся.
– Скорее, второе, поскольку я доктор философии, но можете обращаться, как вам привычнее. Мне вот привычнее обращаться к собеседнику просто по имени.
– Aita pe-a, – сказал Чинкл. – Так вот, я не понял высказывания дока Леклера, но я допускаю, что по французским стандартам мое мировоззрение так и называется.
– Отлично! – Папа повернулся к ректору. – Борис, а как бы вы определили свое собственное мировоззрение? Ничего, что я перешел на обращение по имени?
– Конечно… м-м… доктор Климент. Никаких проблем… Вы спросили про мое мировоззрение?
– Да, я спросил про ваше мировоззрение.
– М-м… Я считаю себя христианином. Католиком, разумеется.
– Вы верите, что Господь Бог сотворил мир за шесть дней? – Уточнил Папа.
– М-м… Если честно, то я, как бы это сказать?.. Представляю себе это, как некую аллегорию. В том смысле, что процесс возникновения или, так сказать, сотворения материального мира, можно разделить на шесть условных… Ну, скажем, этапов.
– А вы верите, что эти этапы произведены Господом Богом?
– М-м… В некотором смысле, это вопрос о… – Леклер поднял глаза к потолку, будто рассчитывал, что там найдется шпаргалка. – …О недоказуемой первопричине или, как принято говорить в научной среде, о первом импульсе. И, я думаю, что в этом первом импульсе присутствовало что-то… Что-то такое, что можно назвать Богом.
Возникла пауза. Пара молодых меганезийских калабрийцев: Лерна и Руджи Виола, с Хендерсон-Питкерн, из мини-городка Коста-Виола-Нова, переглянулись и шепотом обменялись репликами. «Во, задвинул!» – «Цицерон отдыхает». Лерна хихикнула.
– Присутствовало что-то такое, – медленно повторил Климент XV. – Возможно, кто-то полагает, что подобное утверждение о Боге не соответствует канонам. Но не всё так просто. Не случайно у святого апостола Жана сказало: Бога никто никогда не видел. Поэтому многие ученые определяют сущность божества именно такими словами. Я полагаю, что такова профессиональная особенность католической веры ученых. Мы должны ясно понимать: профессия человека накладывает отпечаток на его веру. Для ученого вера выражается в одних словах, а например, у писателя… Мистер Орквард, какими словами вы бы выразили эту сущность?
– Можно просто: «Гисли», док Климент, – ответил гренландец. – Только я сразу хочу предупредить, я убежденный язычник. У меня к христианскому богу неоднозначное отношение. Я об этом говорил вашему парню, который меня сюда приглашал.
– Разумеется, – сказал Климент XV, – мне это известно, но если святой апостол Пабло сидел за одним столом с язычниками, чтобы найти взаимопонимание, то и я должен поступать так же. Итак, что есть божественная сущность для вас, Гисли?
Гренландец задумчиво поскреб широкой пятерней свою рыжую шевелюру.
– Если попросту, без философии, то это драйв. За что я не люблю христианство, док Климент, так это за безвкусность. Оно как плохо сваренный суп. А языческие боги реально живут, дружат, враждуют, сражаются, любят, путешествуют. Драйв! Из них можно подкачивать эмоциональную энергию, как говорят спиритуалисты.
– Странно, – произнес Папа и повернулся к парочке океанийских католиков. – Я не настолько владею молодежным сленгом, чтобы чувствовать оттенки слова «драйв». Скажите: вы находите в католицизме этот элемент, важный с точки зрения Гисли?
– Селедке ясно, что находим, док Климент, – мгновенно ответил Руджи Виола.
– А на счет супа, – добавила Лерна. – Это ещё вопрос, у кого он плохо сварен. Наши океанийские фольк-католические мифы самые заводные и эротичные в мире, если не считать мифов о спутниках Мауна Оро, которые вне конкуренции. Куда там вашему северному язычеству, где герои тормозные, и даже оргазмы у них какие-то унылые.
– А у ваших героев вообще нет оргазмов, – парировал Гисли.
– Как это нет!? – Возмутилась она. – Есть, и ещё какие! Почитай нашу океанийскую католическую библию, она небольшая, 25 тысяч знаков.