Дредноут по имени Никки
Шрифт:
Тягучий аромат смолы, рассеянный в сухом воздухе -- что может быть лучше?
Ариэлла, оставив Грейс привыкать к температуре, села на среднюю полку рядышком с Катариной. Зайка, усевшись в позу лотоса, довольно щурилась и дышала, вслед за сёстрами, глубоко и правильно: медленный вдох через нос, ещё более медленный выдох через рот.
– - Грейс, -- окликнула немку Карина, -- ты чего там топчешься?
– - Не знаю...
– - Айда сюда, -- Марина, отодвинувшись от сестры, похлопала по освободившемуся месту.
Гнейзенау окинула помещение парилки взглядом, исполненным сомнения, и только хмыкнула.
Ну
Неторопливо вертя головой, ощущая, как на коже потихоньку начинают проступать капельки пота, я искренне радовался урокам, преподаваемым Кариной. Обнажённые тела прелестниц уже не смущали так сильно, как в самом начале, а реакция организма вообще доставляла: при взгляде на совершенные, изящные и откровенно прекрасные формы девушек ощущалось лишь слабое, неясное возбуждение и гораздо сильнее -- укрывающее собою всё чистое, незамутнённое эстетическое удовольствие.
Может быть, дело даже не в добровольных уроках Свири, может быть, пресытился за столь короткий срок столь изрядным обилием периодически щеголяющих в чём мать родила красавиц, а может, тело просто устало вырабатывать гормоны в промышленных количествах при виде каждой аппетитной попки, стройных ножек или же преисполненной совершенством груди, и таким нехитрым образом дало мозгу время на отдохнуть и освоиться... Тьма его знает... Но -- причин для претензий не вижу. И это радует.
Грейс, видимо, всё же решившись не отставать от коллектива, несмело шагнула вперёд, замерла... и, резко выдохнув, взобралась на полок слева от меня.
– - Горячо!..
– - ойкнув, Гнейзенау тут же заёрзала, стараясь нивелировать неприятные ощущения в ягодицах движением.
Наклонившись к девушке, прошептал в водопад светлых волос:
– - Ткань под себя лучше подстелить, если непривычно.
– - Хорошо, -- кивнув, Гнейзенау встала на средний полок и принялась разматывать простыню, явив через несколько секунд великолепную спинку и не менее шикарную, подтянутую попу. На верхней половине правой ягодицы вольготно раскинулась небольшая цветная татуировка. Рогатая мультяшная коняжка разводила над головой передние копытца, а между ними сияла радуга. Поверх животинки, повторяя контур радуги, шла мантра, выполненная не то рунической готикой, не то стилизованными под готику рунами: Freundschaft ist Magie.
Проводив взглядом идеальную по форме округлость, улыбнулся Грейс:
– - Милая татушка.
Щёки Гнейзенау зарделись смущением:
– - Честно?.. Всё никак свести руки не доходили...
– - Зачем сводить? Необычно и красиво же.
Грейс морщила носик:
– - Скажем так: это память о не самом моём примерном поведении и далеко не образцовом эпизоде жизни.
– - А мне нравится.
– - Спасибо...
– - ну вот, засмущал девчонку. Мило щёчки рдеют, прям загляденье.
Ариэлла, пошептавшись о чём-то с Зайкой, подхватила Катарину под локоток и утащила сияющую довольной моськой девчонку на верхние полки чуть в стороне от нас, где девушки и растянулись лёжа.
Так и сидели, греясь и нежась, и наслаждаясь мягким ароматным паром, когда по переходящей очереди одна из нас бегала щедро плеснуть воды из кюветы на камни. Воздух, насыщенный неуловимо-родными запахами прекрасной парилки и леса, буквально купал тело, смывая накопившуюся усталость и насыщая восприятие новыми вкусами и ощущениями. На поговорить никого не тянуло -- смысл в этом, когда всем вокруг и тебе самому хорошо так, что хоть пищи от радости?
Некоторое, совершенно неопределённое время спустя Катарина, проявив недюжинные организаторские и увещевательные способности, умудрилась сагитировать почти весь наличный народ на поплескаться в купальнях, дескать, отмокнут, и с новыми силами в бой. Сиречь, обратно в парную. Или в сауну, что не столь уж и концептуально.
Так что остались мы с Грейс в парилке одни. Мне не хотелось никуда идти, а Гнейзенау явно вошла во вкус и, пребывая в полудрёме, просто получала удовольствие от новой и непривычной обстановки.
– - Николь, вопрос задать можно?
– - Задавай.
– - А зачем так много этих странных букетов из веток в горячей воде? Для аромата хватило бы и двух-трёх...
Я тихонько рассмеялся:
– - Этот, как ты его назвала, "букет", в России называется веником. И дать вкусный запах -- это всего лишь второстепенная задача.
– - А первостепенная?
– - Снять усталость и привести организм в тонус, конечно же.
Немка мотнула головой:
– - Не понимаю, как это.
Соскользнув с полка, протянул Гнейзенау руку:
– - Объясню. Но сначала нужно немного подостыть и восполнить баланс воды в организме. Излишний перегрев ещё никому не шёл на пользу.
В предбаннике заботливые дежурные по комплексу заполнили штатный холодильничек неплохой коллекцией не содержащих сахара соков, минералкой и... родного ржаного кваса.
– - Странное пиво, -- пробормотала Грейс, сходу ополовинив литровую кружку.
– - Безалкогольное, что ли?
– - Да нет, алкоголь там есть... Процент или два, если настоящий квас, полпроцента и меньше, если промышленного брожения и фильтрации.
– - Неплохая вещь, -- Гнейзенау, кажется, меня так и не дослушала, в один заход добив остатки напитка.
– - Плеснёшь ещё?
В общем, суровая умничка с моей лёгкой руки основательно подсела на русский народный напиток. Ей он хоть и отдалённо, но напоминал родные сорта пива, которые здесь если и найдёшь, то не употребишь по назначению: на первом курсе введён сухой закон, имеющий лишь три или четыре минимальных исключения праздничного характера.
Впрочем, цели накидаться до лёгкого опьянения девушка перед собой не ставила, остановившись после третьей кружки.
Девчонки так и потерялись с концами, у других Дев желания распарить косточки не выявилось, а может -- в финской или турецкой осели, а может и в классических римских термах. Но факт остаётся фактом: в парилке, кроме нас, народу не было.
Пока Гнейзенау размещалась на верхних полках, я успел набрать бадейку горячей воды, разбавив крутой кипяток умеренно-тёплой водой из кюветы, и вооружиться двумя увесистыми, в меру кустистыми дубовыми вениками. Для полной аутентичности, конечно, ещё бы войлочную треуголку или иную шапку, да плотные краги -- но чего нет, того нет.