Дредноут по имени Никки
Шрифт:
– - Так контракт или присяга?
Я протянул руку ладонью вверх:
– - Общечеловеки обойдутся. Ручку одолжите? И где тут подпись ставить?
Гранаты не той системы
Сижу в номере, жду распределения.
Делать нечего.
Информационный голод буквально выедает изнутри.
Перечитано абсолютно всё, что можно прочесть, начиная от ярлыков на полотенцах и заканчивая крайне богатыми, по сравнению со всем предыдущим, надписями на освежителе воздуха.
Джошуа, два кубометра мышц и костей, вежливо
Ладно...
Не знаешь, чем себя занять? Отжимайся.
К чему и приступил.
От чего в осадок и выпал.
Или девочка, в чьём теле я оказался, всю жизнь кушала ударные дозы нейростимуляторов и боевых коктейлей, запивая их бодрящим тоником из кофеина и адреналина, или напичкана какими-нибудь имплантатами по самое небалуйся. Иначе объяснить запредельную выносливость невозможно.
Да что выносливость-то? Старая, как мир, практика всяких восточных руко-- и ногомашцев -- утюг в руку и удерживать до посинения.
Через полчаса заскучал.
Через час, дабы разнообразить скучную тренировку, стоял в позе ревматичной цапли -- согнутая в колене нога прижата к груди, вторая -- вытянутой стопой, самыми кончиками пальцев -- упирается в пол, одна рука назад, вторая -- вперёд -- с утюгом на весу, аки со стягом или краснокомиссарским мандатом.
Ко времени, когда принесли ужин, я уже освоил примерные пределы нового тела. Гибкость на приличном уровне, на мостик встать и из него выйти с упором на руки -- как раз плюнуть. Мышцы -- вообще отдельная песня. Или даже пестня. Молочной кислотой забиваются настолько медленно, что усталости не ощущаешь.
Растяжка только подкачала, но, чувствую, при желании и упорстве -- дело поправимое.
Однако, после всех тренировочных нагрузок в полный рост встал крайне неприятный вопрос: что делать, если ужин, порционно рассчитанный на среднестатистического морпеха, пропал в желудке так, словно до него не долетел, попав по пути в чёрную дыру.
– - Сва-бо-ду! Па-пу-га-ям! Сва-бо-ду! Па-пу-га-ям!
– - опёршись о косяк, я методично долбил пяткой в толстое дерево двери.
– - Николь, ты чего вахтенного пугаешь?
– - под глазами мадам куратора полноценные мешки а-ля панда, лицо уставшее и какое-то поблёкшее.
– - Джошуа? Его попробуй испугай. Есть хочу.
– - Тебе же приносили ужин?
– - Маловато будет! Маловато! Я тут потренироваться решил, организм молодой, здоровый, естественно, что после нагрузок кушать требует. Всего и сразу.
Куратор осторожным взглядом обвела комнату.
– - У тебя же нет спортинвентаря.
– - Я сам себе инвентарь. Вторая порция будет?
Лейтенант-коммандер, прикрыв глаза, устало потёрла виски.
– - Пойдём в столовую, пока ты на охрану с гастрономическим интересом смотреть не начала.
Квадратный метис, всё это время исправно косплеящий стойкого оловянного, но слегка подкопчённого солдатика, ощутимо вздрогнул и посерел.
– - Увы, мадам куратор, -- отмахнулся я.
– - Он, конечно, высококалорийный и вообще -- упитанный и в самом расцвете сил, но -- где готовить-то буду? Ни кухни, ни посуды.
Броуди в кои-то веки соизволила улыбнуться:
– - Хватит пугать капрала, Николь. Морпехи, конечно, смелые, и самому Дьяволу пасть при случае порвут так, что британцы со своим флагом от зависти на флагштоке удавятся, но -- всему есть предел.
– - Ладно, -- вздохнул я и аккуратно, бочком, протиснулся между куратором и косяком.
– - Где тут столовая?
***
Нелогично тут всё как-то обустроено... После усиленного ужина -- бассейн. Кто с полным брюхом полезет в воду?
Но у куратора на этот счёт имелось своё мнение. Бурча что-то про следовую постинициацию, спонтанные выбросы и прочие околонаучные мистические слова, лейтенант-коммандер неумолимо вела меня по пустым коридорам базы к бассейну.
Нет, понятно, конечно, что я тут на птичьих правах и вообще, по ходу дела, внезапный балласт, но -- кто кому нужен, в конце-то концов, я -- ООН, или эта шобла сотрясателей воздуха -- мне?
Но, стоило увидеть прозрачную, изумительно голубоватого оттенка водную гладь, подсвеченную по бортам и дну мягкими лампами, не разделённую на дорожки, оснащённую целым набором вышек -- всё раздражение и сонливость разом куда-то исчезли.
Пусто. Тихо. Хорошо!
– - Никки, не в одежде же ты полезешь?
Хм... Это вовремя мадам Броуди меня окликнула. Ещё шаг -- и сиганул бы с бортика, как есть.
– - А тут есть купальники?
– - На базе есть женщины, дорогая. Значит, и купальники есть.
С этими словами куратор, аккуратно сцапав меня за кисть, направилась в сторону ближайшей дверки.
– - Вообще, полагалось бы зайти по правилам -- через предбанник, раздевалку и душевые. Считай тестом.
– - М?
– - У тебя правильная реакция на воду. Были инциденты... С гидрофобией у канмусу...
– - А почему канмусу?
Куратор пожала плечами:
– - Первой аватарой была японка. А кто из бел... европеоидов, -- шустро поправилась куратор, -- поймёт, что творится в головах юных ниппонок на самом пике пубертатного периода?
За недолгое время разговора мы прошли через пустые душевые и выбрались в раздевалку.
Мда-а-а... Кучеряво ООНовцы живут. Шкафчики -- натуральные такие сейфы, замок -- контактный электронный, присобачен к широкому силиконовому браслету. Стройные ряды скамеек и лавочек, отдельная стена выделена под характерного вида мозгосушки -- огромные турбины промышленных фенов странно смотрятся над хай-тековского вида пластиковыми креслами. И всё это в рвотно-розовых оттенках.