Дредноуты
Шрифт:
А дальше начались обычные для габсбургской монархии проблемы. Понимая, что утверждение разными инстанциями сметы на строительство дредноутов займет уйму времени, Монтекукколи в августе 1909 года на свой страх и риск, не дожидаясь решения правительства, выдал заказы верфи «Стабилименто Технико» в Триесте и пльзенскому заводу «Шкода». Но несколько месяцев спустя к его ужасу рейхстаг отказался строить линкоры! Командующий флотом обращался во все высшие инстанции, убеждал, произносил зажигательные речи, но тщетно: в средствах ему было отказано. Тогда Монтекукколи под собственную ответственность взял кредит в 32 млн крон, и на эти деньги в июле-сентябре 1910 года первые два австро-венгерских дредноута были наконец-то заложены. Головной из них получил название «Вирибус Унитис», что по латыни переводится как «Объединенными силами» – таков был фамильный девиз рода Габсбургов. И лишь в 1911 году, после того как Италия спустила на воду «Данте Алигьери» и заложила три новых линкора, в военном бюджете Австро-Венгрии появились запрашиваемые суммы, и граф Монтекукколи таким образом избежал банкротства.
Конструктивно
Строительство «Вирибуса Унитиса» продолжалось 26 месяцев, в то время как «Данте Алигьери» – 45 месяцев. И потому заложенный на год позже «австриец» вступил в строй в декабре 1912 года – на несколко недель раньше своего итальянского собрата. Второй однотипный дредноут – «Тегетгоф» – был укомплектован в июле 1913-го. Средства на постройку третьего и четвертого систершипов выделили чуть позже, причем один из них – «Сент Иштван» – решено было сделать сугубо венгерским. То есть корабль должен был строиться не как обычно в Триесте, а на принадлежавшей венгерскому капиталу верфи «Данубиус» в Фиуме (нынешней Риеке) и оснащаться «начинкой» почти исключительно венгерского производства. Увы, столь странный реверанс в сторону мадьярского парламента ни к чему хорошему не привел: «Сент Иштван» строился гораздо дольше своих «братьев» и при этом уступал им почти по всем параметрам. Так, если четырехвальные турбины Парсонса на линкорах триестской постройки работали более или менее сносно, то двухвальная установка турбин «АЭГ-Кертисс», собранная на будапештском заводе и смонтированная на «Сент Иштване», зарекомендовала себя крайне капризной и ненадежной.
О неизбежном в ближайшем будущем увеличении калибра линкорных орудий австрийцы поняли раньше, чем их коллеги с Апеннин. Уже в апреле 1911 года фирма «Шкода» представила главному морскому штабу собственную инициативную разработку – чертежи 345-мм пушки для дредноута следующего поколения. Позже калибр увеличили до 350 мм, и к весне 1913 года преемник Поппера главный кораблестроитель флота Питцингер из трех десятков предварительных проектов нового линкора выбрал окончательный, известный в литературе как «улучшенный «Тегетгоф» или «Эрзац Монарх» (то есть, строившийся для замены старых броненосцев типа «Монарх» – такая система обозначений кораблей до их официальных «крестин» широко применялась в Австро-Венгрии и особенно в Германии). Новый дредноут должен был нести десять 350-мм орудий в четырех линейно-возвышенных башнях и пятнадцать 150-мм пушек в казематах, иметь бортовую броню толщиной до 310 мм, скорость хода 21 узел, и при этом его водоизмещение ограничивалось 24500 т – с таким расчетом, чтобы с частично выгруженными запасами он входил в плавучий док № 1, максимальная подъемная сила которого составляла 23800 т. Здесь австрийцы перещеголяли немцев: если те долгое время «подгоняли» размерения своих линкоров под габариты шлюзов Кильского канала, то строить дредноуты под имевшийся плавдок представлялось совсем нерациональным: стоимости этих двух объектов были несоизмеримы.
Четыре «Эрзац Монарха» предполагалось попарно заложить в Триесте и Фиуме в 1914-1916 годах, но по финансовым причинам строительство задерживалось, а с вступлением Италии в войну было окончательно отменено. Подготовленные для них стапели так и остались чистыми, и единственным скромным воплощением грозных планов австрийских адмиралов стало применение на итальянском фронте опытного шкодовского 350-мм орудия, построенного в ноябре 1914 года для головного линкора.
Линейный корбль «Вирибус Унитис», Австро-Венгрия, 1912 г.
Заложен в 1910 г, спущен на воду в 1911 г. Водоизмещение полное 21595 т, длина наибольшая 152,2 м, ширина 27,3 м, осадка 8,9 м. Мощность турбин 27000 л.с. скорость 203уз. Броня: пояс 280-150мм, башни 280-60мм, каземат 180 мм, палуба 48-30мм, рубка 280-60 мм. Вооружение: по 12 305-мм и 150-мм орудий, 20 66-мм пушек, 4 ТА Всего построено 4 единицы: «Вирибус Унитис». «Тегетгоф», «Принц Ойген» и «Сент Иштван». Последний имел полное
Модель линкора "Вирибус Унитис". Обратите внимание на необычную форму орудийных башен и двухъярусной боевой рубки.
Вверху: "Орион" – первый из нового поколения линкоров с артиллерией калибром более 12 дюймов. С постройки этого корабля началась эпоха сверхдредноутов.
СВЕРХДРЕДНОУТЫ
(толь бурных дебатов, какие разразились в стенах британского Адмиралтейства в 1908 году, «владычица морей» не знала за всю свою многовековую историю. Кораблестроительная политика Англии подверглась ожесточенной критике со всех сторон: ее ругали и лидеры консервативной партии, и представители Морской лиги, и особенно яростно – молодой и энергичный министр торговли Уинстон Черчилль, вероятно, тогда еще не ведавший, что вскоре ему придется стать первым лордом Адмиралтейства… А причиной этой суматохи послужило утверждение одной из газет, будто бы Германия в строжайшей тайне один за другим закладывает корпуса новых линкоров, и к весне 1912 года флоты обеих ведущих морских держав сравняются по силе и будут состоять из 21 дредноута каждый. Несмотря на явную бездоказательность газетного сообщения, острова «туманного Альбиона» охватила настоящая паника. Еще бы, нависла угроза не только над принципом двойного превосходства британского флота над вторым по силе соперником, но и вообще ставилось под сомнение трехвековое господство Великобритании на морях! Оппозиция скандировала свой девиз: «We want eight and we won’t wait!» («Мы хотим восемь, мы не хотим ждать!») Это означало, что вместо четырех линкоров, предусмотренных программой 1908 года, следовало заложить восемь. Правительство уступило давлению и действительно приняло решение строить восемь кораблей. Причем если первые два – «Колоссуе» и «Геркулес» – по сути являлись прямыми потомками «Дредноута», то четыре новых линкора и два линейных крейсера должны были нести 13,5-дюймовые пушки и по боевой мощи оставлять далеко позади всех своих зарубежных собратьев. Англичане даже придумали для них свое наименование – superdreadnoughts («сверхдредноуты»).
Переход к новому калибру был вызван неудачным опытом с 50-калиберными 12-дюймовками кораблей типа «Сент-Винсент». Относительная длина ствола орудий главного калибра сверхдредноутов вновь стала такой же, как и у первых линкоров – 45 калибров. Это уменьшило износ канала ствола, зато за счет большей массы снаряда (635 кг вместо 385 у 12-дюймовок) бронепробиваемость новых орудий возросла на 12%. Увеличение угла возвышения с 15 до 20 градусов позволило вести огонь на дальность до 22 км. Кроме того, повысилась точность стрельбы, поскольку меньшее отношение длины ствола к калибру практически свело на нет столь неприятное явление как вибрация орудия во время выстрела.
Проектирование кораблей под новое вооружение велось быстро, но без чрезмерной спешки, характерной для дредноутов предыдущих типов. Главный конструктор Ф.Уоттс отмечал, что у разработчиков впервые были развязаны руки и они смогли наконец-то спроектировать полноценный линкор, лишенный многих недостатков своих предшественников.
Головной сверхдредноут «Орион» заложили на верфи в Портсмуте в ноябре 1909 года, а с апреля следующего года началось строительство трех его систершипов. В отличие от прототипа – «Колоссуса» – все пять башен главного калибра располагались в диаметральной плоскости: как показала практика, разнесение двух средних башен по бортам на деле не давало никаких преимуществ. Новые орудия главного калибра были всего на 20 см длиннее последних 12-дюймовок, что позволило сохранить диаметры барбетов, но размещение второй башни над первой и появление дополнительного броневого пояса, доходившего по высоте до верхней палубы, вызвали существенное повышение центра тяжести и, как следствие, – ухудшение остойчивости. Компенсировать этот недостаток простым увеличением ширины не представлялось возможным: тогда вряд ли оказалась бы достижимой скорость в 21 узел, а это было обязательным требованием Адмиралтейства. Конструкторам пришлось пойти на компромисс. В итоге при более длинном по сравнению с «Колоссусом» корпусе «Орион» был шире всего на 1,1 м, что давало отношение длины к ширине 6,16:1 – больше, чем у всех предшественников за последние 40 лет. Заданную проектом скорость «Орион» развил, но метацентрическую высоту в 0,9 м для столь большого корабля вряд ли можно считать удовлетворительной. Неудивительно, что во время испытаний в Бискайском заливе «Ориона» крен достигал 21 градуса – в целях противодействия этому недостатку всем четырем кораблям в спешном порядке пришлось изменять бортовые кили.
Что касается броневой защиты «Ориона», то англичане вполне разумно усилили ее, ожидая от своих оппонентов на море адекватного ответа – роста калибра линкорной артиллерии. Как уже говорилось, помимо двух бортовых поясов (по сравнению с «Колоссусом», ставших на один дюйм толще), появился третий пояс толщиной 8 дюймов, доходивший до верхней палубы и простиравшийся по длине от носовой башни почти до самой кормы. В то же время противоторпедная защита ограничивалась лишь 37-мм продольными переборками в районе погребов боезапаса. Три броневые палубы были неполными (то есть бронированными не по всей длине) и тонкими (25- 37 мм, в носу вне броневого пояса 63 мм и только над румпельным отделением 102 мм).