Дресс-код летучей мыши
Шрифт:
– Если не расскажу все досконально, вы не въедете в суть! Катя приехала, а с ней незнакомая баба по имени Светлана. Я удивилась: «Где Нинка?» Екатерина объяснила: «Заболела! Прислала вместо себя двоюродную сестру. Мне одной не справиться с уборкой».
Наташа подбоченилась.
– И как мне быть? Отправить незнакомую тетку восвояси? Да, Катька права, работы через край! Вас дома нет, мне посоветоваться не с кем. Пришлось самой принимать решение. Оставила я Светлану. Приказала ей менять занавески у Кристи. Катя в гостиной убиралась, а я пошла в кабинет Виктора Николаевича. Туда я никого постороннего не впущу, еще переворошат бумаги, разобьют чего! Сама там управляюсь. Ну, и работали мы до полпятого. Потом бабы смылись. Вроде все хорошо. После ужина я убрала посуду. Время шло к полуночи. Вы все по спальням разбрелись, вбегает в мою комнату Кристя: «Наташа! Кто навонял в спальне?» Я не поняла: «Ты о чем?» Она меня за руку схватила, на третий этаж потащила. Вошла я в комнату. Господи! Запах в нос топором ударил. Стою, кашляю! Кристя злится:
– Что это? А? Чем мою кровать уделали? Кто велел?
А мне и сказать нечего! Только бормочу:
– Кристиночка, сейчас все поменяю.
Девочка прямо посинела.
– Нет! Пойду спать вниз, не трогай ничего. Пусть мама завтра понюхает и тебе допрос устроит.
Я засуетилась:
– Давай помогу отнести вниз во вторую гостевую все, что тебе нужно.
Наташа прищурилась:
– Вы же знаете, какова Кристя в гневе? Такого наговорит, что повеситься хочется! И вредной делается!
Она вдруг спросила:
– Почему во вторую?
Я объяснила:
– В первой спит Степа.
И тут Кристя на меня наехала:
– Я не собиралась там спать. Лягу в четвертой!
Наталья схватилась руками за голову.
– Это как? В спальне дочери купца? В несчастливом месте? Да никогда туда не пущу девочку!
Ну, мы и поругались. Криська разбушевалась, отправила меня по неприличному адресу!
Хозяин перебил страстную речь домработницы:
– Кто облил постель?
– Светлана! Чтоб ей всю оставшуюся жизнь в нос вонючими духами прыскали! – негодовала Дворкина.
– Наташенька, – прочирикала Полина, – понимаю, ты не знаешь, что аромат «Ночь в Мавритании» выпустил и продает в сети своих магазинов Роман, муж Степы.
Наташу эта информация не смутила:
– И что? Гадость он производит!
Анюта Олеговна насупилась:
– Наталья!
Дворкина сообразила, что перегнула палку, и поджала хвост.
– Слушаю вас!
Старшая Барсова продолжила:
– Свое мнение о замечательном парфюме Романа высказывать не стоит. Объясни, почему Светлане пришла в голову идея совершить такой глупый поступок?
– Я поговорила с ней, – затараторила домработница, – она понесла чушь…
– Назови фамилию девушки. Она совершила акт вандализма. Ее нужно наказать, – потребовал Юра.
Дворкина заморгала:
– Э… э… ну… забыла, простите.
– Ты говорила, что ее зовут Света, – напомнила Полина.
– Вроде да, может, нет, – замямлила Наташа, – она неожиданно появилась. Простите! Из памяти выпало. Вообще! Помню только, что у нее машина раздолбайка, я видела из окна, на каком металлоломе она прикатила.
– Прекрасно, – кивнул Юра, хватая трубку. – Никита! Вчера у нас работали две бабы.
– Да, – подтвердил сторож, – Нинка и еще одна.
– Как звали вторую? – спросил Юра.
– Ну… типа… ваще… – загудел муж Натальи.
– У тебя должен быть записан номер машины, – наседал Юра, – назови его!
– Ща… пороюсь… перезвоню, – закряхтел Никита.
– Нет, я жду на проводе, – отрезал младший Барсов.
– Юрочка, отстань от Дворкина, – попросила Анюта.
– Нет, – возразил сын, – это его работа! Теперь я хочу наподдать дуре бабе! Никита! Номер автомобиля. Немедленно!
– Э… ща… пороюсь… – прозвучало в ответ.
– Поросятина она! – вдруг воскликнула Дворкина.
– Наталья, – повысила голос Анюта Олеговна, – понимаю, что ты не испытываешь положительных эмоций от общения с приходящей прислугой. Но удержись от употребления кличек. Не стоит величать женщину «Поросятина».
– Согласись, мамочка, это лучше, чем свинья, – влез со своим замечанием Юра.
– Это ее фамилия, – фыркнула Дворкина, – Поросятина! Я вспомнила.
– Никита, отбой, – сказал Юра, – тебя жена выручила!
Анюта Олеговна вскинула брови.
– Тогда прошу у тебя прощения за резкость. И что ответила тебе госпожа Поросятина?
– Хрень запредельную, – отрапортовала Наташа. – Она служила в дорогом отеле, там останавливаются интуристы, администрация велела распылять в номерах духи. Еще Поросятина работала в Турции, там обслуга тем же самым занимается.
– Мы часто ездим в Париж, – перебила ее Полина, – всегда останавливаемся в одной гостинице вот уже много лет, меня там прозвали «Мадам анти-пшик-пшик», я всегда говорю на ресепшен: никакой дезодорации номера.
Юра кашлянул, его жена прикрыла рот рукой.
– Ой!
– Все хорошо, милая, – наигранно веселым тоном произнес Юрий, – мы всегда с интересом тебя слушаем, но давай дадим возможность Наталье рассказать историю про Поросятину до конца.
– Так конец рассказу, – заявила Дворкина, – поломойка решила превратить приличный дом в однозвездочный отель, в котором проживала в Турции. И облила постель Кристи! Дрянь! Мерзота!
– Тихо, дорогая, успокойся, – попросила Анюта Олеговна, – все хорошо.
– Кристя на меня обиделась, – возразила Наташа.
– А то ты не знаешь, что моя сестрица как спичка, – засмеялся Юра. – Вспыхнет, погорит, и упс! Потухла. Она никогда ни на кого зла не держит. И у нее случилась неприятность, которая затмила глупую выходку Поросятиной.
Я потихоньку вынула мобильный и начала набирать эсэмэс Сергею Носову.
– Что такое? – вроде спокойно осведомилась хозяйка.
Я, памятуя рассказ Юры, осторожно посмотрела на старшую Барсову. Она сидела с улыбкой на совершенно спокойном лице, весь ее вид говорил: «У меня все хорошо». Но большой палец на руке дамы мелко-мелко дрожал.