Древнее заклятье
Шрифт:
– Да вижу я, вижу… спокойно, – Роман предостерегающе поднял руку, прислушиваясь и приглядываясь. – Вроде никого здесь нет. Но мы проверим. Значит, так. Ты идешь за мной след в след, и никакой самодеятельности, поняла?
– Так точно, товарищ младший сержант! – неожиданно для себя по-военному отрапортовала Шурка. Ей почему-то одновременно стало очень интересно и очень страшно.
Возле картины, у которой (естественно!) Гошкины следы обрывались, Роман Береза присел на корточки и долго разглядывал саму картину и следы. За
– Ты чего так пыхтишь? – неторопливо осведомился младший сержант. – Устала, что ли?
– Н-нет, но Картина… она живая! Смотри, облака движутся по небу, и листва… это… шевелится. А вон, гляди, птица пролетела! Ты видишь?! Этого же не может быть!
– Да вижу я, вижу, Шурка, успокойся. Этого не может быть, но это есть. Я сам обалдел вначале. Только виду не показывал, поняла? Разведчику должно пребывать спокойному и сосредоточенному в любых обстоятельствах… Я, знаешь ли, привык доверять своим глазам. И своему разуму тоже. А мои глаза и мой разум говорят мне о том, что Гошка дошел до этой картины и просто-напросто исчез.
– Почему? – шепотом спросила Шурка.
– Так ведь обратных следов нет.
– Да я и сама заметила, что обратных следов нет. Почему ты думаешь, что он исчез?
– Что?!. – Роман обернулся и расширенными глазами посмотрел на побледневшую от волнения Шурку. – Ты думаешь… А ну-ка, дай мне какой-нибудь камень, там, или палку… что-нибудь…
Шурка сунула руку в карман джинсов, покопалась и вложила в ладонь Романа стреляную автоматную гильзу.
– О! – усмехнулся Береза. – Знакомый предмет. Ну что ж, попробуем…
Он подкинул гильзу на ладони, как бы примериваясь, и осторожно, навесом, бросил ее в картину.
Сами понимаете, что произошло.
Гильза влетела внутрь, упала в траву, и было хорошо видно, как она теперь в этой траве там лежит – маленькая желтая искорка.
– Та-ак, – с растяжечкой произнес каким-то вдруг севшим голосом Роман. – Теперь, насколько я понимаю, наша очередь.
Глава VIII
БОЙ
Солдат обернулся, подмигнул Шуре серым глазом, громко прошептал: «Делай, как я!» – и, пригнувшись, прыгнул в картину.
Приоткрыв рот, Шурка с изумлением увидела, как Роман Береза, вдруг став совсем маленьким, по-кошачьи мягко приземлился в траве и приглашающе махнул крошечной рукой.
Шурка крепко зажмурилась и, стараясь не раздумывать, чтобы окончательно не испугаться, шагнула вперед.
– Тихо, тихо, – поддержал ее под локоть Роман. – Кто же шагает в неизвестность с закрытыми глазами? Опасности, моя дорогая, следует смотреть в лицо хотя бы затем, чтобы знать, как ее избегнуть или победить.
– А мы разве в опасности? – восхищенно оглядываясь, беспечно осведомилась Шура.
– Хм-м… чужое место всегда в какой-то мере таит опасность хотя бы потому, что ты с ним не знаком. Хотел бы я знать, однако…
– Что?
– Хотел
– Может, нужно просто сделать шаг назад? – предположила Шурка.
– Давай попробуем, – с сомнением в голосе согласился Роман. – И-и… раз!
Они одновременно широко шагнули назад, и… ничего не произошло. Они по-прежнему находились на той же поляне, тот же красавец-лес окружал их со всех сторон, а слева, метрах в десяти, подпирал небо громадный дуб.
– М-мда, – обескураженно протянула Шурка. – Ничего не получается.
– Это я виноват, – ровным голосом произнес Роман, и Шура заметила вертикальную морщинку, прорезавшую его чистый лоб.
– Почему ты? В чем?
– Нужно было тебя оставить там, на чердаке, для связи. Я об этом не подумал сразу и серьезно ошибся. Боюсь, что за эту ошибку нам теперь придется дорого платить.
– Да ладно тебе, Роман, – махнула рукой Шурка, – выкрутимся как-нибудь!
Шуру Уварову буквально распирало пьянящее предчувствие настоящего ПРИКЛЮЧЕНИЯ, и она чуть ли не подпрыгивала на месте от нетерпения.
– Следы, – сказал Роман, пристально разглядывая траву. – Я вижу следы. Здесь стояли двое, и потом они пошли к лесу. А ну-ка… – он двинулся вперед, и тут откуда-то с неба послышался низкий нарастающий гул.
От неожиданности Шурка присела.
– О, господи, – пробормотал Роман, – что это?!
Из-за верхушек деревьев выскользнул громадный (как показалось Шурке) летательный аппарат, больше всего похожий своей формой на косточку от абрикоса. Солнце тускло отсвечивало на его шероховатых боках.
Аппарат завис над поляной метрах в пятидесяти и медленно начал опускаться. Одновременно что-то мелькнуло на краю леса… Роман оторвал взгляд от летающей «косточки» и тут же хищно подобрался – к ним от ближайших кустов неслись пятеро, и выражение их лиц не предвещало ничего хорошего.
Бежать было поздно – это Шурка поняла сразу.
Пятеро в странных серо-зеленых куртках, перепоясанные то ли длинными ножами, то ли короткими мечами, приближались широким кольцом с пугающей скоростью. До них оставалось не более десяти метров, когда младший сержант Роман Береза рявкнул: «За спину!» – и прыгнул вперед.
Такое Шура видела раньше только в кино.
Десантник взвился в воздух, и первый из нападавших получил сильнейший удар тяжелым солдатским ботинком прямо в голову.
Скорость бега и скорость удара сложились, и неприятель, как-то смешно хрюкнув, рухнул на землю, не подавая видимых признаков жизни.
Второй подоспел как раз к тому моменту, когда Роман приземлился на полусогнутые ноги, и тут же нарвался на прямой удар кулаком точно в солнечное сплетение («под ложечку», как говаривали раньше).