Древний Человек в Городе
Шрифт:
Осторожно обходя лужи крови, человек подошел к Августу. "Добрый день,сказал он.- В принципе вы могли бы уже сейчас встать и пойти, поскольку я отключил всю аппаратуру. Но советую вам сначала выпить этой микстуры, я сам ее нередко употребляю при ломоте в костях.
– Он протянул ему маленький пузырек с ярко-зеленой жидкостью.- Потом лучше спокойно посидеть минут пять, и тогда, пожалуй, двинемся". "Я вам бесконечно признателен за избавление меня от этих омерзительных садистов".- Август понимал, что несет несусветную чушь, но не мог придумать ничего более подходящего случаю. "Омерзительных садистов? Право же, я не решился бы выносить суждения о людях, которых вижу впервые в жизни. Да, согласен, в выражении их лиц есть некоторая омерзительность. Но опять же, стоит ли судить по внешним признакам о характере совершенно незнакомых нам людей? Что, впрочем, относится и к вам. Я ведь и вас вижу впервые".
Человек был необычайно вежлив. Осторожно поддерживая Августа за плечи, он вывел его в длинный коридор, в конце которого был лифт с тяжелыми железными дверцами и двойным засовом,
– Он помог Августу усесться в низкий спортивный автомобиль.
– Пусть вас не беспокоят легкое головокружение и небольшая сонливость, обычно наступающие после принятия микстуры. Это вполне нормально. Я положил вам в карман пиджака еще две ампулы - на сегодняшний вечер и завтрашнее утро. Мы, насколько я понимаю, едем к загородному дому господина Вебстера. (Только теперь Август сообразил, что все это время человек говорил по-немецки.) Его я немного знаю. Удивительно приятный человек. Позвольте вам подложить подушку, вы, я вижу, засыпаете".
Он проснулся, когда машина остановилась у входа в вебстеровский сад. "Не думаю, что мое знакомство с господином Вебстером может служить разумным основанием для навязывания ему встречи со мной.- Человек мягко улыбнулся.Рад, что случай подарил мне возможность обязать вас столь незначительной услугой".
Он тихо пошел к дому. Солнце только начало заходить, и он уже готовился принести извинения Александре и Вебстеру за долгое отсутствие, когда увидел приколотую к дверям записку от Вебстера: тот должен был срочно уехать и не вернется раньше одиннадцати. И другую, на столике у кровати, от Александры: "Я уехала к Сергею и больше сюда, то есть к тебе, не вернусь. Я всегда буду только с ним".
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДРУГИЕ ВИДЫ
Конечно, я не буду легкомысленно
утверждать, что Микеланджело
жил в двадцатом веке, и не помещу
Платона к зулусам, но...
Михаил Кузмин
Глава девятая. ВТОРОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ
Он проспал шестнадцать часов. Вчерашний день напоминал о себе огромной ссадиной на лбу (накануне он промыл ее фурацилином и залепил пластырем), легким покалыванием в паху и небольшой болью при мочеиспускании. Но главным аргументом в пользу реальности случившегося оставалась записка Александры. "Когда женщина говорит, что любит тебя больше всего на свете и будет любить до смерти,- любил повторять его старый друг, хаустонский поэт Джоэль Лефану,- то ты еще можешь сомневаться, во сне ли это или наяву. Но если она посылает тебя куда подальше, то знай: это - сама действительность".
Вебстер находился в состоянии крайнего возбуждения. Вчера его вызвали посмотреть последние находки: наконечники для стрел совершенно необычной формы и не известной здесь технологии изготовления. Он сейчас опять туда едет.
"Дорогой мой, умоляю меня извинить, но это просто необходимо. Безусловно, я нарушаю ваши планы, но что поделать? Очень рекомендую пока осмотреть еще не известные вам места в Городе. Что там у вас на лбу? Ну конечно, не заметили низкой потолочной балки в конце винтовой лестницы! Сколько моих гостей разбивали о нее лбы! Александра - у Сергея. Ему, кажется, лучше. Еще раз прошу меня простить. Буду к вечеру".
Он выпил последнюю дозу микстуры, полежал полчаса, сделал себе гигантский омлет с красным перцем и копченой говядиной и лег на диван с чашкой кофе. Разумеется, он - жертва всемирного (или всегородского) жидомасонского заговора, сам же и жидомасон. Август долго смеялся глупой шутке. Голова не работала: последствие слишком плотного завтрака, чрезмерно долгого сна или просто задержанный рефлекс на удар каблуком. Ведь не каждый день тебя бьют. Уж если придерживаться строго биографических данных, так, пожалуй, до вчерашнего дня его вообще ни разу в жизни не били. Да и женщину он ни разу так скоро не терял. Но почему именно вчера? Не оттого ли, что в машине, по дороге из госпиталя, вспомнив потерянную при прощании с Сергеем мысль, он не сказал о ней Александре, решив, что это может подождать. Мысль была: Сергей сейчас не умрет. В ее истинности не могло быть никаких сомнений. Она же, испугавшись, что он умрет, уехала к нему, не дождавшись, пока Август вернется со своей как потом оказалось - несколько затянувшейся прогулки. Нет! Слишком ясно и правильно. Но была и другая мысль. Когда тот дегенерат, Третий, излагал свою концепцию пытки, а он корчился на полу от боли, у него возникло ощущение СТРАННОСТИ, которое не оставляло его до момента, когда ему пустили ток в печень. Потом оно вернулось в машине, но он почти сразу заснул. Странности ЧЕГО? Не ситуации самой по себе - и не такое случается. Странным было то, что делало ситуацию фантастической и одновременно идиотской В ЕГО ГЛАЗАХ, но никак не в глазах остальных действующих лиц, а именно - странность ИХ ОТНОШЕНИЯ К НЕМУ. Тогда, из-за боли и страха, он не мог разобраться в своих ощущениях. Сейчас он снова слышит голос Третьего, отвечающего на вопрос: распространяется ли юрисдикция тайного суда на иностранцев?
– "Ни в коем случае". Так кто же прав, Вебстер, считающий его чужим из чужих и за то его и пригласивший, или Третий?
Теперь он не даст себе себя одурачить. Август вызвал такси. Сначала - в "Таверну". Потом - но это совсем неподалеку - в городской дом Вебстера. От него - к Сергею. Нет, лучше начать с Сергея.
Тот спал. Александра сидела, подобрав ноги, на постели и читала "Волшебную гору". Сергею гораздо лучше. Она возьмет его к себе, выйдет за него замуж. Август будет приходить к ним обедать по вторникам и субботам. Потом, когда она закончит здесь свою работу по археологической статистике, они уедут к ней в Швейцарию. Августу лучше поехать с ними. И так - навсегда.
Он взял у нее из рук книгу и сказал, что когда-то, в юности, перечитывал ее, ожидая, пока любимая девушка вернется с работы. Он обещал ей прочесть всю книгу вслух, от начала до конца, но не выполнил обещания, она умерла. "Та, которую ты отбил у Сергея?" "Это она к нему прибилась, а не он ее отбил.Сергей протер глаза и теперь сидел, положив голову на плечо Александры.Подумай, мой мальчик, не была ли ее непреклонная пассивность сродни непреклонной независимости? Виктория не зависела ни от чего. Ни от таланта, ни от партнера, ни от своей воли".- "Тебе с ней было лучше, чем со мной?" - "Не помню. У тебя с ней одна общая черта: она тоже не боялась говорить пошлости. А мы с Августом из кожи лезем, только бы не сказать, как другие". "Подтвердить СВОЕ прошлое, не смешаться с чужим?
– спросил Август, подымаясь.- Здесь, конечно, не курят?" "Здесь все делают.- Александра встала, чтобы принести пепельницу.- Даже коньяк есть в шкафчике слева от тебя. Там же и стаканы. Мне не наливай, пожалуйста. Мне так хорошо, как еще ни разу не было. Я тебя не спрашиваю, мой дорогой, откуда у тебя эта нашлепка... Подожди, я перемою стаканы - к ним вечность никто не прикасался". "Да-а, мой мальчик,- раздумчиво произнес Сергей,- не в этом ли твоя философия? Для тебя ДРУГОЙ - не источник самопознания, не зеркало твоей души, а просто ЧУЖОЙ. Ты никогда не увидишь в нем себя. С этим, я думаю, уже поздно что-нибудь делать". "Не надо ему ничего ни с чем делать.- Александра поставила на столик стаканы.- Уже три часа. С Августом, по-моему, никогда ничего не случается, а если что и случилось, то раз в жизни и не повторится. Постой, почему ты такой белый? Смотри, Сергей, что с ним? Не закуривай, я сейчас тебе сама налью!"
Страх пришел ровно через сутки. Не изнутри, не из сердца, а как наброшенная на него сверху склизкая оболочка. Мертвая, но живая. Пульсирующая в такт его крови. Сжимающая своими спазматическими сокращениями его голос и тело. ИМ не надо его находить. Они и так знают, где он, потому что знают ЕГО. Не одни, так другие, они допытают его до конца. Его била дрожь, он с трудом втянул коньяк сквозь стиснутые зубы.
В аэропорт! Шофер, мальчик в альпийской шляпе с пером. "Мсье?"
"В аэро...- Да, такой прямо к НИМ его и доставит.- В "Таверну", пожалуйста".- "Благодарю вас, мсье".
К приставу, к бармену-историку-приставу тайной судебной палаты! Сейчас, будучи в состоянии прямо противоположном созерцательному, то есть в припадке истерического страха, он не хотел ни думать, ни говорить.
"Я должен вас предупредить, мсье, что нам придется отклониться от прямого пути в Привокзалье, поскольку дорога через Западный парк перегорожена городской полицией. Весь район парка наглухо отрезан - в него никого не пускают и из него никого не выпускают. Мы объедем парк с запада, а потом повернем на восток и проедем через Среднюю Треть. Но, уверяю вас, объезд хотя и продлит нашу поездку на десять - пятнадцать минут, никак не отразится на ее стоимости".- "Что-то случилось?" - "В высшей степени, мсье. Убили троих по-видимому, одновременно и более или менее одинаковым способом".- "Каким же?" - "Кинжалом, мсье. Точнее, двумя разными кинжалами, из чего легко сделать вывод, что убийц было по крайней мере двое. Об этом - во всех газетах и с подробнейшими фотографиями трупов. У мсье сегодня не было времени заглянуть во французские газеты?" - "Ни минуты, к сожалению. Убийц, насколько я понимаю, пока не нашли?" - "Ни в малейшей степени, мсье. Генеральный Администратор заявил, что если в самое ближайшее время преступление не будет раскрыто, то он к чертям собачьим - извините, но это его выражение, мсье - распустит полицию Южной Трети и вместо этих бездельников наберет прилежных и исполнительных парней с Севера. Этим объясняется и его решение поручить кордонирование парка городской полиции. Могу себе представить, как теперь бесятся южные полицейские - ни одного камня неперевернутым не оставят. Им еще повезло, что кто-то позвонил через час после убийства и сообщил адрес. Но можете себе представить, мсье, его спросили, КОГО убили, а он сказал, что не знает, и повесил трубку!" - "А полиция знает?" - "Не могу ответить на ваш вопрос, мсье. На всех фотографиях глаза убитых закрыты повязками".- "Это же полная бессмыслица! Как они тогда узнают, КТО убитые?" - "Я же не сказал, что полиция не знает, мсье. И они сами не сказали ничего по этому поводу".
– "Как же можно разыскивать убийц, не опознав убитых?" - "Я понимаю правомерность вашего вопроса, мсье, но говорят, что у Главного Инспектора уголовной части Южной полиции, капитана Конбогара, есть свои особые методы розыска, о которых знают только его ближайшие сотрудники. С одной стороны, он использует новейшие компьютерные системы, а с другой... Простите, мсье, я не слишком утомил вас своей болтовней?" - "Что вы, все безумно интересно!" - "Я ни с кем не говорил два дня, ну вот теперь и разошелся. Так вот, с другой же стороны, ходят слухи, что он, ну как бы сказать поточнее, работает с трупами..." - "Что?!" - "Я понимаю ваше удивление, мсье, но ведь и с трупами все не так просто, как представляется судебно-медицинским экспертам и патологоанатомам. Словом, он или кто-то другой, кто на него работает, нашли способ коммуникации с жертвами убийства, и те им сообщают, кто убийца".
– "А кто они сами, они тоже сообщают?"