Древний Человек в Городе
Шрифт:
Стоявший рядом с Августом человек сдвинул на затылок высокий колпак и плотнее закутался в плащ. Огней внизу осталось совсем немного. "Пошли в башню, Владыка Рода. Время выпить горячей мезы".- "Подожди, Великий Властитель. Погаснет последний огонек, и пойдем".
Он напряженно вглядывался в густую тьму, заполнявшую Восточную Впадину (самое низкое место Северной Трети). Что еще мог он там высмотреть?
В обитателях Впадины он не видел ни людей, ни духов, ни даже животных. Фантомы, тени, с вырожденной страстью и угасшим разумом. Еще оставались непогасшие огоньки, и ему захотелось спрыгнуть вниз и добежать до ближайшего, чтоб увидеть хоть одно лицо или услышать хоть одно
"Я не часто вижу тебя перед собой.- Властитель придвинул к нему дымящуюся чашу и осторожно отпил из своей.- Если хочешь что-нибудь, скажи".
"Я хочу стоять на стене и видеть эти огни, кто бы их ни зажигал, даже эти бесплотные твари".- "Пусть так, но мне нужна моя дань. Сдери ее с этих тварей, оставь себе шестую часть и еще получишь двух наложниц из тех пятерых, что мне прислал князь Севы. Сам и выберешь".
Властитель - не дурак. Верный ход. Видимо, его наложницы ему прискучили, а искать новых, пока есть эти, было лень. Оттого и щедрый.
"Я подумаю, Великий Властитель. Может быть, найдем другой выход. Может быть, мы оба, видя их, не видим СЕБЯ".- "Не трудись думать, Владыка Рода. Мы оба, видя тех, кого ненавидим, или любим, или презираем, или боимся, не можем видеть себя. Никто не может, даже высшие жрецы Гимбу. Что до меня, то, говоря по правде, я ни разу не видел ни одного из ЭТИХ, лучше не будем их называть. Говоря же с тобой, я вижу себя, ибо не чувствую к тебе ни ненависти, ни любви - разве что любопытство. Дай мне эту дань и любуйся сколько душе угодно твоими огоньками. Я бы охотно уступил тебе и караульную службу в Восточной Впадине. Так что - не трудись думать".
Он сказал: "Я уже подумал, Великий Властитель. Я тебе заплачу их дань из своего кармана - пять шестых, как было договорено,- и принимаю их всех в клиенты моего рода. Большой кусок говна, скажешь ты, роду его не проглотить. С родовым советом я управлюсь. У нас мало земли. Я заставлю новых клиентов расчистить Впадину и построить каменные дома на половине занимаемого ими сейчас места. Другую половину я заселю родовичами. Золото тебе принесут завтра, а про обещанных наложниц не забудь. Сам мне их и выберешь".
Стало теплее, или это согрела его меза. Он шел по тропинке вдоль внешней стороны Стены, а потом круто вниз, на юго-юго-запад. Две лиги до родовой ставки по самому безлюдному из всех возможных путей. Он там будет к началу первой вахты ночи. Последние пол-лиги по другой, совсем узкой тропинке, известной только ему и немногим родовичам, почти скрытой густым кустарником,той, которая идет по ложу давно высохшего ручья и обрывается в шестистах шагах от изгороди. Нет, хватит с него Властителя, дружинников Властителя, людей Впадины, даже мезы - тоже хватит. Смотреть и слушать невозможно из-за кромешной тьмы и глухого молчания спящего Города. Думать не хочется. Убаюканный мягким ритмом неторопливой ходьбы, он уже занес ногу для следующего шага, как вдруг остановился в изумлении от журчания и плеска впереди, внизу.
О Гар! Что это? Ручей, высохший, говорят, двадцать три поколения назад, весело струился у самых его подошв, играя и подпрыгивая на сверкающих в ярком лунном свете круглых отполированных миллионнолетним течением камнях. Но откуда такая луна? В последнюю ночь перед полнолунием! С трудом раздвигая густые заросли ивняка, он двинулся вдоль ручья по зыбкой трясине пологого берега и почти сразу же оказался у маленькой бухты, над которой на низком пригорке, бывшем, вероятно, прежним берегом полноводной реки, он увидел деревянный дом, невиданной в этих местах постройки. Просторный, с невысокими стропилами и совсем маленькими окнами, затянутыми рыбьим пузырем. Перед домом на низкой скамье сидел человек в зеленом плаще и необычной формы шляпе и курил трубку с плоским чубуком. Запах незнакомого курева, острый и сладкий, щекотал ноздри.
"Добрая ночь,- сказал человек.- Не то чтобы я тебя звал, но раз пришел, то говорить с тобой мне будет приятно. Пока садись. Так, сделай затяжку-две.- Он протянул ему трубку.- Теперь говори что хочешь".
Дым заполнил все его тело. Оно стало, как высушенный рыбий пузырь. Он не знал, ЧТО говорить, но говорить очень хотелось. Пусть он скажет первое, что придет в голову.
"Я решил взять под свою опеку людей Впадины.- Он еще раз затянулся и возвратил трубку владельцу.- Это будет новая часть Города, с новыми домами, площадями и акведуком. Да и Властитель останется доволен". "Я помню, как все это случилось,- сказал человек, кладя трубку рядом с собой.- От Властителя тебе было не отделаться. Не успели твои обжить северную часть Впадины, как он налетел с двумя дружинами - своей и брата - и изрубил в куски тебя и всех домашних. Людей Впадины, в их домах, не тронул. Они стали его клиентами. Потом был набег анаров, которые убили Властителя и его семью. Раз уж ты здесь, то почему бы тебе не знать, что много-много столетий ты не возвращался в Город, а когда возвратился, то в последний раз". "Подожди, подожди!
– закричал он.Почему ты говоришь о будущем в прошедшем времени?"
"Чего ж здесь такого удивительного?
– Валька отпил пива из огромной кружки и нежно погладил Мелу по плечу.- Словно мезы опился. Или на тебя опять... НАШЛО? Пойми - ведь если ты уже видел то, что для кого-то другого только еще будет, то для тебя оно БЫЛО, как и твое видение. У меня самого такая привычка. Да что ж ты не пьешь? Я уже вторую кончаю". "Что это на него нашло? Вы мне об этом не рассказывали".- Мела испуганно посмотрела на Вальку. "Потом, потом, или он сам тебе расскажет". "Нет,- решительно сказал Август,- я ни с кем не спорю. Но почему именно я должен быть живым (пока еще!) примером ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ произошедшего, а не ты, или Мела, или тот же треклятый Вебстер?" "Ответ прост.- Валька допил пиво и встал.- Так уж с тобой случается - в будущем, которое всегда уже есть твое прошлое. Тут, боюсь, не обойтись без сильного воображения. Пойду закажу еды какой-нибудь".
"Это коричневое пятно - лучшая из сохранившихся в Северной Трети застроек семнадцатого века, все - из коричневатого с зелеными прожилками химатитового камня, там была знаменитая Впадина, защищенная с востока бывшей Городской Стеной, когда граница Города еще не проходила по реке Оредо". Слушая Вебстера, легко было представить его темпераментно жестикулирующим, если бы оба Вебстер и Валька - не лежали распростертые на разостланной на полу огромной дециметровой археологической карте. Август сидел на письменном столе и смотрел в особый бинокль на те места на карте, которые они обсуждали. Шел второй час ночи.
"Как они ее засыпали?
– спросил Валька.- Это же должно было быть адски трудно?" Вебстер: "Ничего особенного. Это читается просто, как вчерашний день: Шестнадцатый пентарх, прозванный Великим Властителем, сжег Впадину вместе со всем, что в ней было живого, за повторную неуплату дани и отдал голую землю сводному брату и его клиентам, построившим там первые каменные дома. Потом налетели анары, опять выжгли всё дотла и разрушили Восточную Стену. В течение трехсот лет туда свозили строительный мусор со всего Города, и Впадина исчезла. Так говорят факты".