Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)

Васильев Леонид Сергеевич

С 401 по 376 г. до н. э. на чжоуском троне находился сын Вэй-ле-вана, Ань-ван, которого сменил его сын Лe-ван (годы правления 375369). Ни о каких событиях за эти годы — кроме пророчества историографа Даня, прибывшего в Цинь из домена и напомнившего, что прежде там, где ныне расположено царство Цинь, было Чжоу и что разъединение продлится пятьсот лет, после чего будет новое объединение [Вят-кин, т. I, с. 209–210] ^[6] , — в главе о доме Чжоу у Сыма Цяня упоминаний нет. Но в «Чжушу цзинянь» сразу же после слов о смерти Ле-вана сказано, что как раз в это время войска сына Неба вторглись во владения Чжао, а циские войска совершили набег на домен [Legge, т. Ill, Prolegomena, с. 171]. Кроме того, в 43-й главе упомянуто, что в 368 г. до н. э. войска полуварварского северного царства Чжуншань вместе с царством Хань напали на домен вана и даже будто бы разделили его земли на две части. Чем была вызвана эта военная активность, особенно в момент смерти Лe-вана и сразу же после нее, неясно ^[7] . Но похоже, что ничем серьезным обе воинские акции не завершились.

Все осталось на своих местах. А трон сына Неба перешел к младшему брату Ле-вана Сянь-вану, просидевшему на нем почти полвека (368–321 гг. до н. э.).

6

⁴ Смысл пророчества в том, что грядет появление новой империи, которая будет создана на базе царства Цинь. Здесь мы имеем дело с явной интерполяцией, какие и у Сыма Цяня, и в «Цзо чжуань», да и в других древнекитайских исторических текстах встречаются нередко.

7

⁵ Неясно, в частности, и сообщение о разделе владений сына Неба на две части. Ведь как об этом только что было упомянуто, такого рода раздел (точнее, выделение части территории брату вана в качестве наследственного удела) произошел за несколько десятилетий до того, причем по инициативе самого сына Неба, а не в результате военного нападения на домен. Быть может, раздел, о котором идет речь, не сразу стал четким политическим фактом. Возможно, вначале восточная часть домена была вассальной по отношению к западной, где жил сын Неба. Во всяком случае, некоторое время после раздела домен продолжает именоваться как нечто единое и цельное.

В 4-й главе Сыма Цяня о длительном правлении Сянь-вана сказано несколько более, чем о его предшественниках. В частности, упомянуто, что в 360 г. до н. э. он прислал циньскому Сяо-гуну жертвенное мясо ^[8] . Затем там же сказано, что в 344 г. до н. э. по инициативе усилившего свои политические позиции царства Цинь в домене было созвано совещание чжухоу, а в следующем году циньский правитель получил от вана почетное звание гегемона (бо) ^[9] . После смерти Сяо-гуна на циньский престол вступил его сын, причем чжоуский ван в 336 г. до н. э. прислал и ему поздравление, а в 334-м — жертвенное мясо. Упоминаний о почетном титуле гегемона более нет. Этот прежде столь высоко ценившийся и так много значивший статус во второй половине IV в. до н. э. явно потерял свой смысл. Теперь быть гегемоном никто из правителей не стремился. Они хотели обладать титулом, равным тому, на который прежде имел право только чжоуский ван. И первым позволил себе сделать это именно циньский правитель. Характерно, что, когда новый правитель Цинь в 325 г. до н. э. самовольно присвоил себе титул вана и стал именоваться Хуэй-ваном, сын Неба вынужден был с этим смириться. После этого, сообщает Сыма Цянь, и другие чжухоу начали именовать себя ванами. Как и когда именно это произошло— вопрос не очень ясный. В текстах существуют на этот счет разночтения ^[10] .

8

⁶ Из этого сообщения [Вяткин, т. III, с. 264] можно понять, что подобный акт сына Неба был немалой честью для правителя полуварварского царства. Неясно, однако, почему такая честь была оказана в 360 г. до н. э. никому еще не известному и ничего не успевшему сделать правителю окраинного полуварварского царства, пусть и большого. Можно предположить, что это явилось результатом резкого усиления царства Цинь после реформ Шан Яна. Но если учесть, что реформы начались в 356 г. до н. э., а первые их результаты могли сказаться не ранее 350 г. до н. э., после второго тура, то сын Неба едва ли мог откликнуться на усиление Цинь уже в 360 г. до н. э. Правильней считать, что здесь Сыма Цянь ошибся в датировке событий лет на десять.

9

⁷ Термин бо в данном случае равнозначен ба (гегемон), употреблявшемуся в текстах, описывавших события более раннего времени.

10

⁸ Предварительное решение чжухоу о намерении именоваться ванами было принято еще в 334 г. до н. э. на совещании в Сюйчжоу, о чем сказано в хронологической таблице (глава 15). Это не исключает того факта, что одним из первых (после давно уже присвоивших этот титул правителей Чу) стал открыто именовать себя ваном именно циньский Хуэй-ван и только через несколько лет за ним последовали другие [Вяткин, т. III, с. 274–275, колонки Вэй и Ци, и 278–279, колонка Цинь].

Итак, по словам Сыма Цяня, самыми значительными событиями периода правления Сянь-вана было резкое усиление царства Цинь и престижа его правителей. После Сянь-вана сыном Неба стал его сын Шэнь-цзин-ван (320–315 гг. до н. э.), затем настала очередь сына Шэнь-цзин-вана, Нань-вана, который просидел на троне 59 лет (314–256 гг. до н. э.). Это был последний правитель Чжоу. При нем произошел окончательный внутренний распад домена на две части. Сам ван остался на западе, а восточная часть домена, век с лишним назад подаренная одному из братьев сына Неба, превратилась в самостоятельное государственное образование. Правда, умер управлявший восточно-чжоуским государством У-гун (многие чжухоу к этому времени уже именовали себя ванами), вопрос о наследовании решался с санкции западночжоуского Нань-вана, который признавался его восточно-чжоускими родственниками сыном Неба. Как сообщает Сыма Цянь в заключительной части главы, посвященной царствованию западночжоуского Нань-вана, положение в домене было крайне сложным.

Облагодетельствованное

чжоуским Сянь-ваном царство Цинь стремилось заручиться поддержкой домена в своих воинственных планах против соперников. Чу старалось этому противодействовать. Советник чжоуского Нань-вана Су Дай (брат известного политика и дипломата Су Циня, находившегося в то время на службе в царствах Ци и Янь) постарался убедить Чу в том, что для него невыгоден союз Цинь с доменом, ибо сильное Цинь захватит Чжоу. Лучше всего способствовать отдалению Чжоу от Цинь. Эта политика представляется вполне разумной с точки зрения домена, для которого угроза с запада была наиболее ощутимой. Между тем агрессивность Цинь усиливалась, что отражалось прежде всего на близком к нему домене. Когда Цинь, намереваясь напасть на Хань, попросило предоставить ему проход через Чжоу, Нань-ван оказался перед выбором: помочь Цинь — нажить врага в лице Хань, не сделать этого — получить могущественного недруга в лице Цинь.

Советник Ши Янь, обсуждая с сыном Неба эту проблему, предложил заверить ханьского вана в том, что Цинь имеет союзника в лице соседней с ним восточночжоуской части домена. И если Хань, отдав ей часть своей территории, пошлет заложника в Чу, царство Цинь перестанет доверять своему восточночжоускому союзнику и передумает нападать без такой поддержки на Хань. Одновременно Су Дай предложил внушить циньскому вану, что Хань заигрывает с доменом, чтобы вызвать недовольство Цинь. В результате этих хитроумных планов домен не сможет не принять ханьские земли, да и Цинь ничего против этого сказать не сумеет. Таким образом можно и земли получить, и с Цинь не поссориться ^[11] .

11

⁹ Здесь мы впервые сталкиваемся со стратагемными планами, которые начали появляться именно в период Чжаньго. Это были политико-дипломатические алгоритмы, в чем-то сходные с расчетами мастеров шахматной игры. Однако спецификой ранних планов времен Чжаньго была некоторая однолинейность мыслительного процесса их составителей, обычно не предполагавшая вариантов.

Правитель Цинь, приняв во внимание сложившуюся после реализации этой интриги ситуацию, вызвал к себе Нань-вана (стоит заметить, что до сих пор никто не смел так унижать сына Неба). Однако тот, не желая ехать, направил гонца в Хань с просьбой укрепить пограничный Наньян. Тогда сын Неба сможет освободиться от настойчивых требований Цинь, подталкивающего его к нападению на этот ханьский город. Более того, под этим предлогом он мог бы отказаться от визита в Цинь. В этом случае без помощи домена Цинь не посмеет напасть на Наньян. Неясно, чем окончились все сложные переговоры. Возможно, что хитрая интрига чжоусцев дала результат, ибо дальше Сыма Цянь рассказывает уже о другом.

Он утверждает, что восточночжоуский правитель, еще недавно признававший свою вассальную зависимость от сакральной фигуры родственного ему сына Неба, вступил с ним в вооруженный конфликт. Царство Хань пришло на помощь сыну Неба, хотя его и отговаривали, утверждая, что, если оно не вмешается и восточночжоуские войска выйдут победителями, в качестве награды за нейтралитет ханьский дом сможет завладеть сокровищами западночжоуской казны, включая сакральные треножники, символ власти в Поднебесной. Тем временем советник Су Дай, автор идеи, ставившей целью призвать Чу противодействовать чрезмерному сближению Цинь с доменом, стал служить восточночжоускому правителю и обещал ему отделаться от притязаний Хань. Он сумел выполнить обещание, заманив Хань сближением с восточночжоуским правителем. После всех этих походов и интриг западная часть домена вместе с троном сына Неба уцелела (подробнее о ходе конфликта между двумя частями бывшего домена и о связанных с этим довольно сложных интригах говорится в «Чжаньго-цэ» (см. [Crump, 1970, с. 39–41]).

В 281 г. до н. э., после ряда победоносных выступлений Цинь против царств Хань, Вэй и Чжао, очередной советник чжоуского вана Су Ли посоветовал сыну Неба приостановить завоевания циньского полководца Бо Ци, напомнив ему притчу о том, что по мере усталости победы могут смениться поражениями. Неясно, как прореагировал чжоуский Нань-ван на столь наивное предложение, ибо в своем повествовании Сыма Цянь сразу же перешел к новой теме. Но нет сомнений, что подобного рода ухищрения желанного результата принести не могли. В 273 г. до н. э. еще один советник сына Неба— Ма Фань сумел натравить Цинь на царство Вэй (речь идет о Большом Вэй, которое по названию его столицы часто именовали Лян), соблазняя правителей обоих царств все теми же чжоускими треножниками. О результатах этой интриги тоже не сообщается.

В 270 г. до н. э. вновь обострились отношения между Цинь и доменом, причем теперь уже советники циньского правителя стремились ограничить аппетиты своего господина, уверяя его, что открытая ссора с Чжоу обеспокоит Поднебесную и побудит ее объединиться вокруг сильного Ци, что ослабит позиции Цинь. В 257 г. до н. э. сын Неба с помощью своего советника еще раз сумел на некоторое время освободиться от угрозы со стороны Цинь и направить агрессивные устремления этого царства против Хань, Чжао и Вэй. Но это был, пожалуй, последний успех слабого домена в борьбе с могущественным Цинь при помощи политических интриг.

Ситуация складывалась весьма трагично для дома Чжоу. В 256 г. до н. э. сын Неба решился, несколько укрепив свои позиции за счет союзников в лице ряда восточных царств (союз цзунхэ, т. е. объединение по вертикали), открыто выступить против Цинь. Выступление завершилось полным провалом. Сын Неба вынужден был смиренно склонить голову перед правителем Цинь, отдав ему 36 поселений с 30 тыс. душ. Когда вскоре после этого поражения и унижения в том же, 256 г. до н. э. Нань-ван умер, уцелевшие чжоусцы (видимо, имеются в виду прежде всего правящие верхи домена) бежали от Цинь на восток. Циньцы захватили девять треножников, а нового западночжоуского сына Неба переселили в небольшой чжоуский городок. В хронологической таблице [Вяткин, т. III, с. 302] на этом заканчивается упоминание о доме Чжоу. А в 4-й главе, где описана история этого дома, есть еще несколько слов о том, что «через семь лет циньский Чжуан-сян-ван покончил с западным и восточным Чжоу», присоединив их к Цинь. С этого времени «жертвы дому Чжоу более не приносились» [Вяткин, т. I, с. 211–216].