Древний Марс (сборник)
Шрифт:
Позднее на Марсе можно будет создать рай правосудия и смысла, золотой век, который продлится тысячелетия, и потомки марсиан будут множиться и процветать. Но пока, на несколько месяцев или больше, они оставили затерянный канал для себя.
Филлис Эйзенштейн
Короткая проза Филлис Эйзенштейн публиковалась во всех основных американских журналах фэнтези и научной фантастики. Наиболее известна она благодаря серии фантастических рассказов о путешествиях менестреля Аларика, рожденного со странной способностью к телепортации, позже рассказы слились в два романа – «Рожденный изгоем» и «Во владениях Красного Повелителя» («Born to Exile», «In the Red Lord’s Reach»). Другие ее книги, включая два романа, входящие
В данной повести действие закручивается вокруг отрицания старой поговорки, гласящей, что домой невозможно вернуться. Ты можешь вернуться домой, но дом может оказаться в самых неожиданных местах, и путь к нему будет очень долог.
Филлис Эйзенштейн
Солнечный камень
Он ожидал, что отец встретит его на космодроме Меридиани. Но высадившись после месячного полета с Земли и закинув сумку с вещами на плечо, он обнаружил, что его никто не ждал. Через два марсианских года получив степень доктора антропологии, Дэйв Миллер думал, что человек, который во всем себе отказывал, чтобы его сын получил лучшее образование во всей Солнечной системе, придет его встретить.
Другие пассажиры, с которыми он познакомился во время поездки, забрали свой багаж и встречающих – семьи, друзей, знакомых – и разошлись. Некоторые из них были с Марса, как он сам, другие – новосёлы, с энтузиазмом заселяющие эффектно прорекламированные места, еще часть составляли состоятельные туристы. Дэйв позаботился, чтобы последние получили его контактную информацию: «Посетите руины затерянной марсианской цивилизации в компании их первооткрывателя» – говорилось в его карточке. Это не было совсем неправдой в его случае, потому что во времена юности он нашел несколько фундаментов и участков иссечённых песками стен, не выше его колена в высоту, около одного из меньших каналов, которые впадают в Нильское озеро, и Рекари, марсианский партнер по бизнесу его отца, объявил их заброшенными семь или восемь тысяч марсианских лет назад. Его отец, известный доктор Бенджамин Миллер, которому на самом деле принадлежала карточка, не стал включать обнаруженные объекты в список туристических мест. Но это никак не умаляет научного открытия.
Когда смысла ждать дольше не осталось, Дэйв пошел внутрь терминала, чтобы отыскать телефон. С Земли он взял свой личный коммуникатор, но на Марсе, где пыльные бури часто заглушали беспроводной сигнал, стационарные телефоны были надежнее. Работник терминала сказал ему, что местный телефон должен работать, во всяком случае, работал вчера, но когда Дэйв набрал номер отца, никакого ответа не последовало, даже не сработала запись звонка.
Пожевав губу пару секунд в нерешительности, он сдался и набрал номер сестры. Дэйв надеялся, что подойдет к телефону она, а не ее муж. С сестрой и без того всегда было сложно иметь дело.
Детский голос на другой стороне трубки понятия не имел, кто такой дядя Дэйв, но в конце концов согласился передать трубку маме.
– Дэвид? – Недружелюбный голос принадлежал его сестре. За два года она не ответила ни на одно его письмо.
– Да, я вернулся, – ответил он. – Как поживаешь? Как семья? – Он даже не знал, сколько детей у нее.
– Не притворяйся, что тебе есть до этого дело, Дэвид, – ответила она. – Что тебе нужно?
– Прошло два года, Бев. Очень уж ты
Он услышал, как она фыркнула.
– Я, честно, думала, что ты не вернешься. Неужели Земля стала таким разочарованием для тебя?
– Земля неплоха. Но оставаться там не входило в планы.
– О да, – ответила его сестра. – Ты всегда будешь возвращаться сюда, чтобы помочь папе откопать больше. Возможно, найдете один из этих затерянных городов, которые он постоянно ищет. Не возвращался домой месяцами, знаешь ли.
– Месяцами? – переспросил Дэйв. – Сколько месяцев?
Его отец всегда проводил много времени в полях, но… месяцы?
– Не знаю. Четыре? Пять? Не то чтобы я его вижу чаще в другое время.
– Ты говорила с Рекари?
В трубке повисла тишина.
– Никогда не могла понять, что отец находит в этом марсианском отребье.
– Но ты…
– Нет, я не говорила с ним об этом. И он не говорил со мной.
– Беверли.
– Отец всегда любил его больше, чем свою семью. И ты тоже. Не пытайся мне возражать.
Дэйв ничего на это не ответил. Пока он рос, Рекари всегда был хорошим товарищем для него.
– Он отправился с отцом?
– Откуда я знаю?
– Он не отвечает по телефону.
– Он вообще знает, как им пользоваться?
Дэйв тяжело вздохнул. На Земле он научился не отвечать людям, которые плохо отзываются о марсианах или о тех, кто живет на Марсе, хотя пришлось ввязаться в несколько драк, чтобы усвоить такой урок.
– Если понадоблюсь, я буду у отца, – сказал Дэйв.
– Прекрасно, – ответила сестра и повесила трубку.
Это был их самый длинный разговор за последние десять лет, что заставило Дейва забеспокоиться. Месяцев? Он отошёл от телефона и отправился к работнику терминала, чтобы договориться о транспорте в Чарлстон. Транспорта не было, но служащий был готов продать свой скутер марсианскому парню. И был весьма счастлив принять креды с Земли, которые часто используются туристами и теми, кто имеет с ними дело. Дэйв неплохо скопил за время подработок во время учёбы. Он кинул свой рюкзак на заднее сиденье, проверил уровень топлива и натянул навес, прежде чем двинуться на север. В скутере был встроен навигатор, но Дэйв в нем не нуждался, он хорошо ориентировался на местности. Ехать было не так далеко, и заблудиться было сложно, если следовать по каналу Хиддекеля. Когда он начал свой путь, небо было темное, но свет огней от скутера освещал путь, и дорога была в хорошем состоянии, очищена от водной крапивы, всё время ползущей к каналу. Он добрался до Чарлстона к рассвету.
Чарлстон никогда не был большим городом, даже несмотря на то, что находился на слиянии двух каналов, но, если на то пошло, даже самые крупные города на Марсе были малы в сравнении с земными. Но Дэйву, уставшему от толп и суеты на Земле, Чарлстон показался замечательным. Вдоль единственной главной дороги выстроились по обеим сторонам обветшалые строения, совмещающие в себе магазины и бары, а жилые дома стояли на маленьких улочках лицом в противоположную от канала сторону. В северной части города находился лодочный причал, где было пришвартовано с дюжину барж и три парусные лодки, а кроме того, полукругом располагались коттеджи марсиан, где жил Рекари и вся его большая семья. Как Дэйв и предполагал, в столь ранний час на главной улице была всего пара человек, и он их всех знал. Один даже окликнул его по имени, и Дэйв поднял руку в знак приветствия, но останавливаться не стал.
Дом его отца, расположенный почти на северной оконечности города, являлся не только домом, но и офисом. На двери висела табличка, где выцветшими буквами было написано: «Бен Миллер и сыновья. Туризм. Посетите древние руины». Пока мама Дэйва была жива, отец его оставался оптимистом, но сын у них был только один. Зять, который должен был работать с ним, но вместо этого работал на региональную энергетическую компанию, не был впечатлен грантами своего тестя, полученными от Университета Сырта, и раскопанными руинами шести древних поселений, открытых им за последние тридцать лет. Муж Бев считал, что археология на Марсе способна развлечь разве что горстку туристов.