Древний Рим. Имена удовольствий
Шрифт:
Мы ушли далеко вперед от своих спутников. Оливия и ее приятель ворковали в тени деревьев, а консул отвел меня ближе к хозяйственным постройкам виллы, откуда раздавалось лошадиное ржание и блеяние коз.
— Скажи, Гай, тебя, и правда, беспокоит этот мятеж рабов?
— Моя вилла Кордация находится поблизости от очага восстания. Мне это не по душе. Я редко там бываю, но это дивное место. Тиберий подарил мне Кордацию после моего удачного похода на север. Поначалу я даже не знал, что с ней делать, назначил управляющего и даже не время забыл о своем владении. Но как-то раз решил навестить… и задержался на целую неделю. Я не хочу, чтобы моя богатая усадьба пострадала от рук этих дикарей.
— Пусть так все и будет! Какие твои годы…
Мужчина задумчиво посмотрел на меня, в его синих глазах спокойно плескалось море. Я даже почти различала запахи мокрых сетей и йода. И еще солнце… бросающее блики на водную гладь.
— Гай… у тебя все будет хорошо!
— А у тебя?
— Я не знаю… Я бы хотела вернуться на родину, но… это слишком далеко. И едва ли возможно. В моем мире меня верно уже потеряли и оплакали родные. А что ждет меня здесь? Мне еще повезло, что я встретила Клодия и… тебя. Как бы ты ко мне не относился, я вижу, что… по-своему ты добрый человек, хотя и военачальник. Ты не такой, как эти изнеженные заносчивые сенаторы, мечтающие лишь о власти и тайных пороках, те, что были на вечеринке в римском доме Оливии… Ты прошел нужду и лишения, ты видишь горести бедняков и знаешь цену настоящей дружбе. Ты помогал Клодию, давал ему деньги в долг, зная, что он вряд ли сможет его вернуть… Ты делился снами едой…
— Ее у меня в избытке, так что же не помочь соседу… ты хочешь верить, что я лучше, чем есть… зачем, Наталия?
— Ты мне нравишься. Как мужчина. Как человек. Хотя… ты и командуешь легионами, которые нападают на чужие земли и берут рабов для Рима. Ты просто принадлежишь своему времени, если не ты… был бы другой.
— Странные твои слова…
— Я всегда говорю открыто обо всем, что думаю. Наверно, это моя ошибка. Кое-что нужно скрывать.
— Ты удивительная женщина, но… я ничего не могу тебе обещать.
Едва Гай Марий произнес эти слова, как его сердце дрогнуло. А, почему бы и нет… почему он не может еще раз попытаться соединить свою жизнь с судьбой другого человека. Эта привлекательная девушка отличается от всех его немногочисленных знакомых с длинными волосами и накрашенными губами, от тех благородных девиц, что время от времени пытаются заслужить внимание завидного холостяка.
Однажды он доверился такой женщине. И был жестоко обманут. Печальная история его сватовства к Друзилле долго была самой ходовой сплетней Великого города. Мужчины негодовали, обвиняя во всем женскую ветреность, а женщины сочувствовали Молодому Триумфатору и спешили утешить. Консулу было просто больно и стыдно. Даже тяжелая стрела, пробившая на груди доспехи в германском походе, казалась досадным недоразумением по сравнению с предательством той, которую он, казалось, безмерно любил. Но затянулась и эта рана…
И вот теперь голубоглазая «северянка» будит давно забытые чувства в его душе… Желание оберегать и заботиться, взять под свое крыло, привести в дом, окружить лаской и теплотой. Продлить себя в детях… Обычные человеческие желания… Разве они так уж невыполнимы…
Раздумья консула прервал громкий голос Оливии:
— Мои друзья! Гулла только что передал сообщение, что могучие бойцы готовы порадовать нас зрелищными поединками. Вы присоединитесь к нам или продолжите свою добрую беседу?
Я тотчас поняла какого рода зрелища нас ожидают. Мне стало жутко… Да, на экране телевизора подобные постановочные схватки смотрятся с нешуточным интересом. «Гладиатора» с Расселом Кроу я пересмотрела раза три или даже четыре. Пожалуй, в каждом современном человеке есть что-то от тех времен, когда миром правили больше звериные инстинкты, когда мало ценилась отдельная человеческая жизнь, когда на арене рекой текла кровь… а обезумевшая толпа ликовала, глядя на пару отчаявшихся, загнанных в ловушку себе подобных "разумных животных".
— Оливия… я не буду на это смотреть. Я лучше еще погуляю здесь.
Опираясь на руку своего старого знакомого Септония, хозяйка виллы не спеша приблизилась к нам.
— А ты, Гай… останешься со своей милой соседкой или убедишься в который раз, что школа гладиаторов моего мужа остается самой лучшей в Риме?
— Я и так в этом не сомневаюсь, Госпожа… Мы продолжим прогулку и прибудем с Наталией позже.
Ах, как я была благодарна ему за эти слова…
Когда Оливия и Септоний удалились и мы с Гаем остались одни, Консул вдруг спросил:
— Ты, и правда, не хочешь посмотреть поединки? Многие женщины в восторге от этого зрелища…
— Значит, я не из многих… Я, будущая мать, я знаю, как долго и трудно появляются на свет дети, сколько лет и сил нужно, чтобы вырастит их, а вы ради забавы лишаете жизни сотни крепких, здоровых мужчин. Это несправедливо! В конце концов, если они рабы — пусть строят мосты и дороги, пусть разбивают сады… Пусть разводят скот и кормят Рим…
— Их много, Наталия… их слишком много…
Я опустила голову. Я все понимала… Рим вел захватнические войны, Рим уводил в в плен множество жителей Африки и Азиатских стран, с территории современной Европы, ведь и Париж и Берлин, и часть Британии — все находилось тогда в руках римлян. В дешевом человеческом материале недостатка не было… Красивую смерть отчаянных людей можно было смотреть, словно захватывающий современный блокбастер. «Хлеба и зрелищ!»
Мы еще немного погуляли во дворе, обсаженном по периметру высоченными акациями и душистыми глициниями, заглянули в ту часть усадьбы, где находились казармы гладиаторов. Мы с Гаем шли рука об руку, он долго и скучно о чем-то расспрашивал хозяйских слуг, внимательно рассматривал стоящих за изгородью мужчин, кажется, консула интересовали способы тренировки бойцов и сам местный контингент вызвал любопытство. Я мало в это вникала, я просто хотела быть рядом, искоса смотреть на своего синеглазого полководца и мечтать…
А потом мы вернулись в дом и я с облегчением узнала, что яростные схватки уже завершились победами ретиария (гладиатор с сетью и трезубцом) в первой паре, мирмиллона (шлем с рыбой на гребне, меч — 50 см длиной, и огромный щит как у легионера) во второй паре, фракийца в третьей паре, самнита в четвертой и секутора (короткий меч, латы) в пятой.
Возбужденные вином и смертельным зрелищем гости вовсю пировали. К роскошной трапезе присоединились и мы с Гаем. Наконец-то я увиделась и обнялась с Клодием. Мой благодетель выглядел немного утомленным, но вполне счастливым. Но мы едва перекинулись парой фраз, как его отвлекли… А после долгого шумного застолья мужчины уединились в атриуме для бесед и споров о политике, а Оливия увела женщин на свою половину. Знать бы мне тогда для чего именно…
Мы расположились в уютном небольшом зале, где горели множество ароматических светильников и были в беспорядке разбросаны драгоценные ткани, подушки и покрывала.
— Все это мне лишь сегодня прислали из города, я велю завтра же навести здесь порядок. И непременно раскрашу стены… непристойными сюжетами. Мне это по душе.
Но когда хозяйка и пять ее наперсниц, а в том числе и я, улеглись на ложа, отдыхая от суеты долгого дня обильного угощения, Оливия громко хлопнула в ладоши и в покои один за другим вошли пятеро мужчин.