Древний Рим
Шрифт:
— Вот поэтому мне и нужна сейчас твоя помощь! — воскликнул Тимей. — Уже три дня, как я выгрузил свои товары на пристани — Эмпбриуме, у подножия Авентинского холма. Сегодня идёт четвёртый день, как мои товары лежат там в амбарах. Мои люди с образцами рыщут по всему Риму и не могут найти покупателей. Не могу же я сидеть здесь целый год и распродавать товары поштучно, как последний лотошник. Ты человек опытный, знаешь Рим и, я надеюсь, в память нашей старой дружбы поможешь мне найти покупателя, который купит сразу всё. Я хочу, чтобы ты сам посмотрел образцы моих товаров; они выставлены на форуме, в басилике (Басилика — здание вытянутой прямоугольной формы, где обычно помещался суд и производились торговые сделки) Эмилия.
— Сразу видно, что ты приехал издалека и не знаешь наших дел, — улыбнулся Попилий. — В Риме купцы не торгуют в одиночку, как в Греции. У нас торговцы образуют большие торговые компании с огромными капиталами. Эти компании занимаются не только торговлей. Они дают деньги в долг под проценты, берут на откуп взимание налогов с покорённых Римом провинций, берут подряды на постройку публичных зданий. Их называют публиканами (публиканами в Риме назывались люди, которые брали на откуп государственные дохода). Ни у одного богача не хватит денег, чтобы скупить весь привозимый в Рим строевой лес или какой — нибудь другой товар; для этого публиканы и объединяются. Скупив весь товар, они могут назначить цену, какую захотят. Ты действуешь в одиночку и поэтому не можешь рассчитывать на успех. Публиканы давно уже знают, какие вещи ты привёз, какова их цена, и не позволят никому купить их. Твои товары будут лежать до тех пор, пока ты не согласишься продать их этим публиканам за ту цену, которую они сами тебе назначат. Но я помогу тебе: как только освобожусь, я посмотрю твои товары и поговорю с представителем компании, торгующей с Египтом. Убытка ты не потерпишь, но тебе придётся поделиться с ними выручкой за то, что они позволят тебе продать товар в Риме.
— Но это же настоящий грабёж! — возмутился грек. — Я должен им платить за то, что они позволят мне продавать мои собственные товары. Неслыханное дело!
— В каждой стране — свои порядки, — сухо заметил Попилий. — Хорошо ещё, что ты догадался обратиться ко мне; компания могла бы выждать, пока прибудут ещё партии товаров из Египта, и тогда купить у тебя твоё драгоценное стекло и лён за бесценок. Ты мог бы совсем разориться. Только по старой дружбе я готов уладить это дело! А теперь давай поторопимся, а то мы с нашими разговорами едва добрели до овощного рынка.
Действительно, они находились на площади на берегу Тибра. Кругом всей площади стояли многочисленные овощные лавки, в которых продавали капусту, лук, чеснок, винные ягоды, сливы, каштаны. Оба приятеля, с трудом проталкиваясь через огромную толпу, заполнявшую площадь, выбрались, наконец, к Эмилиеву мосту. Пройдя мимо него, они вскоре вышли на бычий рынок. Это была обширная площадь, посреди которой на пьедестале стояло большое бронзовое изображение быка.
Повсюду из — за специально построенных загородок слышалось мычание многочисленных гуртов скота, пригнанного сюда на продажу. Около загонов толпились покупатели. Многие выбирали овец, быков и свиней для жертвоприношений. Эти покупатели особенно тщательно осматривали товар, так как животное, предназначенное богам, должно было отвечать целому ряду требований: подземным богам приносили черных животных, богам обитателям неба — белых; богам — самцов, богиням — самок. В жертву могло быть принесено только то животное, которое никогда не употреблялось ни для каких работ.
Квинт Попилий направился к загону, где помещались животные, предназначенные для жертв. Он тщательно выбрал белую овцу, расплатился и приказал доставить её в дом сенатора Метелла.
— Он попросил меня выбрать ему лучшее животное, какое только можно найти, — объяснил Попилий греку. — Я ему многим обязан и не мог отказать в этой просьбе. Теперь я свободен и мы можем идти на форум посмотреть твои товары.
С этими словами он повернул в сторону, противоположную реке, и, пройдя несколько кварталов, они вышли на Велабрум. Здесь были мастерские суконщиков, столяров, горшечников. Ремесленники тут же продавали свои изделия, и поэтому на площади толпилось множество покупателей. Всюду бродили лотошники, торгующие хлебом, фруктами и различными кушаньями. Над площадью стоял, не умолкая ни на минуту, разноголосый людской гомон. Громко кричал раб — негр, расчищая дорогу носилкам знатной дамы, которые несли восемь рослых рабов; какой — то дородный римлянин во весь голос возмущался тем, что его обсчитали. В углу толпа людей окружила пойманного воришку; везде громко бранились, клялись, торговались.
— Нет занятия более презренного и недостойного свободного человека, чем ремесло и мелкая торговля! — заметил Квинт Попилий, брезгливо глядя на шумную толпу.
— Может быть, так и считают в Риме, — возразил Тимей, — но я видел много стран, где думают иначе.
— Это потому, что ты — иностранец, — ответил нравоучительно Попилий. — В Риме свободный гражданин может заниматься только земледелием или крупной торговлей. Это единственные достойные занятия. Ремесло следует предоставить рабам.
Разговаривая таким образом, они вышли на форум. Здесь тоже шла оживлённая торговля. Теперь форум перестраивался. На месте многочисленных мелких лавочек на восточной стороне площади высилось роскошное трёхэтажное здание басилики Эмилия. Всё здесь было приспособлено для крупной торговли.
Яркий солнечный свет, проникая через многочисленные окна, освещал огромный заполненный толпой зал и галереи на уровне второго и третьего этажей. Стены были облицованы разноцветным мрамором и покрыты красивой росписью. В зале шла распродажа редких грузов, привезённых из Индии. На одном из возвышений, расположенных на обоих концах зала, глашатай показывал образцы и называл общее количество привезённого товара. Из толпы то и дело раздавались голоса, набавляющие цену: покупатели боролись между собой. Такая распродажа называется аукцион.
— Я тоже выставил вчера свои товары на аукцион, — грустно сказал Тимей. — Покупателей не оказалось. Никто не дал даже той низкой цены, которую я запросил, желая привлечь покупателей.
— Чудак! — воскликнул Попилий. — Как ты не понимаешь, что компании сговорились между собой. Не будешь же ты сидеть здесь год со своим товаром. Везти его обратно тоже убыточно. Они купят у тебя твой груз за полцены, а барыш поделят. В накладе останешься ты один. Но я постараюсь уладить это дело так, чтобы ты не разорился.
Они поднялись на галерею, где Попилий осмотрел образцы товаров Тимея. Затем, оставив грека с его приказчиками, он снова спустился и подошёл к небольшой группе людей, стоявших особняком между колоннами. Он долго шептался с ними, хихикая и оглядываясь время от времени на грека, с беспокойством наблюдавшего за ним сверху.
Наконец, от этой группы отделился полный человек, в богатой одежде, с золотым кольцом на пальце. Попилий подвёл его к Тимею.
Небрежно осмотрев товары, человек сказал, что только ради старинной дружбы с Попилием он готов выручить Тимея и взять всю партию, если цена будет снижена вдвое.
— Лучше я утоплю товар в Тибре! — в ярости закричал Тимей. — Пусть всё пропадёт! Я не снижу цену ни на один асе. И так я на этой продаже ничего не зарабатываю.
— Будь благоразумен, Тимей, — зашептал ему на ухо Попилий. — Скинь с первоначальной цены хотя бы одну треть. Или я ничем не смогу тебе помочь.
— Ладно! — махнул рукой грек. — Пусть мои дети останутся нищими. Грабьте меня. Ради того, чтобы продать всё сразу, я уступаю одну треть. Но это последняя цена.