Древний свет
Шрифт:
— Сразу после перемещения делайте гиперпереход, — напомнил диспетчер. — Иначе вас примут за НЛО, или, того хуже, собьют.
— Знаем, знаем, — ответил Харрис.
— Я по инструкции обязан напомнить, — сказал диспетчер. — Счастливого пути. «Волшебный Дракон» нырнул в распахнувшееся перед ним пространственно-временное окно. Экран осветился на мгновение зеленым светом, затем снова стал черным, с блестящими бусинками звезд.
Харрис вывел на экран карту Солнечной системы, наложил курсор на Плутон, нажал клавишу фиксации.
— Система
— Ну, поехали, — пожал плечами Лугарев. Мощный энергетический импульс свернул пространство, искривив его на секунду. Звезды прыгнули в стороны, образовав концентрические круги, полыхнуло зеленое свечение, «Волшебный Дракон» ринулся в центр распахнувшегося перед ним туннеля. Звезды разлетались в стороны, и вот, через секунду, звездолет вынырнул в обычное пространство. Харрис посмотрел на компас и довернул влево и вниз.
Впереди висел слабо освещенный шар грязного льда. Несколько минут они осматривались в поисках чего-либо необычного, но все было тихо и мирно.
— Долго вы собираетесь тут висеть? — спросил по радио основной модуль Р8. Киберноид прошел через туннель вместе с ними, у него не было собственной системы гиперперехода.
— Цепляйся к нам, и поехали, — ответил в микрофон Харрис. — Пойдем на безъинерционном режиме, только солнечный ветер в ушах засвистит.
— Терпеть не могу поэтов, — ответил киберноид. Звездолет слегка качнулся, когда основной модуль Р8 прицепился к нему сверху позади лазерной башенки.
— Порядок, — сказал Р8. — Давай, жми педаль. Харрис поймал ледяной шар Плутона в перекрестие прицела, вдавил клавишу джамп-двигателя, и звезды ринулись им навстречу, размазываясь и превращаясь в яркие полоски. Шар планеты рос на глазах. Когда «Волшебный Дракон» подошел достаточно близко к планете, джамп-двигатель выключился автоматически. И тут они услышали голос, спрашивающий их на Древнем Наречии нолдоров.
— Кто вы такие? — голос звучал на той же частоте, на которой они переговаривались с Р8, и Лугарев решил, что Страж планеты, вероятно, слушал эфир. Голос был мелодичный, похожий на голоса эльфов. Видимо, Селестиэль была права, предположив, что Стражем Звездной Пристани является именно Эарендил. Лугарев взял из рук оторопевшего Харриса микрофон и произнес на том же квэниа древнее эльфийское приветствие:
— Элен силла луменн оментилмо, Эарендил! Звонкая мелодичная эльфийская речь звучала в этом мрачном медвежьем углу космоса неуместно и странно.
— Кто ты, и откуда знаешь меня?
— Мы пришли с миром, — ответил Лугарев. — С нами твой сын Элронд.
Сейчас я его позову, — он сделал выразительный жест Харрису. Пилот нажал клавишу интеркома и вызвал Элронда. Он прибежал через минуту, за ним следом появились Феанор, Селестиэль, и Митчелл, остальные толпились в коридорах.
— На, поговори с папой, — Лугарев сунул ошарашенному Элронду микрофон. Отец и сын беседовали несколько минут. Наконец, Элронду удалось убедить отца, что все в порядке.
— В последнее время дома кое — что изменилось, отец, — сказал Элронд. — Нам с тобой о многом надо поговорить.
— Скажи, чтобы впустил нас в док, — вмешался в радиопереговоры Р8. — Эй, Эарендил! У тебя как с энергией? Пустишь нас в док двадцать третьего сектора?
— Одну минуту… — послышался ответ. — Не уверен, что получится.
Ворота вакуум-створа обледенели. Я так давно ими не пользовался…
— Тогда хотя бы дай нам направление, — сказал Р8. — Мы попробуем их оттаять. После минутной задержки они услышали писк радиомаяка. Харрис повел звездолет на пеленг.
— Не знаю, как вам удастся их оттаять, — сказал Эарендил. — Там очень толстый слой. Почему бы вам попросту не высадиться около люка?
— Мы привезли тебе кое-какое тяжелое оборудование, — ответил Лугарев. — Оно в люк не пройдет. Попробуем сколоть лед лазером, а остатки растопить плазмой из тормозных двигателей. Не нервничай, когда мы начнем стрелять. «Волшебный Дракон» завис перед ничем не примечательным участком льда на «экваторе» планеты.
— Ну, Пат, — сказал Лугарев. — Покажи, на что способны твои суперлазеры.
— А куда стрелять-то?
— А прямо, — махнул рукой Лугарев. Харрис нажал кнопку на ручке управления. Мощный лазерный импульс превратил в пар несколько тонн льда.
— Неплохо, Пат, — одобрил Лугарев. — Продолжай в том же духе. Харрис стрелял одиночными импульсами, постепенно смещая прицел.
Сначала лазер оставлял в толще льда только выплавленные ямы. Потом по ледяному покрову зазмеились трещины, и вот, после очередного попадания, большая плоская глыба отвалилась и медленно закувыркалась в безвоздушном пространстве.
— Хорошо, Пат, — сказал Лугарев. — А теперь обколи по краям. Снова засверкали вспышки лазера, теперь Харрис скалывал лед по краям пролома, в центре которого в лучах мощных прожекторов звездолета уже блестел металл. Куски льда отлетали в стороны, открывая заполненную льдом щель ворот вакуум-створа. Через несколько минут работы ворота были очищены полностью.
— Ворота открываются или сдвигаются вбок? — спросил Харрис.
— Нет, уходят вовнутрь, — ответил Р8. — Надо выплавить лед из щели.
— Это мы сейчас сделаем, — Харрис аккуратно развернул «Волшебный Дракон» задом к воротам, установил одинаковый уровень тяги на планетарных, и на передних тормозных двигателях, и дал пламя.
Звездолет мелко завибрировал, передний экран осветился сполохами плазмы.
— Ближе, Пат, ближе, — командовал сверху сидящий на крыше звездолета Р8. Харрис слегка увеличил тягу тормозных двигателей, «Волшебный Дракон» медленно попятился, пока огненный факел планетарных двигателей не коснулся ворот вакуум-створа.