Древняя буря
Шрифт:
– Шейла, я понимаю твое волнение, но держи себя в руках, мы не дома.
– Прости, дядя Финн. Я надеялась, что приедет кто-нибудь из Целителей, но не ожидала, что это будешь ты…
Странно, архаичное «целитель» прозвучало у Шейлы вполне естественно и как будто с заглавной буквы.
– Я был рядом. Нет нужды гонять занятых специалистов через все графство. Хоть мне чаще приходится работать с духом, а не плотью, думаю я смогу немного помочь твоему другу. Говоришь он решился защищать тебя с оружием в руках?
– Нуу… В голосе Шейлы явственно послышалось смущение. – В целом да, просто оружием это назвать, наверное, нельзя. Он просто использовал то, что было под рукой. Но он принял удар, предназначенный мне – мы должны…
– Не разбрасывайся долгами, детка. Особенно долгами других. – Мужчина помолчал, а затем тяжело вздохнул,
«Для чего?» Попытался спросить я, но язык все еще не слушался. Попискивание аппарата стало чаще, видимо он реагировал на мое волнение. Стукнула дверь, и я остался один в палате с неизвестным мужиком, который собрался в течение пятнадцати минут «помогать» Шейле. И надо что б ему не мешали! И при этом, сложившаяся ситуация кажется идиотской только мне. Что, мать его, происходит?
Уходя, Шейла видимо прикрыла дверь не плотно – откуда-то подул сквозняк. Он забирался под простыню и холодил мне весь бок, залезая даже под повязку, которую я тут же стал ощущать на себе как нечто грубое и не удобное. Издалека, может быть даже с другого этажа, послышалось пение. Ну знаете, то, что все называют грегорианским – мужской хор без аккомпанемента. Заслушавшись, я чуть снова не вздрогнул, когда позабытый мною Гэлле-кто-то там фыркнул и произнес себе под нос (можно было предположить, что он общается с духами, но я решил, что хватит с меня психов на сегодня): «А эту дрянь, ты, где подцепил? Молодежь… И когда вы все успеваете?» Прошуршав, какой-то тканью он вынул что-то звякнувшее металлом. «Раз уж все равно ты спишь, решим все проблемы разом. Пусть девочка порадуется. А то с нее станется тащить тебя ко мне по каждому поводу. Вся в мать» Вот так бурча под нос, дядя Финн (буду звать его так) взял меня за руку. Судя по всему, дяденька сурьезный – его лапища обхватила мое запястье как карандаш, а я не из заморышей. Довольно ловко он стал наматывать мне, судя по ощущениям, цепочку от локтя к запястью. Затем он провыл-пролаял какую-то белиберду, руку пронзила острая боль, и я мужественно отключился.
Снилось ли вам когда-нибудь собственное тело со стороны? Лежащее в больничной палате и пульсирующее всеми цветами спектра, от багрового – цвета затухающей магмы, до ослепительно зеленого – цвета солнечного луча проникающего сквозь бутылочный бок. И что б над вами застыл с вытянутыми руками огромный, «викинг», ростом под потолок, с гривой седых волос, столь густых и длинных, что этот двухметровый верзила мог бы кутаться в них как в плащ. Сейчас их развевал незримый ветер, хотя все остальное в палате пребывало в покое. Понимая, что после всего произошедшего глюки у меня могли быть и покруче, я сделал шаг по направлению к постели, желая посмотреть на себя поближе. Но тут старик повернул голову и глянул прямо на меня. В его глазах, огромных и не по-стариковски ясных, смешалась синева северного неба и ослепительная белизна пены прибрежных волн. Нет, они не были банально серыми, просто в глазницах у этого, одетого в лен и шкуры (а у моих кошмаров неплохое знание истории, что и не удивительно) великана вертелись водовороты цвета, не позволявшие разглядеть радужку или зрачок.
– А ну марш на место! Что это ты удумал?..
С детства недолюбливаю самозваных командиров. Поэтому, а также от пьянящего ощущения, что наконец-то нигде не болит, я остался стоять на месте. Сказать, что старикан удивился, это то же самое, что сказать, будто вулканическая лава довольно теплая. Ветер застыл. Именно так – я видел замерзшие струи воздуха, застывший танец пылинок в косом луче и только что развевавшуюся, а теперь весьма угрожающе протянувшуюся через полкомнаты седую гриву почтенного анахронизма. На долю секунды его глаза выпучились, а челюсть дрогнула, как будто собиралась отвиснуть самым банальным образом.
– Вернись на место! – я не сразу сообразил, что слова в этом утробном рыке мне не чудятся, а исходит он стоящего передо мной человека. Но человека ли? Черты его лица заострились и поплыли, челюсти выдвинулись вперед, теряя форму, плечи взбугрились невозможными пластами мышц, а волосы попросту зажили своей жизнью, мотаясь из стороны в сторону. Ветер подхватил меня и повлек к кровати с моим телом (свихнуться можно от таких мыслей). Почему-то я был абсолютно уверен, что если немного напрячься, то смогу
Капли дождя барабанят по жестянке. Мерно попискивает какой-то электронный прибор. Тишина. Осторожно приоткрыл глаза. Цветные пятна, справа явно светлее. По методу Корвина раз десять открыл-закрыл глаза. Вроде помогло, во всяком случае, очертания предметов я уже вижу отчетливо. Маленькая одноместная палата. Пара стульев, тумбочка, платяной шкаф, стойка с капельницей, какой-то набор экранов и тумблеров в железном кожухе и с проводами, уходящими под простыню. Маленький «кухонный» телевизор под потолком. Ну и, конечно же, кровать с вашим покорным слугой. Рядом с входной дверью дверь поменьше, видимо в туалет. Сразу оформилась главная на данный момент мысль. Так, но я ж у нас вроде «самый тяжелобольной в мире» и вряд ли мне удастся совершить поход к «белому камню» самостоятельно. Звать сиделку с уткой? А если войдет Шейла? Нет-нет, «нахрена нам такая популярность», как говаривал один мой друг детства.
Попробовал пошевелить руками-ногами, сначала аккуратно, а затем и порезвее. Как ни странно, боли не было. Повязка стягивала бок, голова как ватой обложена, и все ощущения слегка смазаны. Видать хорошо обкололи. Ну, была не была. Отсоединив датчики на груди (аппарат мерзко запищал на одной ноте) и, вытащив иглу капельницы, я сел. Даже голова не закружилась. Живем. Не обращая уже внимания на реакции организма, я уверенно последовал за зовом природы. Вернувшись в палату, я обнаружил сразу две вещи. Во-первых, жизнь хороша, а во-вторых, как раз в этот момент на тумбочке зажужжал мой телефон. СМС от Шейлы: «Доброе утро, мой герой! Эскулапы готовы выпустить тебя из своих цепких объятий, но, к сожалению, я пропущу это событие, т.к. совершенно неожиданно должна уехать. Скоро к тебе придут мои кузены, Логан и Сайлас. Они отвезут тебя в одно замечательное место, где ты сможешь не только пожить какое-то время, но и услышать бессчетное множество невероятных историй. Надеюсь, это послужит небольшим извинением за мое отсутствие. Я очень скоро вернусь и отвечу на твои вопросы. P. S. Пожалуйста делай все что скажет Логан. Целую»
Так, кажется, знакомство с семьей произойдет чуть раньше и не совсем так как задумывалось. Больничная рубашка не тот наряд, в котором я предпочитаю знакомиться с братьями своей девушки. Черт, да я вообще не большой любитель таких знакомств. Не говоря уж о замечательной больничной рубашке.
Откуда только силы взялись. Нырнув в шкафчик, и пребольно ударившись локтем, я вытащил ворох шмотья и начал судорожно одеваться. Так что, когда дверь отворилась, я уже заканчивал зашнуровывать второй ботинок.
Никогда не видел столь мало похожих друг на друга братьев. Единственное, что роднило их друг с другом, это цвет волос – рыжеватый с боков и более темный, вплоть до каштанового у макушки. На этом любое сходство заканчивалось. Вошедший первым носил серый шерстяной костюм, зеленый в разводах жилет, белоснежную рубашку и кожаные туфли ручной работы. Чем-то отдаленно он походил на Рутгера Хауэра. Ростом чуть ниже шести футов, широченные плечи – сложением напоминал дубовый двустворчатый шкаф. Короткая стрижка, ухоженная бородка и серые глаза за стеклами очков в тонкой оправе довершали образ дельца из Сити, по ночам разгружающего составы с углем. В одиночку. Второй остался стоять в дверном проеме. Небольшого роста, не более пяти дюймов к пяти футам, с копной кудрявых волос той же рыже-каштановой масти и большими зелеными глазами на округлом лице, он показался мне похожим на Мика Хакнелла в молодости. Клетчатый спортивный сине-зеленый костюм и белые кроссовки довершали картину. Можно было догадаться, что этим двоим редко приходится тусоваться вместе и значит, встретились они только ради знакомства со мной. Все чудесатей и чудесатей.