ДРЕВО ЖИЗНИ(Фантастический роман в 3 книгах)
Шрифт:
Колчан опустел. Владимир отбросил лук и подошел к распятому на жертвенной доске Игорю. Он хотел было развязать друга, но передумал и, наклонившись, пользуясь тем, что Игорь был еще без сознания, вытащил из-под ногтей щепки. Осторожно разрезал путы и, взяв все еще не пришедшего в сознание Игоря на руки, отнес его в хижину, где препоручил успевшей вернуться Перо. Сам пошел на площадь. К его удивлению, женщины, распятые на жертвенных досках, так и остались не освобожденными. Место же Игоря занял теперь легкораненый фавн. Его только что кончили привязывать к доске. Владимир заметил, что всем этим руководила Рея, отдавая короткие приказания. Несколько женщин несли к костру новые сухие ветви.
– Что здесь происходит? – удивленно спросил Владимир поспешившую ему навстречу Ореаду. – Почему не освобождены женщины? Немедленно развяжите! – приказал он столпившимся снова вокруг жертвенника лапифкам. Никто, однако, не сдвинулся с места.
– Нельзя, повелитель, – мягко тронула его за руку Ореада. – Они, – кивок в сторону распятых на досках несчастных, – принадлежат теперь Кибеле.
– Я вас сейчас всех пошлю к Кибеле – Великой Матери! – поняв, к чем дело, гаркнул Владимир. Он вытащил нож и, решительно отшвырнув стоящую на пути лапифку, шагнул к распятым.
Когда Ореада буквально перевела слова Владимира, среди лапифок началась паника. Они кинулись врассыпную. Владимир без помех освободил несчастных. Освобожденные от тугих, глубоко врезавшихся в тело пут женщины оставались лежать в тех же позах, не в состоянии подняться, и Владимиру пришлось самому их поднимать и осторожно класть на траву.
– Чего стоишь, как истукан? – крикнул он Ореаде, которая в отличие от других не покинула площадь. – Видишь, они еще не пришли в себя от страха. Неси воду!
Поняв, что от нее требуется. Ореада убежала и скоро вернулась с кувшином воды.
– Приведи их в чувство! – приказал он ей, а сам пошел к привязанному к доске фавну. Он теперь уже не испытывал ни гнева, ни злости. Фавн был легко ранен. Стрела пронзила ему плечо, не затронув кости. Владимир разрезал путы.
– Убирайся вон! – приказал он, поднимая фавна за шиворот и не особенно сильно поддав ему коленом под зад.
– Куда? – поняв, что его оставляют в живых, спросил фавн.
– Куда угодно, но только не попадайся мне больше на глаза! А ну! Быстро! – крикнул он и, видя, что тот не двигается с места, наклонился за луком. Увидев смертоносное оружие в руках Владимира, фавн опрометью бросился бежать к холмам.
Скоро он скрылся из вида.
– Ну вот и все, – сам себе сказал Владимир. – Как они? Пришли в себя? – подошел он к Ореаде.
– Вот так-то, милые девочки, – он ласково похлопал рукой по щеке одну из освобожденных им женщин. – В моем племени мужчины более воспитаны и никогда бы не позволили себе быть такими невежливыми, особенно по отношению к таким красавицам… Ну будет… будет, – он мягко освободил руку, которую лапифка прижала к своим губам.
– А где остальные?
– Все разбежались. Ведь ты пообещал их всех принести в жертву Великой Матери!
– Это я выразился иносказательно. Пойди, успокой их. Жертв больше не будет. И пусть соберутся на площади, я им хочу сказать что-то.
ПОБЕГ ВЛАДИМИРА. ИРИНА
Ореада охватила руками колени Владимира и прижалась к ним губами.
– Господин мой, умоляю тебя, возьми меня с собой, – она подняла вверх лицо, глаза наполнены слезами. – Не оставляй меня.
Владимир наклонился и поднял с земли женщину.
– Здесь тебе ничего не грозит. Ты не выдержишь дороги, да еще в твоем положении. Жди меня, я скоро вернусь с помощью. Мы убьем Пифона и освободим вас.
План Владимира был прост, хотя и очень рискован. Он решил спуститься в ущелье с карниза километрах в двух от сторожащей выход змеи. Помочь должен Игорь, отвлекая ее внимание на себя. Для этого, когда Владимир спустится в ущелье, Игорь появится на склоне карниза, одетый в плащ из шкуры Пифона. В этих случаях змея обычно приходила в возбуждение. Игорь к тому же обстреляет ее из катапульты зажигательными снарядами. Если змея получит ожог, то можно надеяться, что в ярости она не почует Владимира, и ему удастся проскользнуть незамеченным.
Недели три подряд женщины плели из растительных волокон прочный пятисотметровый канат, по которому предстояло спуститься Владимиру. Уже один этот спуск был крайне опасен. Нет полной уверенности, что руки выдержат столь длительное напряжение.
Правда, в том месте, где Владимир предполагал спуск, он заметил на половине пути уступ, на котором можно отдохнуть и восстановить силы.
Канат испытывали на прочность. Двадцать лапифок с одной стороны и двадцать – с другой в течение часа, ухватившись за канат, пытались перетянуть друг друга. Испытание скоро превратилось в игру и возобновилось на следующий день, уже в другом составе команд. Владимир не мешал им. Поляна, на которой происходили состязания, то и дело оглашалась взрывами смеха. Как ни странно, лапифам не были известны спортивные игры. Заметив это, Владимир, чтобы скрасить вынужденное пребывание в долине, устроил им состязания в беге, по прыжкам в длину и высоту. Встретили это новшество с недоумением, но потом увлеклись им.
В состязаниях принимали участие все, кроме Ореады. Поняв, что у нее будет ребенок. Ореада тут же распространила эту весть среди своих подруг, что привело их в крайнее возбуждение. Игорю и Владимиру было официально присвоено звание богов.
– Теперь никто не настаивает на большой жертве, – сообщила Ореада Владимиру. – Бог, – добавила она, – волен поступать так, как ему заблагорассудится, и не следовать обычаю, если они ему не нравятся. Теперь твои обычаи – наши обычаи, так как мы уже принадлежим к племени бога, – закончила она торжественно.
Ореада с достоинством восприняла свое новое положение. Лицо ее теперь уже редко озарялось улыбкой и хранило серьезность. Выглядело это несколько комично, и Владимир с трудом иногда сдерживал себя, чтобы не рассмеяться. Однако, когда пришло время расставаться. Ореада не выдержала и залилась слезами.
За десять дней до побега Владимир стал усиленно тренироваться. Канат привязывали к ветке высокого дерева, и Владимир, поднявшись метров на пять, повисал на нем на руках и висел в течение часа. Он заметил, что после такой тренировки реакция его при спуске на землю резко замедляется и остается такой в течение двух часов. Это надо было преодолеть во что бы то ни стало. После шести тренировок скорость реакции стала возвращаться к норме значительно быстрее, пока период замедления не снизился до четвери часа и остановился на этом, несмотря на продолжение тренажа. По-видимому, это был предел, который надо будет учесть. Он решил, что после спуска пролежит тихо в ущелье минут двадцать. Игорь должен будет добавить это время и начать дразнить змею через полчаса после спуска. Десять добавочных минут как раз были необходимы, чтобы добраться к выходу из ущелья.