Дрейфующая станция СП-40 бис
Шрифт:
– Какое количество выстрелов мы можем себе позволить на тренировку? До визитов медведей у нас было по три сотни патронов на каждый карабин, то есть всего 1800 штук. И уже минус 15 выстрелов, что я на мишек потратил. Но, всё равно, это очень и очень прилично, по сравнению с количеством патронов для пистолетов, которых у нас всего три: Ваш наградной ЧеЗет-семьдесят пятый39 и наши с Катериной Алексеевной “Грачи”, которых нам давать не хотели. Демаскируют, мол. Хорошо, Вы, Александр Владимирович, сумели хоть карабины на всех выбить. Так, вот, для наших трёх пистолетов мы имеем по полторы сотни патронов на каждый ствол. Итого всего четыре с половиной сотни “люгеров”. Не густо. Практическую стрельбу
– Мы, конечно, не собираемся вступать в Международную Конфедерацию Практической Стрельбы, поэтому по паре десятков выстрелов из карабина и столько же из пистолета каждому, я думаю, будет вполне достаточно для первоначального знакомства с оружием. Лучше сделать упор на грамотное обращение с оружием в одиночку и в группе, его сборку, разборку, чистку. Это будет гораздо полезнее, чем простая стрельба по мишеням, – высказал свои пожелания Берг.
На следующий день последние белые медведи, даже если они ещё остались в округе, были разогнаны грохотом стрельбы. Что и говорить, ни станционный медик, ни пилоты, ни даже молодой старпом не показали себя мастерами стрельбы. Оно и понятно, медик он больше лечить последствия стрельбы умеет, чем стрелять, у пилотов – оружие совсем другое, а Левшаков и вовсе – автомат держал в руках только на присяге. Из карабина хотя бы несколько раз выстрелил на Франца-Иосифа, а пистолета даже рука не касалась никогда. Кроме того, выяснилась у Алексея одна неожиданная проблема. Сам Алексей правша, а ведущий глаз40 у него – левый. При стрельбе из карабина это как-то не сказывается – там, всё равно, он левый глаз зажмуривал. Поэтому второй десяток выстрелов он вполне прилично для первого раза в мишень положил. А, вот, с пистолетом – просто беда! Сейчас, ведь, из них стреляют совсем не по-спортивному, одной рукой, да, боком повернувшись, а наоборот – стоя фронтально, удерживая оружие двумя руками одновременно и с обоими открытыми глазами. А при этом мушка пистолетная в алексеевых глазах отчаянно двоилась. Ну, соответственно, из пистолета он стрелял куда попало, чуть ли не в соседнюю мишень.
– Н-да, будем лечить. Глаза переучивать, – выдал своё резюме Чайка, – Не гоже офицеру личным оружием не владеть.
Но грамотно обращаться с оружием главстаршина натаскал всех. А Левшакова ещё и в группе с оружием ходить потренировал дополнительно. Закончилась это стрелковое занятие чисткой оружия и многократной его сборкой-разборкой. Но сборкой-разборкой оружия на время главстаршина товарищей офицеров не напрягал. Больше на уверенность исполнения этого процесса нажимал. Сказал только:
– Нет никакой необходимости быстро разбирать оружие, нужно быстро стрелять из него. И точно. Так, что нормативами скоростной сборки-разборки увлекаться не будем.
Берг, кстати, в тренировке тоже поучаствовал. Причём из пистолета он стрелял даже лучше самого инструктора. Но Чайка обошёл его в стрельбе из карабина. Сильно обошёл. На что Берг с некоторой досадой заявил:
– А немного жаль, что с нами Петровича нет. Он бы тут тебе достойную конкуренцию составил.
– Да, что там! Сделал бы он меня и на карабине, как ребёнка, – спокойно признался главстаршина.
После обеда были сборы на разведвыход к твёрдой земле. Собирались так, словно уходили на неделю, а не на день. И рациона хватило бы, хоть и с напрягом, на неделю, и спальники взяли, пенки, спиртовки, палатку, солидно затарились патронами. Соорудили сани-волокушу. Рюкзак свой Левшакову, понятно, пришлось освободить от лишних вещей. На самом дне его Алексей нашарил какую-то книгу. Вспомнил, что в последний день перед вылетом из Североморска, забежал в книжный отдел в торговом центре и купил себе первую приглянувшуюся книжку. Типа почитать в свободное время. Свободного времени так и не нашлось. И про книгу эту Алексей совсем забыл. Вот, и сейчас некогда. Поставил её на полку, рядом с “Материалами съезда” и “Территорией”. Только подумал: “Потом почитаю”.
План СП-40 бис
Глава 4. Земля Левшакова
29 марта.
Координаты: 60 градусов и 32…36 минут с.ш., долгота неизвестна (и не важна).
Вышли мы рано, часов в семь утра. И идём вот уже третий час. По городу с его асфальтом мы бы эти десять километров часа за полтора преодолели бы без особого напряга. Но здесь – совсем другой “асфальт”. То гладкий, как стекло, лёд, то трещины (до полуметра и больше встречались), то сугробы, то торосы. Так что путь наш порой походил на траекторию полёта мухи. Очень разный лёд тут: то, как уже говорил раньше, на стекло похожий, не только такой же гладкий, но и такой же прозрачный, то мутный и мягкий, как мыло. Точно – в тёплый сезон нет тут сплошного оледенения, а то и вовсе открытая вода. Вот уверен. Бергу свои соображения доложил. Он согласился, сказал, что точно также думает. Мне почему-то такая схожесть наших с ним выводов приятна. Вот, вроде, мой командир холодный внешне, как айсберг (ничего, что я так дёшево каламбурю: Берг – айсберг?), а совпадение с ним во мнении душу мне почему-то греет.
Утром, когда был объявлен подъём, мороз стоял. Минус 33 при полном безветрии. И туман, то есть стопроцентная влажность была. От этого за ночь все поверхности строений, провода, техника наша покрылись толстой шубой изморози. Влага из воздуха вымораживалась. С восходом солнца туман стал быстро рассеиваться, а температура расти. Так что идти сейчас вполне комфортно. Никакого ветра, температура, где-то минус 20, плюс-минус пара градусов. И влажность воздуха низкая. Одежда, обувь сухие и тёплые. Иди себе, да иди…
Сани мы тащим поочерёдно, меняясь каждые полчаса. Впрочем, что их не тащить – фактически пустые пока. Командир наш тоже впрягался, не строит из себя “белую кость”. Хотя Чайка мне как-то сказал, что Берг, вообще-то, “фон”, то есть от немецких дворян фамилию свою ведёт… В общем, так и идём: один впереди – дорогу выбирает, следом человек-лошадь с санями, и замыкающий, по сторонам смотрящий. И раз в полчаса роли меняются. Сейчас, вот, главстаршина сани тащит, а я иду замыкающим. Впрочем, о Чайке говорить, что он что-то “тащит” как-то неуместно. Он, по-моему, даже не замечает, что к нему что-то там, сзади, прицеплено. Сани довольно громко поскрипывают полозьями по льду или шуршат по снежной крупке. А так – тишина и покой вокруг. Покой и тишина…
Внезапно Чайка останавливается прислушивается:
– На станции стрельба. Два выстрела. Карабин.
Как он только услыхал?
– Третий выстрел. Необходимо связаться, – продолжает замерший на месте главстаршина.
Но станция уже сама выходит на связь – зашипела, затрещала рация на груди у Берга:
– “Бродяги”, ответьте “Киту-1”, – голосом Иванцова, оставшегося за главного, вызывает СП.
– Здесь “Бродяга-1”. Слушаю. Что там у вас случилось? Что за стрельба? – отвечает Берг.
– Ого! Как только вы услышали? Вы ж уже километрах в семи от нас, – сначала не сдерживается от удивления Валерий Павлович, но потом, спохватившись, дисциплинированно отвечает на поставленные вопросы, – Приходил очередной медведь. Не все ещё повывелись. Отогнали стрельбой. Не ранили. Но он, похоже, по вашим следам пошёл. Так что будьте осторожны.
– “Кит-1”, понял Вас. Спасибо за предупреждение. GL и EE, – отвечает командир.
– И вам всем: GL и EE, – раздаётся щелчок выключившейся связи.