Дрозд и малиновка

Красовская Марианна

— Мэйгут приходила, — вырвалось у меня невольно.

— Твоя сестра? Да. Она лекарша.

— Дочь. Мэй — моя дочь.

Глаза раненого округлились, он уставился на меня с изумлением.

— А мальчик, ну, юноша, что называет тебя матушкой?

— Сын.

— Фэйри… — с отвращением протянул Кей. — Ненавижу фэйри.

— Ты сам один из них.

— Ну вот ещё, с чего ты взяла?

— Чувствую.

Не могла же я ему сказать, что проклятье мое в том, что человеческие мужчины мне абсолютно неинтересны, а Кейташи я испытываю определенное любопытство.

— Я не фэйри.

— Я тоже не фэйри.

Разумеется,

мы друг другу не поверили, оставшись каждый при своём мнении. Но это было не так уж и важно.

— Ты голоден, не-фэйри?

— А тут ещё и кормят? Я не голоден, я просто хочу жрать. Хотя я завтракал… вчера.

Чары исцеления, ну конечно. Они забирают много энергии.

— Я принесла каши.

— Каши? — на лице Кейташи отразилось отвращение. — А мяса нет? Или хоть тофу?

— Уважаемый, отдельно для тебя готовить никто не будет, ты не в императорском дворце, а в школе для девочек. Каша на завтрак очень полезна.

— Судя по солнечным лучам, время уже к обеду.

— Я вижу, ты не так уж и голоден.

— Э-э-э, стой, — забеспокоился мужчина. — А ты меня покормишь? Из рук прекрасной девы я готов принять даже яд.

— Извини, запасы яда истощились. Есть только каша.

— Я согласен.

Пришлось помочь ему приподняться и кормить с ложки, хотя мне думалось, у него было достаточно сил есть самостоятельно. И кашу он поглощал с явным удовольствием, хотя осилил всего полтарелки, а потом откинулся без сил.

— Спасибо. Неожиданно вкусно, — пробормотал он. — Не привык к такой пище, но вкусно.

Ага, ясно. Господин Кейташи не любит кашу, потому что ему никто ее не готовил. Все же воин? Из какого-нибудь монастыря? Поговаривают, там послушники едят только то, что могут поймать и приготовить сами. Явно они не ловили корову и не доили ее!

— Ты можешь поклясться, что не причинишь зла обитателям этого места? — вспомнила я вновь про свои опасения.

Он приоткрыл один глаз и с укором поглядел на меня.

— Вы мне жизнь спасли.

— И поэтому я должна тебе верить? Тут не военная часть и не казарма. Из мужчин — один Тайхан. Остальные — женщины и девочки. Если тебе в голову придёт устроить резню, никто не сможет тебе помешать.

На самом деле сможет, но знать об этом чужаку не обязательно.

Кейташи открыл и второй глаз и тихо, но внятно пробормотал:

— Клянусь своей кровью, что не замышляю ничего дурного против обитателей школы «Дивный Сад» и не причиню зла никому из них, если только мне не придётся защищать свою жизнь. Довольна?

— Нет.

— Что еще?

— Ты давал раньше клятву никогда не убивать женщин и детей?

— Минутку, такой клятвы не существует. Есть клятва не убивать женщин и детей, которые не пытаются убить тебя. Если ты нападешь на меня с ножом, я буду защищаться.

— Ты же только что хотел яда из моих рук.

— Я был голоден.

Невольно я улыбнулась. Наша пикировка доставила мне истинное удовольствие. С кем мне тут разговаривать на равных? Не с ученицами же! Иногда было весело ругаться с Тайханом, иногда можно было поболтать с матушкой Ши или перекинуться парой слов с Рене, а учительницы отчего-то меня боялись и никогда мне не возражали. А этот… этот был забавный. Мне он нравился.

Что ж, я получила с него клятву. Этого пока достаточно.

Уходить мне отчего-то не хотелось,

хотя Кейташи уже обессилел и ровно задышал, словно уснул. Но я чувствовала: притворяется, разглядывает меня сквозь полуопущенные ресницы. Они у него чёрные и густые.

И все же, кто он? Волосы были длинные — воин. Болтает вовсю: значит, не шпион и не наёмный солдат, те обычно молчаливы. Говорит чисто и грамотно, значит, воспитывался в хорошей семье или школе для мальчиков. Что я ещё могла в нем рассмотреть? Полукровка. Грамотный и обученный драться. С явной кровью фэйри. Много ли таких в Ильхонне? Пришлось признать: каждый десятый. В отличие от Ниххона, где чужестранцев не любили до сих пор и браки с ними признавались с большим скрипом, в Ильхонне нравы проще. Здесь работало много иностранцев, как правило, красивых и талантливых. Ильхонки вполне могли выйти замуж за любого из них и родить ребёнка. И если семья позволит, дети воспитывались по местным традициям. То есть, если есть рюпы, в закрытой школе.

Нет, я не смогу быстро узнать, кто такой Кейташи. Имя, кстати, у него вполне себе ильхонское.

Сколько я так просидела, рассматривая чужака, не знаю. Это странно, я давно уже мужчин просто не замечала. Не сказать, что они мной не интересовались, вовсе нет. Видимо, по меркам ильхоцев я не уродлива, несмотря на довольно высокий для женщины рост и выдающиеся достоинства. К тому же, я думаю, собственная школа, да ещё довольно престижная, добавляло мне немало привлекательности в глазах ухажеров. За последние пятнадцать лет я получала предложение руки и сердца не менее сорока раз. Многие пытались со мной подружиться, их не останавливало даже то, что у меня дочь с явными признаками фэйри и приемный сын-оборотень. Впрочем, в последние три-четыре года претендентов на руку, сердце и Дивный Сад сильно поубавилось. Наверное, смельчаки в Шейнаре (*крупный портовый город Ильхонна, второй после столицы) закончились.

Но я замуж не собиралась ни при каких условиях хотя бы потому, что я по-прежнему не являлась ильхонкой. По местным законам, женщина могла получить гражданство двумя законными методами: стать женой местного или получить личную грамоту от Императрицы. Разумеется, были и обходные пути. Выйти замуж по договоренности за старика или жулика, который потом предоставит документы о своей мнимой смерти. Говорят, в Шейнаре много кто таким промышляет. Но я разумно опасалась, что после «подписания» брака скоропостижного вдовства может не случиться. Ведь недвижимое имущество сразу становится совместной собственностью, а здание школы (раньше там была гостиница) и довольно обширный кусок земли куда заманчивее, чем какие-то там полторы тысячи рюпов. Да, я узнавала стоимость этой услуги. Нет, я не сумасшедшая, чтобы так рисковать.

Все это я говорила мужчинам, которые пытались за мной ухаживать. К их чести, некоторые заверяли меня, что никоим образом не будут претендовать на школу и даже готовы были подписать нужные соглашения, но… мне не нужен мужчина в размеренной и привычной жизни. Я даже представить себе не могу, для чего мне вдруг выходить замуж. Приходилось врать, что до сих пор люблю бывшего жениха, вот такая я преданная и честная женщина. Самое смешное, мне верили и уважали меня больше, чем я того заслуживала. Трое человек и вовсе каждый год повторяют свои предложения, не сдаются. Забавно.