Друг утят

Галковский Дмитрий Евгеньевич

Мы стоим на пороге грандиозных событий. Впереди великая революция XXI века - революция интеллектуалов. Все рассчитать все равно нельзя. Но случайно-неслучайно получилось так, что мы видим дальше и знаем больше. У нас есть шанс по крайней мере выжить. Видите, как везет утятам. Именно везет. Люди среди нас разные, бывает по-всякому. Но общий вектор - везет. Почему? Правильно угадали направление. Нас сама эпоха поддерживает. Это волна. Да никаких выдающихся личностей в новой революции и не будет. Именно потому, что ее движущей силой будут не массы, а миллионы автономных личностей. Это великая анархическая революция.

Ее основополагающая черта - полная анонимность. Нет никаких сформулированных

программ и учений. Более того, движущиеся силы революции будут оформляться в нарочито издевательской пародийной форме, разрушающей саму форму легального выражения политических целей. Насилие будет также анонимным. Непосредственные исполнители не будут догадываться о его подлинных целях. Да целей как вербально обозначенных конструкций и не будет. Никто в мире не поймет, что происходит. Отдельные государства первое время будут пытаться использовать друг против друга анархистские технологии, но это использование будет разрушительно для них самих, так как гиперинформационное общество по своей природе есть общество антигосударственное. Государство в гиперинформационном пространстве всегда будет неуклюжим допотопным монстром. Наоборот, негосударственным корпорациям анархический ветер надует паруса. Им начнет необычайно везти, как везло корпорациям государственным в период крушения феодализма. Причем наиболее везти будет структурам, которые не будут догадываться о подлинной причине своего социального успеха и, следовательно, не будут пытаться каким-либо образом этот успех рационально утилизовать. Образно выражаясь, экономически выигрывать начнет не тот, кто создает какое-либо производство, а тот, кто играет в азартные игры, причем в свою очередь среди выигравших выигрывать будут те, кто вместо рациональной легализации полученных средств продолжит играть на скачках. Это будут делать только люди недальновидные - эти недальновидные люди, грубо говоря - "идиоты", и захватят в свои руки все. Поскольку руки у них будут, как и положено у идиотов, дырявые, волна пойдет через них. Идеологическая жизнь общества станет максимально деперсонифицирована. Политические действия будут описываться не в стилистике античной мифологии: "Зевс" Буш обиделся на "Гермеса" Миттерана, - а в стилистике метеорологии: "пошел дождь", "начались заморозки", "пронесся ураган".

В этом "метеорологическом мире" любая автономная личность приобретет необыкновенное могущество. Когда в XVIII веке Мюнхаузен объявлял войну Англии, это было гомерически смешно. Отдельный человек, даже барон, был мозгляком перед левиафаном государства. Сейчас барон - это дееспособный субъект истории, потому что у него, как и положено барону, "все свое", а противостоящая ему масса анонимных чиновников совершенно бессильна. Это не бароны, а бараны узкоспециализированные исполнители, неспособные к реальному целеполаганию за пределами своей ограниченной компетенции. Если им объявят войну, они проиграют даже до начала боевых действий. Ибо просто не поймут, что происходит.

Современная бюрократия настолько слепа, что сама подрывает основы своего существования. Возьмите историю с "коровьим бешенством" в Европе. Что это? Сознательная, хорошо спланированная дезинформация, призванная уничтожить остатки крестьянства, этого отвратительного вонючего сословия - источника социальных конфликтов и биологической дегенерации. Отыграли бешенство появился "ящер". В результате сельское хозяйство закреплено за аргентинами и китаями, а европейские фермеры через не хочу переучиваются на программистов. Плачут, а учатся. Их дети будут уже нормальными людьми. Цель достигнута, атавизм уничтожен. Никакими деньгами и прямой пропагандой этой цели достигнуть было нельзя.

Легко представить

и дальнейшие действия в этой области. Например, огромное количество людей в постиндустриальных странах до сих пор пользуется почтой. Абсурд, тормоз экономики, идиотизм. Но переубедить людей пользоваться только емейлом - на это уйдут десятилетия. Значит, надо превратить обычную почту в помойку. Взять и разослать по ней какую-нибудь не очень заразную, но убедительную проказу. Сто человек подохнет, а миллиард откажется от клейки пакетиков. Пользование емейлом превратится в элементарную гигиену вроде использования туалетной бумаги.

Но это метод не государственного, а индивидуального господства, господства планировщика, идеолога, который всегда один. Государство, прибегая к подобным технологиям, пилит сук, на котором сидит.

Звонок на перемену.

* * *

Титры: Москва, 11 сентября 2001 года.

Гудвин куда-то собирается, надевает плащ. Заходит в комнату, чтобы выключить телевизор. Нажимает пульт управления, программа переключается, на экране самолет врезается в небоскреб. Гудвин в плаще садится на диван.

Гудвин. Красивое решение! (Звонит Иезуиту.) Здравствуй!

Иезуит. Здравствуй. Как развивается реальность?

Гудвин. Есть подвижки.

Иезуит. Да уж вижу. Может, Стармастеру позвонить, он сейчас в Нью-Йорке?

Гудвин. Правильное решение. (Звонит по сотовому Стармастеру.) Здравствуй!

Стармастер (кричит в трубку). Здравствуй. Как развивается реальность?

Гудвин. Есть подвижки.

Стармастер (продолжает кричать). Алло... Алло, тебя плохо слышно. Я на крыше второго небоскреба. Только что в нас врезалась крылатая ракета или самолет, я точно не знаю. Снизу поднимается дым. (Кашляет.) Передай маме...

Гудвин. Кончай прикалываться, я уж не первый год в галактике, как-никак два топа выиграл.

Стармастер. Ладно, я в Бостоне. Но на нас, кажется, тоже летят.

Гудвин. Ага, утят пилить.

Стармастер. Утят не утят, а ПВО ломанули грамотно.

Гудвин. Да, чисто работают. Как вообще ситуацию оцениваешь?

Стармастер. Кое-что накопилось.

Гудвин. Четырнадцатого Совет будет. Приезжай, поговорим.

Стармастер. Приеду, если выпустят.

Гудвин. Давай. Кстати, если поприкалываться хочешь, вывеси свою фамилию на сайте пропавших без вести. Они, по идее, еще сегодня такой открыть должны.

Стармастер. Неплохая мысль. Жалко, Но-Нейм не дожил, можно ему было небоскребами концы обрубить.

Реклама квадратных яиц:

Дореволюционный магазин. За прилавком русский приказчик в жилетке. Улыбочка. "Яички квадратненькие высший сорт-с. Не желаете ли-с?.. Есть утиные". Ставит вазу с утиными кубиками. "Гусиные", - еще одна ваза. "Перепелиных не хотите ли-с?" Ваза мелких перепелиных яиц. "Мелковаты-с? Есть страусиные". Кладет на прилавок куб страусиного яйца. "И страусиных не хотите-с? Тогда только для вас, эксклюзив-с". Вытаскивает чудовищнейшее яйцо-"телевизор", плюхает его на прилавок. Прилавок с треском ломается.

VII. МОСКВА СЛЕЗАМ НЕ ВЕРИТ

Титры: Москва, 14 сентября 2001 года.

Светлая комната, посередине большой круглый стол, покрытый белой скатертью. За столом сидят семь человек: Иезуит, Гудвин, Хифловер, Леди Май, Стармастер, Генерал Солнышкин и Штуша-Кутуша. У стен стоят еще человек десять в позе гражданской скорби. Среди стоящих есть подростки. Все в белых халатах. Сидящие за столом в белых перчатках и одинаковых черных очках. Штуша-Кутуша в перчатках, но без очков.

Генерал Солнышкин. Теперь и "Курск" понятен. Сами торпедировали после захвата террористами. Про "Курск" до этого фильм голливудский был. Та же зверушка планировала. Код-то один.