Другая история Московского царства. От основания Москвы до раскола [= Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола]
Шрифт:
Становится понятным, что если русские летописи и написаны по каким-то заслуживающим доверия первоисточникам, то они подвергались пояснительным вставкам и искажениям даже и в XVII веке, когда татарского ига уже не помнили старожилы. К тому же летописи редактировали из каких-то идеологических, религиозных соображений, ставя целью своей специально внедрить в умы читателей идеи, нужные редакторам.
Внедрили успешно.
Первоначально же это иго называлось «Татерским» или прямо «Татрским».
Латинское слово «иго»
Европейские «хвосты» высовываются в нашем отечественном «монголоведении» в самых неожиданных местах. Так, Е. П. Савельев в книге об истории казаков вдруг сообщает:
«Жан Жуанвиль, один из правдивейших французских историков того времени (1224–1238 г.), принимавший
К выводу о связи захватчиков с Европой приводит и анализ отдельных эпизодов русской истории, с самого начала ига и до его конца. Рассмотрим подробнее некоторые из них.
Вот новгородский князь Александр в 1240 году в большой битве на Неве разбивает шведского полководца Биргера (от чего и получает свое прозвище «Невский»), затем наносит сильное поражение соединенным силам рыцарей Ливонского и Тевтонского орденов на льду Чудского озера (1242). А что же этот герой и победитель делает потом? Уж не сошел ли он с ума? В 1245 году он вместе с братом Андреем с великими трудами, по диагонали через всю восточную Европу скачет на нижнюю Волгу! Прибывает в кочевой город Сарай, в юрту к басурманскому Бате-хану, но тут дело становится еще хуже. Батя-хан велит ему продолжить путь, причем отправляет его за несколько тысяч километров, в Забайкалье, в какое-то урочище на реке Амуре к Великому Хану. Он едет и (счастье-то какое!) Великий Хан выдает ему неведомый документик, только при наличии которого князь и может княжить в Киеве и в том самом Новгороде, который он же сам спас от реального и близкого врага, от шведов и крестоносного ордена! Александр возвращается после долгого отсутствия с этим «ярлыком», а его брат Андрей с разрешением на княжение во Владимире. Потом за великую покорность и усердие Александр Невский получает из Забайкалья еще и ярлык на великое княжение во Владимире, и умирает через 11 лет (14 ноября 1263 года), после чего, несмотря на такую свою преданность поганым басурманам, причисляется православной церковью к лику святых.
Другое дело, если после своих блестящих побед над Ливонским и Тевтонским орденами он почувствовал, что они все-таки не оставят его в покое, и решил отдаться под покровительство более влиятельного гроссмейстера Ордена Святого Креста на Балканском полуострове. Возможно, он учитывал политический расклад: Ватикан с германскими императорами был «на ножах» и, конечно, защитил бы верного русского князя от немецких поползновений. И тогда, значит, поехал князь не в Сарай в степях за Волгой, а в Сараево в Боснии, где жил папский наместник. И послал его этот наместник не в дикое урочище на реке Амуре, а в Рим на реке Тибре, к римскому Великому Первосвященнику, и привез оттуда князь буллу на княжение (ярл). Поездка понятна и оправдана, ведь таким путешествием князь вполне обеспечивал свое княжество от нападений соседних с ним Ливонского и Тевтонского орденов. И он действительно этого добился, что и подтверждает наш вывод. За такое усердие он, естественно, был причислен к святым своею церковью, поскольку была она в то время униатскою и в Киеве, и в Новгороде, и во Владимире.
И вот вся историческая нелепица исчезает, а деяния русского князя получают вполне реальный смысл, отлично гармонирующий с феодальными отношениями в Европе того времени. Например, за семьдесят лет до этого император Священной Римской империи Фридрих I Рыжая Борода [66] (1152–1190) тоже воевал против воли папы с итальянскими папистами, но в 1177 году поехал в Венецию, принес папе земной поклон и покаяние и, прощенный, был утвержден папой в императорских правах.
66
Барбаросса.
Также явно с европейской политической ситуацией связаны события времён окончания ига. Нам говорят, что, опираясь на дружественные отношения с крымским ханом Менгли-Гиреем Великий князь Московский Иоанн III Васильевич (1462–1505) перестал с 1480 года платить дань Золотой Орде, и так «прекратилось 240-летнее иго». Но ведь это совпадает с крушением латинских завоеваний на Балканах: отвоевание Царьграда турками произошло лишь за 27 лет до этого, в 1453 году, а еще раньше, в 1441 году Иерусалимский собор отверг унию восточной церкви с западной. Приободрившийся
Так, начавшись одновременно с крестовыми походами, одновременно с ними и окончилось jugum tartaricum (иго на латыни, ярмо по-русски, хомууд по-монгольски). Хотя и после этого существовали рыцарские ордена, но были они лишь тенью прежних, утеряли свое могущество и платить им из Москвы дань стало так же смешно, как и возить ее в прикаспийские степи.
Друзья-враги
Лаврентьевский список сообщает о татарах:
«Того же лета 6745 (1237), на зиму пришли от восточьные страны на Рязаньскую землю, лесом, безбожнии Татари (вместо Татарове), и почали воевати Рязаньскую землю и пленили ее до Проньска. Попленили всю Рязань и пожгли, и князя ее убили, много святых церквей огню предали, монастыри и села пожгли и ограбили, потом пошли в Коломну. Той же зимой пошел Всеволод, сын Юрьев, противу Татар, и встретились у Коломны. И была сеча велика и убили у Всеволода воеводу Еремея Глебовича, и иных мужей много убили. И прибежал Всеволод в город Володимер с малой дружиной, а Татарове пошли к Москве, и взяли Москву… Той же зимой придоша Татарове к (городу) Володимеру, месяца февраля в 3 (день), на память святого Семеона, во вторник преже мясопуста за неделю (3 февраля 1237 года был действительно вторник и память св. Симеона, но только не за неделю до мясопуста; мясопуст был в тот год 22 февраля). Володимерцы затворились в граде…
В субботу мясопустную начали (татарове) снаряжать леса и ставили (их) до вечера, а на ночь огородили тыном весь город Володимер. А в неделю [67] мясопустную по заутрени приступили к городу месяца февраля 7 на память святого мученика Феодора Стратилата».
67
В воскресенье, ибо «неделей» называлось воскресенье, как завершение недели, почему и следующий за воскресеньем день и поныне назывался понедельником.
Если мясопуст 7 февраля, то Пасха будет 28 марта, а так было в 1238 году. Значит, здесь описаны события не 1237, а 1238 года, так как год мартовский, и это один и тот же год летописи, что и часть 1237.
Итогом похода стала гибель великого князя Юрия (Георгия) после битвы на Сити. А Батя-Коган, натворивший всё это, через четыре года упоминается уже не как враг и убийца, а как владыка и покровитель:
«В лето 6751 (1242) поехал великий князь Ярослав (Всеволодович, князь Владимирский) в Татары в Батыеву ставку, а сына своего Констянтина послал к Канов(ик)у (католическому Канонику для проверки правильности вероисповедания. А нам говорят, что Кановичи и хановичи — преемники язычника Чингисхана). Батый же почтил Ярослава и мужей его великою честью и отпустил его, сказав ему: „Ярослав! Будь ты старейшим над всеми князьями в Руском народе!“ И Ярослав возвратился в свою землю с великою честью».
Обратим внимание, что князь поехал не «к» татарам, а «в» Татары, — так пишет летописец. В современном произношении «в Татры». Ведь в этой же записи такие предлоги: «к» канонику, «в» свою землю!
То же самое мы видим и дальше.
«В лето 6752 (1244) князь Володимер Констянтинович (Углицкий), Борис Василькович (Ростовский), Василий Всеволодовичь (Ярославский) со своими мужами, поехали в Татары к Батыеву просить себе отчину (княжество). Батый же почтив их достойною честью, отпустил, рассудив между ними, каждого в свою отчину, и приехали все с честью на свою землю».