Другая любовь. Природа человека и гомосексуальность
Шрифт:
Правда, в примере Роледера налицо чистый нарциссизм, без малейшей примеси гомосексуальности. Но в других случаях такая комбинация налицо.
Любопытно письмо одного варшавянина в журнал «ETC», в отдел интимной консультации.
Парень очень сексуален, «с раннего детства интересовался сексом». В младшем школьном возрасте были сексуальные игры с сестрой. «Окончив начальную школу, уже знал, для чего служит мужской член. Начал очень часто онанировать и возбуждаться при виде собственного тела. Иногда это случалось по нескольку раз в день. Покупал порнографические фото, которые использовал для занятий онанизмом. Мне доставляло большое удовольствие и очень возбуждало, когда я вводил в прямую кишку выструганную на манер мужского члена деревяшку <…> Сексуальное
«Я уже давно думал о том, как вступить в половой контакт с мужчиной. Не знал только, где можно встретить таких людей и, говоря по правде, побаивался того, как всё произойдет. В конце концов от товарищей узнал, что тех, кем я интересуюсь, можно встретить там-то и там-то.
И однажды решился. Пошел в паровую баню. Там и произошел мой первый контакт с мужчиной. Ко мне подошли трое, один стал меня целовать, а другой взял в рот мой член. Никогда в жизни я не испытывал такого возбуждения, оргазм наступил практически сразу. Вышел очень довольным, чувствовал себя, как новорожденный, все заботы куда-то испарились, у меня будто выросли крылья. Потом ходил туда по нескольку раз в неделю» (Лев-Старович 1995: 347–349).
Другой пример — из наблюдений А. Молля, случай 9 (1910: 62–69). Здесь нарциссизм гораздо безраздельнее включен в гомосексуальное чувствование и поведение.
К врачу пришел 25-летний человек, из весьма состоятельной семьи.
«Уже в раннем детстве он заметил у себя склонность к красивым мужчинам. Гуляя часто со своими сестрами и братьями в сопровождении бонны, он встречал по пути много мужчин, среди коих на него производили сильное впечатление солдаты. Он вспоминает, что на седьмом году жизни его взял на руки солдат, которого он с удовольствием гладил по щеке. Грубость щек вызвала у X. очень приятное чувство, и он искал случая вновь доставить себе это удовольствие. Особенно раздражали его кавалеристы, что вполне ясно обнаружилось уже на 11-м году». Наряду с этим мальчика интересовали также молодые лакеи, каменщики и т. п., но кавалеристы всё же больше.
Почему именно кавалеристы? Дело в том, что у него было очень неясное представление о том, как совершается половое сношение: он думал, что мужчина должен сесть верхом на женщину и, охватив своими бедрами ее бедра, ввести член. «При таком своеобразном воззрении, рассказывает X., я при виде мужчины верхом на лошади легко воображал себе coitus. Но у меня при этом не было желания возлечь на девушку. Для меня было бы венцом наслаждения созерцать подобное бурное совокупление, и я завидовал мужчине и пылкости мужчины, а также его физической потенции. Подобные же представления стали впоследствии возникать у меня и при виде пешего кавалериста, а также при виде лакеев, служителей и т. д., в особенности если они стояли, раздвинув ноги».
Мастурбировать он начал с 9 лет (научила сестра). До 12 лет проделывал это очень умеренно. Потом привык и это овладевало им всё сильнее. Малейший повод, скажем, зубная боль, побуждал к мастурбации. Чтобы избавиться от этого, ходил к проституткам. «Но вследствие чрезвычайной ширины влагалища подобных женщин трение, а вместе с тем и щекотание оказывалось очень незначительным». Тотчас после такого коитуса приходилось компенсировать себя мастурбацией.
Когда X. минуло 19 лет, он уже ясно представлял себе свои чувства и их необычность. Чтение латинских авторов и беседы с товарищами посвятили его в тайну однополой любви. «У него явилась потребность прикасаться своим членом к бедрам военных всадников. Лишь на 21-м году ему пришлось впервые испытать сношение с мужчиной. Это был садовник, служивший у родителей X., красивый парень лет 26, очень понравившийся X. своими бедрами. «Мне доставляло
Я случайно спросил садовника, не имеют ли значения маленькие пятнышки, которые появились на моем члене, и ввиду его требования, я показал ему мой сильно напряженный член.
Садовник ощупал мой пенис, и одно это прикосновение вызвало у меня очень сильное сладострастное ощущение. С тех пор мы стали еще дружнее и откровеннее, потом он показал мне свой член, и он согласился на мою просьбу мастурбировать его. Это было для меня первым истинным половым наслаждением. Он же испытал при этом очень сильное и продолжительное раздражение, делал различные движения бедрами, страстно целовал меня в губы. И то, что он испытывал в действительности, я только чувствовал в представлении, хотя быть может еще в большей степени.
Замечу, кстати, что он был женат и по-видимому был счастлив в браке, мне даже кажется, что он был влюблен в свою жену. По его словам, он ежедневно имел сношения с нею. После первой упомянутой попытки мы стали с ним еще нежнее относиться друг к другу, и в последующие дни я позволил ему мастурбировать меня. Но это доставило мне меньше удовольствия, и если я соглашался на это, то для того лишь, чтобы иметь потом самому возможность мастурбировать его. Однажды мы вместе легли в постель. В интимных объятиях прижав уста к устам, мы лежали несколько минут в объятиях друг у друга. Я находил удовольствие в ощупывании его мощных бедер и пениса. Неудовлетворенный введением пениса между его сжатых бедер, я обменялся с ним ролями. Чувство, испытанное мною при этом, было для меня чрезвычайно приятно. В конце концов мы перешли к мастурбации, так как и его не удовлетворило трение между бедер. Вскоре после этого садовник ушел от нас, что положило конец нашим экспериментам. Разлука с ним была для меня очень тяжела, потому что я сильно привязался к нему.
Моя склонность к красивым молодым мужчинам еще усиливалась теперь, так как она стала более конкретной. Я знал, что именно привлекательного в мужчине: я воображал себя мастурбирующим красивого крепко сложенного юношу. Точно также чувство дотрагиваться рукой до длинного и толстого члена и ощупывать его вызывало у меня сильное раздражение. Влечение к этому становилось у меня всё сильнее.
В конце концов я совершенно случайно напал на способ находить удовлетворение в самом себе. Меняя однажды сорочку, я вдруг увидел в стенном зеркале заднюю часть своего тела. Неописуемое приятное чувство охватило меня. И с тех пор я старался рассматривать в зеркале свое тело в различных положениях, испытывая при этом необыкновенное наслаждение.
Мой интерес к красивым молодым мужчинам продолжал усиливаться, причем в моем воображении рисовались обнаженные бедра даже тогда, когда находящийся предо мной мужчина носил широкую одежду. Конечно, при обтянутой одежде всё это гораздо легче рисовалось в воображении, благодаря чему я и до сих пор предпочитаю кавалеристов, жокеев и т. д. Половое возбуждение является у меня даже тогда, когда я прохожу мимо кавалерийских казарм или даже слышу звон кавалерийских шпор. То обстоятельство, что я при всё возрастающем интересе не подкупал солдат деньгами для удовлетворения своего самолюбия (так в тексте. — Л. К.), я приписываю только своей робости.
Мало-помалу и зеркальные эксперименты перестали меня удовлетворять, и тогда я прибег к следующему способу. Я ложился, умеренно раздвинув ноги, на несколько рядом стоящих стульев и именно таким образом, чтобы пенис приходился в промежуток между двумя стульями, а живот тесно прилегал к сиденью. Мои ягодицы перед тем я смазывал мазью, чтобы лучше было зрелище». Далее описывается мастурбация в таком состоянии перед зеркалом. «Этот эксперимент вызвал у меня сильное желание видеть такое мужское тело в натуре и чувствовать его на себе, и именно чтобы член другого был сжат моими бедрами, в то время как зеркало помещалось бы надо мной и показывало мне отражение моего тела, и в особенности мои движущиеся ягодицы.