Другая сторона
Шрифт:
– Надо же, – грустно ответил старый Руссо, – все пропустил... Это все эти чертовы таблетки. Скажи Эсти, чтобы больше мне их не давала.
Он грозно ударил кулаком по постели.
– Ладно... – тихо отвечаю я, наблюдая, как засыпает дед.
Видеть его в таком состоянии тяжело. В такие минуты особо начинаешь ценить тех, кто рядом с тобой.
Спустившись за бутылкой в погреб, решил выбрать то самое молодое вино, которое по шалости ничуть не уступает проверенному виски. Последнее время я стал слишком часто сюда спускаться. Такими темпами
Я спиваюсь? Я пью – я счастлив.
А вот и дно... Интересно, что там? Заглянув вовнутрь порожней посуды, имел возможность наблюдать красочный фильм: отец и его многочисленные жены, доводящие его до инсультов... Больной дед... Вот она Софи, уходящая от меня в истерике... О-о, а вот и они – несбыточные мечты иметь полноценную семью.
– Жизнь прекрасна!
И даже не заметил, как произнес эти слова вслух.
– Она прекрасна...
Отозвался знакомый голос где-то за спиной.
Надеюсь это не галлюцинации, потому что я не настолько пьян.
Эстель обходит сбоку столик, присаживается рядом и, заглянув в бутылку, неодобрительно качает головой.
– Знаю, что ты скажешь: мне завтра лететь в Америку, а я тут задержался...
Девушка кивнула и улыбнулась.
– Идите спать, месье. Я принесу вам чай в комнату.
– Ты очень заботливая и добрая, а еще красивая...
Сам не понял, зачем все это сказал. Мое вино действует на меня как “сыворотка правды”, – говорю, что думаю.
– Пойдемте, – улыбнулась она, протянув тонкую ручку. Прежде чем ответить, я всмотрелся в безумной чистоты лицо. Она мила... Даже очень.
Взял из вежливости руку и совсем не потому, что не мог подняться сам, завернул себе под локоть, словно это я ей помогаю идти, а не наоборот.
– Можно тебя спросить? Почему ты все время обращаешься ко мне “месье”? Мы ведь выросли вместе...
– Меня так учили... – быстро ответила и вытянула руку.
Мне даже стало неприятно,ее нежная кожа комфортно касалась моей, и было так тепло и уютно. А сейчас словно тебя чего-то лишили.
Я смотрел на свою опустевшую ладонь и не мог разобрать своих ощущений.
– Думаю, вы сами сможете подняться, а я принесу чай.
Эстель быстро выскользнула из моего поля зрения, как будто испытывала ту же неловкость, что и я.
Далеко не с первого раза схватил дверную ручку, чтобы открыть дверь, поэтому мгновенно всплыл вопрос о моей трезвости. Похоже, я опять недооценил количество выпитого.
Усталость и вино взяли свое – я без зазрения совести свалился на кровать. Зачем-то начал подсчет лампочек в люстре, которые в прищуренном взгляде двоились, а в приоткрытом и того троились.
Стук в дверь практически разбудил меня, кажется, я даже успел вздремнуть.
Эстель принесла чай и блюдце с медом. Этот релаксант я узнаю всегда – рецепт Луизы, не иначе.
Аккуратно размещая всё на моей прикроватной тумбочке, Эсти еще раз улыбнулась своей чудесной теплой улыбкой.
– Сладких снов...
– Подожди, – успел схватить за запястье руку Эстель, всматриваясь своим не трезвым взглядом в красивое лицо.
Она так близко, что я как никогда могу рассмотреть ее. Почему раньше не замечал этой красоты: гладкой кожи, маленького носика и пухлых губ. Она всегда была для меня девчонкой в белом платьице. А сейчас... я и не заметил, как она превратилась в очаровательную молодую женщину.
Опускаю глаза чуть ниже – два вздымающихся полушария приковали меня. Боже, я ощущаю себя извращенцем. Но оторваться не могу... очень красиво... От моего взгляда пульс на запястье, которое я крепко держу, силой отдаёт мне в ладонь, и я начинаю улавливать его ритм. Хотя после выпитого, странно, что он вообще есть.
Эстель поёрзала рукой, желая вырваться. В ее глазах паника. Она готова бежать... Но мне кажется, я начал понимать, в чем дело...
– Я тебе нравлюсь, Эсти? – прошептал так тихо, что сам едва услышал себя. Я как будто играю с ней... не в моих это правилах...
Не в силах удержать равновесие она присела на край моей кровати, но делится своими мыслями, по-прежнему, не желает.
– Вы сегодня расстались с любимой, не думаю, что правильно задавать такие вопросы другой девушке.
– Ты права... Я грешен не меньше Софи, я относился к ней потребительски – хотел, чтобы она родила мне ребенка, хотя понимал, что будущего у нас с ней не будет.
– Не говорите так... Вы не такой...
– А какой?
– Пожалуйста...
Лицо Эстель померкло, и она попыталась встать, но я крепко держу ее за руку.
Вот в чем дело. Я слеп, а еще и глух и нем – не замечал раньше очевидного.
– Ответь... что ты думаешь обо мне, Эсти?
Но зачем мне ее ответ? Как я потом скажу, что не испытываю взаимности?
– Вы добрый... Хороший, внимательный... – она уставилась куда-то в сторону, – а еще очень красивый... И заслуживаете лучшего отношения к себе...
– О-о, ты преувеличиваешь меня вдвое Эсти... К тому же я смиренно принимаю, что уготовлено судьбой...
– Нельзя опускать руки... Нужно принимать жизнь такой, какая она есть, – ее голос полон позитивных красок, а красивые темные глаза засверкали яркими лучами, – но опускать руки нельзя...
– Откуда в тебе столько мудрости?
– Это не мудрость.
Я медленно ослабил хватку и прикрыл глаза. Расслабился, но моё сознание всё еще в этой комнате. Эстель влюблена в меня и это так приятно... Тем более что она такая красотка.
Мои же мысли – моя колыбельная... Хочу спать...
– Спокойной ночи...
Теплая рука прошлась по моей щеке.
Мне это не снится?
– Сладких снов...
Теперь голос вслед за теплой рукой коснулся меня – он звучал совсем близко. Затем влажный поцелуй в щёку... Святые, это не сон... Господи, но как же приятно. В этом жесте была сотня тонн нежности...