Другая страна. Часть 1
Шрифт:
Когда все вышли, Соломон спросил:
— А не приходит в голову, что то, что ты сказал, про арабов, некоторые отнесут и к тебе самому?
— Не-а. Найдутся и такие, не сомневаюсь, но я не собираюсь устанавливать в стране свои собственные представления о жизни. Меня вполне устраивает жизнь, когда у всех равные права и обязанности. И что там разные идиоты думают, включая религиозных, меня меньше всего волнует. Страна у нас вполне светская, в ближайшем будущем «Религиозному фронту» в правительство не попасть. Как там сказал наш вумный отец-основатель: «Еврейский закон может быть принят везде, где он отвечает условиям современной жизни». Ты что-то понял? В моем переводе это означает, что состояние на сегодня, таким и останется, пока коалиция существует без религиозных партий. Что хотел сказать Бен Гурион, он один знает.
А
— Ну и почему?
— А потому, что являясь меньшинством в любой стране просто вынуждены доказывать окружающим, что они лучше их. Чтобы пробиться и устроиться.
Потому что при взгляде на них, каждое действие учитывает еще и привычные представления о поведении евреев вообще. И любое достижение будет обсуждаться, и все отрицательные будут, непременно, преувеличены.
Так что я, ну если верить газетам, вместе с еще до 200 тыс всяких членов семей, являемся самыми натуральными евреями в по отношению к большинству в стране. Сейчас, более-менее, все в одном положении. Вот увидишь, мы пробьемся, и докажем вам всем, что мы самые-самые. Не все, конечно, но многие. Естественно, среди тех, кто в одно время с нами приехал. С Рокфеллерами и Ротшильдами нам тягаться нет возможности. Хотя кто его знает, чего наши внуки добьются. Мнение о агромадном уме евреев сильно преувеличено. Я достаточно общаюсь с самыми разными представителями евреев, чтобы понять простую вещь. Среди евреев есть масса дураков. Вы — такие же, как все. Не лучше, и не хуже.
— Ты случаем не на место премьер-министра метишь?
— Это вряд ли, любой политик живет на основе негласного «Ты мне, я тебе». Наверное, я еще слишком молодой чтобы так рассуждать. Мне проще в морду дать, чем договариваться с каким-нибудь нужным подонком. Но генералом я буду. Не смейся, если так пойдет и дальше, полгода, год, будет и война с Иорданией. А лет через десять — еще одна, если не приобретем постоянный военный зонтик.
Ладно, это все лирика. А вот что теперь будет с нашей драгоценной политикой сдержанности? Если нам, наконец, дадут разрешение на самостоятельные действия надо заняться Калькилией. До сих пор мы на такие вещи не замахивались. Чистить город — это не мелкие деревни. Подумай, что можно сделать.
Газета А-Арец
Рано утром 25 октября, в городе Бейт Лехем прогремел взрыв. Поврежден христианский книжный магазин. «Сгорели несколько священных для христиан книг, древние рукописи и предметы культа», — сообщил начальник полиции города. Он как-то забыл сообщить, что после этого немногие мусульмане, еще жившие в городе, были выкинуты из домов в ходе состоявшегося погрома.
Два дня назад, в городке Йгуд, пришедшие со стороны Калькилии забросали гранатами дом. Погибла мать и двое детей — трехлетний и годовалый. Это место давно уже стало местом базирования многочисленных банд. Правительство решило, что этот случай не может остаться без ответа. Бегин настаивал, чтобы операция была проведена в ближайшие дни. Ему нужно было продемонстрировать решительность нового правительства в борьбе с федаинами. Силами моего батальона взять город с больше чем 15тысячным населением не так и просто. Поэтому нам придали танковую роту, для прикрытия.
Отряд Салман Абу Ахмеда, люди которого и участвовали в этой акции, по данным разведки, насчитывала полторы сотни человек и занимала несколько особняков и домов в южной части города. Чтобы выманить основную группу из города, был обстрелян пост. На этот шум Салман выслал опергруппу — сорок боевиков на машинах. А сам с другим отрядом пошел в обход, желая ударить в тыл израильтянам. Он все сделал правильно, вот только именно этого я и добивался. Все они легли очень быстро, встреченные засадами. На рассвете первая рота, дождавшись сигнала о попавших в засаду боевиках, вошла в город и застав врасплох немногочисленную охрану дома Салмана и перестреляла всех, находившихся в здании. Взяли все документы, которые смогли найти и двоих пленных. Потом начали взрывать все дома, в которых размещались его люди, начав с его особняка. Город уже давно не спал. Салман, со своими федаинами, был не один такой. Начались перестрелки с подходящими и подъезжающими арабами. При хорошей организации и едином командовании они могли бы крепко нас прижать. Но единого командования не было. Арабы, небольшими группами и в одиночку, воевали самостоятельно и при серьезном отпоре не испытывали желания идти в погоню. Одно дело, стрелять из окна и совсем другое атаковать под пулеметно-минометным огнем. Впрочем, какой то отряд иорданской армии, попытался прорваться на помощь снаружи, но угодил на стоявшие как раз на такой случай танки. Потеряв несколько человек они отошли.
Операция прошло на отлично. Хотя и было несколько раненых, но на отходе. В самом опасном месте, когда стреляли уже из всех домов в округе. Тяжелых и убитых у нас не было. Брать город батальоном без артиллерии нам пока рановато. Да, думаю, никому это не удастся, тем более без больших потерь. Начальство хлопало меня по плечу и радостно сообщало, что мы герои. На батальон пролился дождь наград и народного обожания. Мне дали майора. Некоторым, пришлось потом вправлять мозги, чтобы не считали себя пуленепробиваемыми суперменами, способными в одиночку разогнать врагов. А на пару месяцев в районе установилось затишье. Опасаясь задевать нас, они направили свою энергию внутрь иорданской территории. Начиналась дележка власти.
Газета А-Арец
Продолжается вывод французских войск с территории Ливана. Может повториться сирийский сценарий, и через северную границу начнется проникновение федаинов.
Я уже готовился уйти на выходные, когда зазвенел телефон. Вызывали даже не в штаб пограничных войск, а прямо в Генеральный штаб. Такого еще не было.
Генерал был очень молод для такой должности, еще не стукнуло сорок. Высокий блондин со спортивной фигурой. Про него рассказывали легенды, как он поднимал в 1941 г батальон пинками в атаку, не сгибаясь во время обстрелов. И о заботе к своим солдатам. Во всяком случае, плохого я не слышал, но лично общаться пока не приходилось. Не те у меня погоны…
— Два дня назад, при переходе границы, был задержан лейтенант иорданской армии Зияд Аль-Рахиб. Собственно он сам сдался. Пришел с предложением от главы христианский вооруженной милиции в Бейт Лехеме Виктора Канавати.
Он обернулся на капитана из военной разведки. Тот встал.
— Канавати родился в Бейт Лехеме, там живет и его семья. Жена и две дочери. Окончил трехгодичное военное училище в Аммане. Получил звание лейтенанта. Командовал ротой. Участвовал в походе на Сирию и Ирак. После войны был послан на курсы в Англию. По возвращении повышен в звании и занимал должности в пехотном полку. Полк дислоцировался в как раз в районе Иерусалима. Слишком буквально воспринял приказ блокировать вылазки переселенцев на израильскую территорию. В бою все террористы были убиты. Командир полка сказал при свидетелях — «Слишком усердствуете, майор». Иорданское правительство хотело противодействовать только на словах. Больше ему таких поручений не давали и вообще в звании не повышали. Хотя, по возрасту, давно пора.
После убийства Абдаллы ездил в Амман. Там сейчас друг в друга стреляют все подряд. Военнослужащие регулярной армии не могут показаться в городе, они сразу же обстреливаются. Самое главное, армия раскололась. Глабб-паша тяжело ранен и его вывезли в Египет. Часть высших офицеров заключила союз с кланами Хусейни и Халиди. Остальные ждут кто победит. Солдаты, сотнями дезертируют. Глава клана Нашашшиби, Раджуб, поддерживавший Абдаллу, бежал в Бейрут. Его сторонников и христиан режут в открытую. У Канавати убили старшего брата и искалечили племянника. Просто кинули гранату в окно. Так что не только помощи в Аммане не получил, но и намекнули, что таким, как он, давно пора уезжать. Крестоносцам и евреям не место в Палестине. В общем, он стал собирать вокруг себя христиан, и вообще всех врагов Хусейни и Халиди. Сейчас, контролирует сам Бейт Лехем и прилегающие деревни. Население этих территорий около 50 тысяч человек. В христианских кварталах Иерусалима, есть и другие отряды, там у него есть соперники, пока еще до выяснения отношений не дошло. В отряде около тысячи человек, большинство местная самооборона, способны разве что стоять вокруг деревень. Но есть много христианских дезертиров из его и других полков. Все это пока сброд, не армия.