Другая война. Том 1 из серии «Летят лебеди»
Шрифт:
Пишите письма почаще, не ожидая моих писем!
Напишите про всех, ваш сын – Махарбек.
Мой адрес 426** полевая почта, часть 329.
Газданову Махарбеку Асахметовичу. 29 ноября 1941 г.
P.S. Услышал от сослуживца своего Борового Ильи быль, а может и легенду, и вот хочу её рассказать вам…
Как–то Наполеон Бонапарт, во время войны, проверяя ночью караулы, обнаружил на посту спящего часового. По уставу и законам военного времени часового должны были бы предать военному трибуналу и расстрелять перед строем! Так как солдат, который заснул на боевом посту, – это предатель. Потому что может погибнуть не только сам, но и может погубить своих товарищей, жизнь которых в его руках, пока они спят! Знаете, что сделал Наполеон? Он тихонько поднял упавшее оружие спящего часового и ходил по посту до тех пор, пока не пришла смена караула. Подошедший через некоторое время со сменой сержант увидел, что часовой спит, а император стоит на посту.
Об этом случае, о поступке самого Императора, узнали все, разве что в газетах не писали. Его солдаты теперь ждали сражений и боев, в которые вел их император, чтобы доказать ему, что они тоже благородные и смелые, и что они готовы погибнуть за такого командира! А смелость и отвага просто прилагаются!
P.P.S. А какие тут красивые звезды! Тихой морозной ночью ими любоваться можно просто бесконечно долго …
Морозный воздух кристально чистый … …Звезды … это лучшее, что можно увидеть с этой планеты … свет города не мешает, Тула и Москва далеко, да и по ночам сейчас никто в городах свет не зажигает, – запрещено, могут увидеть при авианалете немцы …
Звезды, это то, что было до нас … есть сейчас …
… и останется после нас …
– – -
От кого: Печать 6–й гв. стрелковой дивизии,
25–го гвардейского ст. полка
Газданова Махарбека
Кому: Северо–Осетинская АССР Село Дзуарикау
31 декабря 1941 года Газданову Асахмету
Дорогие и уважаемые мои родители!
В первых строках своего письма хочу поздравить вас с наступающим Новым Годом! Выслал вам новогоднюю открытку и эту записку–письмо положу внутрь, надеюсь, что не потеряется! Отец, мама Тасо, спасибо за те письма, которые вы мне прислали! Спасибо за адреса братьев! Напишу им после боя! Надеюсь, что в этом году вернёмся домой и я, и мои братья – ваши сыновья, с Победой! Будьте счастливы и здоровы! Нас поднимают по тревоге, пора заводить и прогревать наши бронемашины, пойдем в ночную атаку, будем штурмовать ледяную горку, что на другой стороне Оки, устроим фашисту новогоднюю ночь! Братья артиллеристы должны помочь – обстрелять осколочными лед на горе, чтобы мы могли быстрее по ней подняться … Фотокарточку мою мне обещал корреспондент из дивизионной газеты, как сделает – я обязательно вышлю! Историю, которую я напишу ниже, на отдельном листке, пусть от моего имени расскажут моим ученикам! Хорошо, мама? Жду писем от вас по адресу: – 426** полевая почта, часть 329.
Газданову Махарбеку Асахметовичу.
31 декабря 1941 года.
– – -
Дети, ученики мои, дорогие, помните слова великого Антона Павловича Чехова: «Всё знают и всё понимают только дураки и шарлатаны …», и от себя: Образование, это те знания, которые остаются после школы, и как правило – это то, чему научились самостоятельно! Теперь история: «Некогда Англия контролировала Афганистан. Часто через его территорию засылали в Россию шпионов и лазутчиков. Казачий есаул Нагорный служил уже пять лет на русско–афганской границе. В один из засадных дней (делали засады для длительного наблюдения) заметили группу контрабандистов. Всех взяли с поличным, но, когда начали их потрошить и бить (дознание по тем временам было таковым), оказалось, что в караване есть четыре английских офицера. Афганцев в тюрьму, это понятно, но что делать с офицерами из далекой Англии? Это был вопрос.
Горы. Москва далеко. Спросить некого. Опыта работы с такого рода пленными нет. Есаул Нагорный постановил: «10 ударов плетьми. Имущества ихнее конфисковать. Ежели не помрут, больно задние части у них нежные, то сопроводить обратно в Афганистан и там отпустить на все четыре стороны».
Офицеры–лазутчики говорили по–русски и запомнили фамилию есаула. По прибытию в Англию пожаловались куда надо. Жалоба дошла до королевы Виктории. Та, недолго думая, отправила ноту протеста императору Александру III. Нота содержала требование извинений, денежного возмещения золотом и каторгу для есаула.
Ответ Александра III Королеве Виктории:
«С такой фамилией в армии есаул не найден, только полковник».
Текст письма императора есаулу: «Есаул Нагорный! Действовали правильно. Поздравляю с полковником. Если бы действовали более решительно и повесили бы этих лазутчиков – поздравил бы с генералом!».
От кого: Село Сталинское Киргизская ССР
Боровой Анны
Кому: Полевая почта 426**
28 января 1942 года Боровому Илье Григорьевичу
Дорогой, милый и любимый Илюшенька!
Здравствуй! Получила твои письма. Извини, что сразу не могла ответить, болела сильно, и детки наши тоже приболели. Свалила хвороба нас всех. Холодно у нас дома, топим соломой. Еле выкарабкались, но мы ведь Боровые. И русские – потому не сдаемся. Да и бумаги не было для письма. Спасибо нашим соседям – выручили с тетрадкой. Пишу, правда, карандашиком, чернила 62 замерзают и плохо пишут. У нас не такие морозы стоят, как у вас, чуть поменьше, минус два, минус три по ночам, днём всё тает. И солнышко так хорошо греет. А какое солнце в горах, ты же знаешь, только нет ветра и туч и можно нежиться на солнце, хоть раздевайся … Корову пришлось продать, ещё осенью, не хотела тебе писать, но врать не хочется, а вдруг спросишь, сильно не ругайся, потому, как некому было за ней смотреть. Мы сейчас все работаем на фронт, на победу. Встаем в пять утра. В шесть уже вяжем, крутим, чешем, шьем для вас рукавицы, портянки да исподнее 63 белье. Как заканчивается материал – идём пилить лес и рубить дрова. Все стараются для фронта, всё что можем, делаем для победы …
62
Чернила замерзают при температуре от минус 1 градус по Цельсию
63
Исподнее – нижнее бельё
В Беловодском остались старики, бабы, да дети. Из мужиков – председатель, он без руки, да военный комиссар, контуженный он, толком и не слышит ничего с Халхин–Гола 64 , после войны с японцами, да помнишь ты его. Каждый вагон с теплыми вещами провожаем со слезами, думаем с бабами, что хоть бы и нашим что досталось, то, что связано нашими руками. Деток наших вижу я уже вечером. Работа у нас заканчивается с закатом солнца. С ними весь день бабуля сидит. Но чаще всего сами. Уже ведут себя, как взрослые. Война проклятая забрала у нас мужей, а у деток – детство. Иногда дед Григорий на пасеку 65 их забирает, но у него не шибко и тепло в землянке в горах. Хотя он их там балует редкими нынче вкусняшками, на черный день припрятанными, медком и сотами пчелиными …
64
Халхин–Гол – река в Монголии. Место, где произошёл не объявленный локальный вооруженный конфликт между Японией и СССР, в котором мы наголову разбили японцев. Сентябрь 1939г
65
Пасека – пчеловодное хозяйство. Место, где расположены ульи, в которых живут домашние пчелы
Да, спешу сообщить, что хоть и ругается председатель, но мы всё равно отпраздновали Рождество. Детям накрыли праздничный стол. Видел бы ты их глаза, когда они увидели вместо супа из кожуры картошки, сена и лука с отрубями, целых два больших ломтя черного хлеба с маленьким кусочком масла, и две полных кружки молока! Их счастью не было предела! Мы даже потом пели песни, хотя петь я так и не научилась, но детишки пока ещё об этом не знают! Вспоминаю часто, как ты красиво пел и играл на гармошке! Ни один праздник в Беловодском не проходил без тебя. Везде тебя приглашали, и на свадьбы, и на именины 66 … Поклоны твои я передала. И тебе от батюшки и матушки земные поклоны. И Макару–Махарбеку поклон наш передавай, да и всем, кто защищает Родину свою от зверя фашистского…
66
Именины – День рождения
Люблю тебя. Твоя супруга Анна Игнатьевна.
P.S. Братьям твоим тоже написала, что ты жив и здоров, но от них пока писем нет. Поклон тебе также и от младшего твоего братишки Данилки. Если помнишь, то ему в этом году 16 лет исполняется. Пытался опять убежать на фронт, но сейчас вроде бы дурь у него отец выбил … Да и он у нас смышленый от рождения, потому взяли его работать помощником машиниста паровоза. Ещё раз обнимаю тебя, целую, скучаю, на веки твоя Анна Игнатьевна. 28 января 1942 г.