Другая заря (Новый рассвет)

Браун Сандра

– Вы оба отъявленные пошляки. – Бэннер вышла из тени и, растолкав приятелей локтями, встала между ними. Она взирала на них с видом превосходства.

– Черт побери, Бэннер, – рассердился Ли. – Мы не знали, что ты здесь.

– Оно и видно.

– Опять твои старые штучки? – улыбнулся Мика. – Шпионишь за нами?

Добродушие в Бэннер взяло верх, и она хихикнула:

– Вас слушать интереснее, чем других на этом вечере. Но, Ли, как ты посмел говорить так об одной из моих подруг? Бонни Джонс – порядочная девушка, и я уверена, если ты

дотронулся до какой-то части ее тела, она наверняка очень обиделась.

– Нечего было подслушивать, – защищался Ли. – Это мужские разговоры.

– А откуда вы знаете, о чем разговаривают мужчины? – Ли грозно нахмурился, но Бэннер нисколько не испугалась. – Что вы сделаете, если кто-нибудь будет так же обсуждать меня?

Парни только что не зарычали: сработало инстинктивное стремление защитить Бэннер.

– Да я ему все волосы повыдергаю! – ощетинился Ли.

– Ну а если бы у Бонни был брат… – Бэннер запнулась на полуслове, заметив молодую особу, которая подошла к компании, толпившейся под пеканом. – А кто пригласил ее?

– Кого? – Мика оглядел толпу. Многие танцевали, и различить лица стало нелегко.

– Дору Ли Дэнни. Я ее не выношу.

Парни понимающе переглянулись.

– А почему?

– Она подлая обманщица и воображала.

– Тем не менее она хорошенькая, – заметил Мика.

– Хм!

Бэннер всегда считала, что у этой голубоглазой блондинки нет изюминки. Ее волосы были уложены чересчур искусно, одежда вычурная, духи слишком сильные. Больше всего Бэннер не нравилась манера Доры Ли искать расположения как мужчин, так и женщин. Она завладевала любой беседой, а ее любимой темой была она сама. Она всегда говорила слащавым тоном – насквозь фальшивым в понимании Бэннер. Часто Бэннер хотелось съездить Доре Ли по капризным губкам только для того, чтобы та хоть раз ответила честно.

– Пойду-ка я к ним послушаю, что она скажет. Наверняка будет верна себе и выдумает, что я после свадьбы пыталась покончить самоубийством.

Бэннер отошла. Мика смотрел ей вслед, как она направляется к девичьему кружку.

– Что скажешь?

Ли смотрел туда же, что и Мика.

– Мне неважно, нравится моей сестре Дора Ли или нет. Я бы не прочь ее немного пощупать. А ты?

– И я об этом подумал. Ничего серьезного, сам понимаешь. Просто немного поваляться на сеновале.

– Ага, – кивнул Ли, его глаза сузились и затуманились. – Думаешь, даст?

– Не удивлюсь. Можно сказать по…

– По их глазам, – закончил Ли.

– Что можно сказать по их глазам? – Джейк чиркнул спичкой о дерево, и оба парня подскочили от неожиданности. Он засмеялся, глядя на их смущенные физиономии.

После визита к Россу Джейк вышел на веранду, мечтая улизнуть с вечеринки. Он бы лучше поехал в город и отвел душу, выпустил пар. Что ему нужно, так это хорошее виски, женщина и партия в карты. Может быть, тогда образ Бэннер перестанет преследовать его и он сможет снова жить так же, как раньше, до той проклятой ночи в конюшне.

А

ее образ вспыхивал в мозгу так ярко, что Джейк боялся, что Росс догадается, о чем он думает. Бэннер в свадебной рубашке, Бэннер в узких брюках, Бэннер накрывает обед, Бэннер зажигает ему сигару, Бэннер стоит на табуретке спиной к нему, чуть согнувшись, Бэннер только что вышла из ванны. Бэннер, Бэннер, Бэннер… Она завладела его чувствами. Он бы не удивился, если бы Росс обругал его, вскочил со стула с пистолетом в руке и всадил ему пулю между глаз. За такие мысли о дочери Росс бы с ним посчитался, это уж точно.

Но Росс вел себя как всегда, и от этого Джейку было еще хуже. Он обрадовался, когда Лидия заглянула в дверь кабинета, чтобы позвать мужа поприветствовать только что прибывшего мэра Ларсена, тем самым положив конец их беседе.

Выйдя на веранду, Джейк сразу заметил Бэннер. Она смеялась с подругами. Он порадовался, что она смеется. После его вчерашних слов она, казалось, оцепенела от обиды. Но ему необходимо было ее обидеть. Он чувствовал, что обязан нанести обиду как можно более жестоко, как можно больнее. Лучше, если она поскорее оставит его, увидит его истинную сущность и выбросит из головы романтические бредни.

Ища, чем бы отвлечь лихорадочные мысли, Джейк набрел на Ли и Мику, которые склонили головы друг к другу, как заговорщики. Нетрудно было догадаться, что они затевают что-то недоброе, и, судя по их виноватым лицам, это оказалось правдой.

– Почему все девчонки там, а вы тут прячетесь в темноте? Они что, напугали вас?

– Не-а, – ответил Мика старшему брату. – Мы просто обсуждаем женщин вообще и одну в частности.

– Какую же в частности?

Приятели указали на Дору Ли.

– И что вы о ней говорили? – поинтересовался Джейк.

– Мы просто рассуждали, верны ли слухи о ней, – объяснил Ли.

– Какие слухи? – Джейк не спускал оценивающего взгляда с девушки. Болтая с подругами, она размахивала руками и нарочито хлопала ресницами. Даже на таком расстоянии Джейк мог определить, что Дора Ли из тех женщин, которых он презирал. Она слишком много воображала о себе и своей привлекательности, в точности как Присцилла Уоткинс. За ее красотой сквозило самодовольство, жесты были точно рассчитаны.

Но именно такая женщина нужна ему сегодня вечером – к которой бы он не испытывал никаких чувств.

– Говорят, что она, ну, ты понимаешь… – закончил Мика, подмигивая.

Джейк улыбнулся медленной, ленивой улыбкой.

– Да неужели? Попробую-ка я прямо сейчас это выяснить. – Он отошел, и парни замерли в благоговейном восторге.

– Джейк, – прошептал Мика ему вслед, – поосторожнее. Она дочь мэра.

Джейк оделил ребят одной из самых своих опасных усмешек – от нее замирало сердце.

– Такие – самые лучшие. – Он подмигнул друзьям, пихавшим друг друга кулаками под ребра.

– Мама и папа хотели отдать меня в новую школу для девочек в Вако, но я…