Другие. Феникс
Шрифт:
— Я не слышала ничего, кроме истории о твоём изгнании.
— Конечно! Ты тогда ещё не родилась, когда случилось то, о чем говорит Ден. Адочка, не забывай, что Фениксы живут гораздо меньше, чем экзистенциалисты. И уж тем более нельзя сравнивать их с сущностями. Но я это к тому, что ты всё же крайне молода, чтобы много знать о прошлом.
— Ладно, это всё понятно. Так что произошло?
— Когда-то давно, когда Льё был ещё зелёным мальчишкой, — Денеб со стуком поставил на стол миску салата, — приключилась с нами занятная история. Правда, не в буфере. Мы полезли сражаться с влиянием, без разрешения, конечно. Хотели
— Да-а-а, она была прекрасна, — меланхолически протянул Льё. — Мне она сейчас представляется сущим ангелом, хотя никогда им не была.
— Мы дружили с ней. Оба. Перспективная девочка была, но с одним минусом… — Ден разложил омлет по тарелкам и поставил перед нами.
— С каким же? — я уже могла предположить, что случилось дальше, но хотела услышать историю из уст товарищей.
— Пол. Девочка-экзистенциалистка. Ни одна сущность не согласилась бы с ней работать… — Льё покосился на Денеба. — Ну и вообще, она была слаба здоровьем, поэтому бесперспективна… И когда мы ввязались в эту заварушку… Нас подставили старшекурсники. Натравили на нас сначала мелкое влияние, а потом, — он тяжело вздохнул и опустил взгляд в тарелку. — Потом всё быстро закончилось. Мы не успели ей помочь. Стоял вопрос о моём исключении и наказании для Денеба. В итоге дело замяли, когда узнали, какова причина на самом деле. Мы были детьми. И не были виноваты.
— Ден был её сущностью? — у меня похолодели руки. Я ясно ощущала холод, проникающий в них откуда-то изнутри. Во мне никогда не было этого чувства, только огонь.
— Не совсем. Я не успел, — Денеб тоже старательно прятал взгляд. — Поэтому и стал сущностью Льё.
— То есть я для вас как та девочка? Так что ли? — теперь меня затрясло. — Что за игры вы затеяли? Думали избавиться от чувства вины заодно? Десять мух одним хлопком?! А если бы вы не успели? Если бы… Если!
— Ада. Мы ничего такого не хотели. И уж тем более не думали, что история так явно повторится.
— Ты, Льё, — я направила на него вилку, — несёшь ответственность за то, что случилось. И мне плевать на твоё чувство вины, сожаление о прошлом и всё остальное. Это ты не предвидел такого развития ситуации! Я вообще не понимаю ничего.
— Не нужно понимать, просто эта история с тобой напомнила мне то, что случилось когда-то, — спокойно изрек Льё. — И именно поэтому я чувствую гораздо большую ответственность, чем должен. Мы с Деном многое пережили вместе, это правда. У нас уйма общих воспоминаний, и не всегда они приятные. Но это… После него мы стали почти единым целым. Поэтому оно такое важное.
— Поэтому и ты… — начал Денеб, но замолчал, глядя на действия Льё: он дотянулся до салфетки, вынул из кармана ручку и принялся что-то рисовать.
— Пожалуй, мне нужно распрощаться с вами. С Сёртуном вы не справитесь, это понятно. Рычагов давления на него нет. Свидетелями вас тоже не возьмут. Отступники! Зачем я вообще с вами связалась?! — я бросила вилку на стол и с ощущением полнейшей опустошенности встала, намереваясь уйти.
— Сядь, Ада. Ты не дослушала, — Денеб тоже поднялся и надавил мне на плечо рукой, побуждая сесть. — У нас есть план.
— Кажется, я уже это слышала, а теперь сижу тут вся в ожогах и больная!
— Не надо было уходить одной, — пробормотал Льё, подвигая ко мне салфетку.
Я мельком бросила взгляд на рисунок: трое стоят спиной к наблюдателю. Посередине
— Что это за место? Эта квартира? — спросила я только для того, чтобы никак не комментировать рисунок Льё и его замечание.
— Небольшое убежище, мы его на всякий случай организовали. Жизнь отступников в буфере достаточно тихая, но никогда не знаешь, что может произойти. И, предвосхищая все прочие вопросы, — Льётольв оставил салфетку с рисунком рядом со мной и встал, чтобы отойти к окну. — Пока вы были в душе, я успел получить парочку сообщений. Нас всех ждут представители сообществ для выяснения обстоятельств ночного нападения. Ада, это наш шанс разобраться с Сёртуном и обеспечить твою безопасность.
— Каким образом? — я не стала поворачиваться к нему, представляла, как он смотрит, и не хотела заглядывать в глаза. Ден собрал тарелки, закинув их в раковину. За столом я осталась одна.
— Тебе достаточно рассказать, что он с тобой делал, тем самым заявив о своих страданиях, а ещё — позволить заглянуть в память. А дальше, если хочешь, можешь отказаться от работы, — мне было слышно, как Льё открыл окно, а потом закрыл его с глухим стуком. Спустя несколько секунд его руки опустились мне на плечи. — Мы подтвердим всё, что ты скажешь, даже если это будет ложь. Мы с Деном готовы гарантировать твою безопасность, если ты останешься в буфере. И даже вне его. Также мы можем подтвердить то, что Сёртун заставил тебя выполнять слишком рискованное задание — подружиться с экзистенциалистом и сущностью.
— Вам никто не поверит, — я сжалась под руками Льё и не верила, что такой простой план может сработать. — Сёртун взбесится. Никогда мне этого не простит. Такие заявления слишком серьёзны, а из подтверждения только слова отступников и моя память, которая может быть искажена. Суд я скорее всего проиграю. Можешь представить, что будет после этого?
— Ада, — позвал Льё, и я обернулась на него, всё же столкнувшись с совершенно ледяным и серьёзным взглядом. — Опытные экзистенциалисты и даже Фениксы сразу поймут, искажены твои воспоминания или нет. А следы выжига вообще невозможно скрыть. Не бойся. Если не остановить Сёртуна, то он полностью разрушит твою личность. Он никогда не останавливался на пути к своим желаниями.
— А ты, Льё? Ты можешь остановиться? — возник рядом с нами Ден.
— Я ничего такого не делаю, чтобы останавливаться.
— Ты использовал Аду, пусть даже с её согласия. Ты тоже хочешь осуществить свою мечту, достичь цели, и даже не думаешь, что кто-то пострадает в процессе. Или даже погибнет. Ваши личные тёрки с Сёртуном выходят уже за всякие рамки. Вчерашняя ночь ни о чем тебе не сказала? — Ден убрал его руки с моих плеч. Я смотрела то на одного, то на другого, чувствуя, как между ними ведётся молчаливое противостояние.