Другие
Шрифт:
Поднялся гвалт, шум, ничего особенно не разобрать. Они междометия. Сергей не смотрел на коллектив.
Как и Влад. Но гид по другой причине. Он опять почувствовал пристальный взгляд из темноты. И теперь он был полон решимости узнать правду. Он выключил свой фонарь и пошел на ощущение.
Гудели не долго. Все понимали, что не бросят парня. Осталось выяснить самое главное – кому его нести.
– Что с ним? – спросила Лена у Маши.
– Я, между прочим, здесь и в сознании, – почему-то обиделся Серёга.
– Пусть она отвечает, – сказал Сашка. – Ты может того…
И он покрутил пальцем у виска. Сергей попытался вскочить, но тут же рухнул назад.
– Голова кружится, – уже миролюбиво продолжил он.
– Это скоро пройдет, – уверенно сказала Маша, – наверное.
– Обнадеживающе, – поддел её Миша и, увидев, что девушка обиделась, продолжил, – нет, правда, это в любом случае больше, чем могло бы быть. Ты же почти медик.
Он почти ласково погладил её по плечу. И тут же поймал суровый взгляд от Сашки. Только Мише было не привыкать к такому, он просто усмехнулся в ответ.
– Эй! – вдруг заметил он. – Нас стало явно меньше.
Может он просто хотел отвлечь внимание от себя? И у него получилось. На площадке не хватало как минимум трех человек.
– Нет гида!
Еще не хватало Дианы и Толика, но они никому не были интересны. Люди стояли на местах, крутились, как будто ожидая, что Владислав играет в прятки и вот сейчас выскочит из-за угла. Здесь и углов-то не было. Но Влад появился. Неожиданно. В темноте все происходит неожиданно. Чей-то лучик фонарика выхватил бледное лицо гида. Он не был испуган, он был озадачен.
– Что случилось? – попытался уточнить Михаил.
– А? – Влад как будто вышел из транса, – да так ничего.
– Нет уж, мы все имеем право знать, – Миша обвел группу глазами и впервые с ним согласились.
– Хорошо, – поднял руки экскурсовод. – Мне показалось, что я видел… хотя такого, конечно, не может быть, но все же…
– Не тяни кота за яйца, – появился из темноты Толик. – Что там у тебя случилось?
– Я видел цербера, – как-то неуверенно произнес Влад.
– Очень смешно, – осклабились парни.
– Мама, а кто это? – впервые за долгое время подал голос Макс.
– Это такая собака, – бросила Нина. – Просто необычная.
– Я люблю собак, – сказал мальчик.
Но его не услышали. Студенты веселились, рассказывая друг другу и Максиму подробности одна круче другой.
– Ага, собака, – заливался смехом Сашка, – только у неё три головы.
– А из пасти капает ядовитая слюна, – поддержал его Пашка.
– Ну и что? – спокойно произнес Макс, – всё равно она хорошая.
Доводить парня, который не боится трехголовых собак, а легенды древней Греции в силу возраста ещё не знает, ребятам стало неинтересно. И они бросили свои шутки. Но остальные молчали, не зная, что сказать. Все взрослые понимали: церберы – это просто легенды.
– Смею предположить, – так же неожиданно влезла в разговор Диана, – что у тебя галлюцинации от голода. Или от недостатка воды.
– Ага, я тоже так подумал, – согласился Влад, – но оно было такое реальное.
Он тряхнул головой и вернулся к насущным проблемам.
– Что с ним? – он задал вопрос Маше.
– А почему у меня никто не спрашивает? – возмутился Сергей.
– Сиди, отдыхай, – положил тяжелую руку ему на плечо Владислав.
Сергей обреченно кивнул. Все также обреченно молчали. Говорить было не о чем. Все понимали, если они не найдут еду, то скоро все начнут видеть чёрте что.
Влад подошел к Толику и пока на них никто не обращал внимания, произнес полушепотом:
– Когда я был там, – он неопределенно махнул рукой, – я слышал твой голос.
– Не будем об этом, – неожиданно резко ответил толстяк.
Владислав пожал плечами и не стал больше задавать вопросов.
– А что случилось? – тут же влез Михаил.
– Ничего, – почти хором произнесли мужчины.
– Советую периодически выключать фонарики, – гид сказал это только для того, чтобы что-то сказать.
– Мама, а это цербер? – раздался серьезный голос Максима.
Сразу несколько лучей ринулись на звук голоса.
Мальчик стоял на относительно ровной площадке. Рядом с ним переминалось с ноги на ногу огромное животное, отдаленно похожее на собаку. На очень большую собаку. Собаку, выше мальчика. При желании эта собака спокойно облизала бы всех взрослых, не отрывая передних лап от земли. И не только облизала. Но и укусила.
Вероятно, такое состояние и называется «потерять дар речи».
– Максим, – дрожащим голосом произнесла Нина, – где? Откуда? Кто это?
Когда она, наконец, сформулировала свою мысль, голос наоборот, перестал слушаться и последние слова она шептала.
– Мама, я назвал его Пушок, – радостно заключил мальчик. – Можно мы возьмём его домой.
Чей-то нервный смешок пробил тишину в пещере – люди стали шептаться.
– Нет, сына, нет, – причитала Нина, – Иди сюда. Только тихо.
Макс сделал шаг в сторону матери, но и зверь пододвинулся на шаг.
Конец ознакомительного фрагмента.