Другие
Шрифт:
Мередит обналичила мою карточку далеко от дачи, а мне принесла только наличные. Оказалось, что здесь есть бойня. Туда–то я и стала наведываться регулярно. На меня сначала немного странно посмотрели, а потом махнули рукой.
— Каких только причуд не бывает у беременных. Главное, чтоб ребеночек был здоровенький! — сказал мне забойщик.
Так я прожила там еще несколько недель. Приступы усилились и участились. Последние дни стали каждый день. Я молилась лишь об одном: успеть родить, не умереть раньше времени от очередного приступа. Ко всему прочему, малыш сломал мне два нижних ребра.
Где я нахожусь, знала только Мередит, даже Отто я ничего не сказала. И я была права. Габриель приезжал к нему, но ничего не смог узнать. Я иногда включала телефон и звонила маме. Ей сырое мясо тоже помогло. Ей стало намного легче, хотя самого Отто, чуть не выворачивало, но он держался. Теперь мама ходила намного лучше. Я была за них искренне рада!
Сама же я частенько плакала. Мне было так больно, что Габриель не принял нашего малыша. Но я изо всех сил пыталась не думать о нем. У всех бывают причины. Я всю свою оставшуюся жизнь посвятила малышу.
В середине февраля, когда стукнуло семь месяцев, я написала записку. Поскольку я четко понимала, что никогда не увижу своего малыша и не узнаю, кто у меня родился, я заранее выбрала имя. Хотя выбрала громко сказано, скорее придумала сама. Я сделала производные от слова любовь. Ведь по сути, именно из–за большой любви он появиться. Я сделала множество копий и рассовала их повсюду. Чтоб Мередит или любой другой человек, который обнаружит меня, знал, куда надо деть малыша.
Я взяла ее в руки и еще раз все проверила.
«Я точно знаю, что умру, рожая своего малыша, поэтому прошу нашедшего нас выполнить мою последнюю просьбу. Отдайте ребенка моей маме и отчиму: Гальзер Отто и Мария, проживающие по адресу: Германия город Берлин улица Бюрген штрассе 47 квартира 14. С ними можно связаться по телефону 7575851.
Маме: Мамочка, прости меня дорогая, что так поступила, но так было надо. Я давно уже знала, что смертельно больна и в общем то ни на что не надеялась. Мне сказали, что мне максимум жить до двадцати. Поэтому я была безумно рада этой беременности. В моем ребенке осталась часть меня, часть моей души, сердца. Прошу тебя любить его не меньше своего нового ребеночка. Жаль, что я никогда и не узнаю кто у меня появился. Прошу, если у меня будет мальчик, назовите его Ловер, а если родиться девочка — Ловена. Обязательно расскажите ему, что его мама умерла не из–за него. Объясните, что я жила последние месяцы только ради него! Я верю, что вы воспитаете его в любви! Люблю вас очень сильно!»
Утром 7 марта я проснулась от сильной боли в животе. Я еще не успела понять, что происходит, как услышала хруст. Я даже не поняла, что именно сломалось.
Тысячи острых ножей впились мне в живот и ребра. Все тело горело. Боль расходилась всюду. Я закричала так, как еще никогда не кричала. Это был не просто крик, а душераздирающий, кошмарный вопль. В горле заклокотало, я закатила глаза. Тело дернулось, изогнулось, а из горла хлынул фонтан крови.
Хорошо, что я лежала, но и от этого легче не стало. Мое тело пыталось отгородиться от боли, и меня
Разрывы. Переломы. Адская боль.
Накатила и отступила чернота, сменившись волной боли. Я не могла дышать, слишком горячо в горле.
Меня разрывало, ломало, кромсало изнутри…
Я уже ничего не видела и почти не слышала. У меня начался еще и приступ. Голова разрывалась. Но мозг пытался спастись.
Вновь чернота. И снова волна новой боли и возвращение к реальности.
Боль вновь начала утихать, хотя я и держалась за нее, как могла. Свет в комнате стал заплывать черными пятнами, когда холодное острие новой боли вонзилось мне в живот.
Перестала чувствовать себя. Меня охватил ужас: успел ли мой малыш выбраться?
Меня затопила тьма чернее прежней — будто на глаза быстро надели плотную повязку. Причем она закрыла не только глаза. Меня саму придавило тяжеленным грузом. Сопротивляться я не могла. Я позволила тьме забрать меня в новый мир. Мир, где нет боли, нет усталости и нет страха.
Впереди возник тусклый белоснежный свет. Я почувствовала необычайное спокойствие. Больше никаких чувств не было. Будто все остальное стерли. Я знала, что где–то там остался мой малыш, но волнения не было. Блаженство и легкость охватили меня. Я медленно летела на свет.
Прощай жизнь! Прощайте все, кого я любила: мама, папа, Габриель и малыш!
Эпилог (от Габриеля)
Я никак не мог понять причины ее бегства. Мы хотели ей помочь, спасти ее жизнь, а она сбежала. Она решила отдать жизнь за…дампира!
Почему он ей был так нужен? Зачем?
Вопросы, которые не выходили у меня из головы. Ответы, на которые были мне неизвестны.
Я искал ее, но не мог найти. Мой дар оказался бесполезен. Она его учла.
Я ездил к ее матери в Германию, в надежде, что она убежала к ней. Больше ей не куда было бежать, но ее там не было и они тоже не знали где она. Она даже звонила им сама, а потом выключала телефон.
Ее мать, кстати, тоже оказалась беременна. Создалось впечатление, что женщины этой семьи решили покончить с собой достаточно изощренным способом, причем одновременно.
Тогда я стал проверять всех ее друзей и знакомых. Я обзвонил всех ее школьных друзей, но они вообще ничего о ней не слышали после окончания. Потом я поехал в ее университет, и обошел всех ее однокурсников. Но и там ничего хорошего я не узнал, только хуже сделал.
Большинство студентов даже не поняли, о ком я спрашиваю, а те пара человек, которые ее вспомнили, дали несколько одинаковых давних картинок. Никто из них не знал, где она сейчас может находиться.
Она ни с кем не общалась, даже с соседкой по комнате, хотя с такой, я бы тоже не стал общаться. Она вообще почти не разговаривала, сильно похудела, выглядела как–то странно, неопрятно.
У меня возникли новые вопросы: почему, если ей было так плохо без меня, она не вернулась? Почему, она не делала ни единой попытки наладить свою жизнь, если бросила меня ради этого?