Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас...

До нас на этой земле жило множество поколений человечества. Они все были разными, разного типа культуры и разного уровня развития. Но все они были людьми – просто людьми другого вида.

И что в этом удивительного? – скажет читатель. Разве не известно всем со школьной скамьи про питекантропов и синантропов, неандертальцев и австралопитеков, которые на страницах книг и учебников выстраиваются в сравнительно прямую линию предков осовремененного человека?

А что, если мы скажем, что ни один из этих видов не был предком современного человека? И что у современного человека вообще, как кажется,

Что нет ни одного реального подтверждения эволюционного развития человека или его предшественников на этой земле, а существовали просто фиксированные формы?

Что те, кого считают предками и потомками, на самом деле существовали абсолютно параллельно, что на одном временном отрезке могли жить и питекантропы, и неандертальцы, и современные люди?

Что разные виды человечества возникают и исчезают на земле циклическим образом – человечество «обнуляется», приходит к своему началу и начинается вновь?

Что вполне развитые типы человечества существовали на этой земле не только сотни тысяч, но и миллионы и даже десятки миллионов лет назад? И они не были примитивнее или хуже, они просто были другими?

Что на земле существовали цивилизации, абсолютно непохожие на нашу – цивилизации без развитых технологий, без грандиозных сооружений, без обмена информацией при помощи речи?

Что те, кого нередко называют «тупиковыми видами развития человечества», в действительности были куда более успешными, чем нынешнее человечество, и продержались на мировой арене миллионы лет – значительно дольше, чем современное человечество?

Что, если мы не только встречались с теми, кого сегодня считаем своими давними предками, но даже сохранили о них воспоминания в преданиях и легендах? И что, если эти «предки» до сих пор обитают где-то среди нас?

И следы о многочисленных поколениях «другого человечества» сохранились во многих повествованиях – от Библии до египетских, китайских и мезоамериканских преданий? И мы просто в своей гордыне и заносчивости не хотим их замечать?…

А что, если все это действительно так?

Тогда это, прежде всего, культурный шок и потрясение.

Современный человек никогда не сомневался в том, что он – самое разумное и прогрессивное существо на этой земле за всю ее историю. Что он – пик развития и венец творения. Может быть, пришла пора менять свои представления? Вспомним, как когда-то каждый народ в традиционном обществе считал, что он живет в центре мира, что он – единственно «правильный человек», все же остальные вокруг него – варвары. Но постепенно наши знания об истории расширялись, равно как и расширялись контакты между народами. Многие с удивлением узнали, что они не только не живут в центре мира, но и не являются единственными носителями культуры. Сначала это был настоящий шок, потом – привыкли. И сегодня человек, который взялся бы утверждать, что лишь его народ и есть «настоящие люди», рискует быть обвиненным по меньшей мере в реакционности и расизме.

Между тем мы до сих пор полагаем, что именно мы являемся высшим звеном в цепи развития живых существ, и неважно, чем это обусловлено – эволюцией или божественным творением. В этом взгляды сторонников божественного созидания и эволюции в процессе естественного отбора схожи: мы – высшие, мы – властители мира. А если мы всего лишь просто одно из многих, не лучших и не худших, человечеств на этой земле? И до нас здесь побывало немало не менее достойных человечеств?

Так была ли альтернатива у человечества? И существует ли вокруг этого заговор молчания?

Итак, наша книга о том, был ли у наших предшественников иной путь развития, какими знаниями, какой мудростью обладали они. Чем жили они? Откуда пошли они и куда исчезли? Тема эта далеко не праздная и объясняется не просто исключительно любопытством – ведь зная истинный лик нашего прошлого, легче понять, что ожидает нас в будущем.

Еще в XIX в. антропология выделила для себя три основных проблемы, которые, как считалось, заключали в себе ответы на все жизненно важные вопросы исторического формирования человечества (напомним, что в ту пору активных разговоров об эволюции еще не велось). В книге «Человек и его миграции» в 1851 г. Лэсэм обозначил их в следующем порядке: определение единства или разорванности человеческих видов; их древность; их географический исток [242, 49]. [1] С того момента прошло сто пятьдесят лет, обнаружено немало находок, создана масса теорий и гипотез, но так ни на один из этих трех вопросов и нет разумного ответа. Разве мы можем с уверенностью сказать, когда и как произошел человек? А миллиарды людей, населяющих нашу планету, имеют единый исток или пошли из разных колыбелей?

Ни история, ни археология, ни палеоантропология, ни «приданная ей в помощь» генетика не могут дать точных ответов на эти вопросы.

Когда речь заходит о палеоантропологах, воображение нередко рисует людей типа голливудского Индианы Джонса, занятых увлекательными раскопками и полными приключений поисками где-то в районе африканской саванны или азиатских степей. На самом деле большая часть работы проходит в лабораториях и тиши кабинетов за анализом находок, за их кропотливым сопоставлением и, естественно, за научными спорами. А также за размышлениями о том, как сплести в единую картину сотни находок и десятки предположений, теорий и версий. Какие версии и находки отбросить в сторону как ненужный «шум», а что действительно важное укрылось от взора исследователя?

На школьных скамьях и с университетских кафедр звучат утверждения, что теория биологической эволюции – не просто подтвержденное предположение, но очевидный факт, вокруг которого построено много социальных теорий и даже концепций политического развития. Однако, как метко выразился по этому поводу французский ученый и теолог Жак Арнольд: «Труп обезьяны еще шевелится», то есть ответ на вопрос о том, произошел ли человек от общих с обезьяной предков, остается еще открытым. Новые исследования, призванные пролить свет на эволюционное развитие видов и самого человека, нередко все больше и больше запутывают ситуацию, показывая, что развитие живой природы значительно сложнее не только наших научных гипотез, но даже совсем не научных фантазий.