Другое место (Понять вечность)
Шрифт:
Я ткнул пару сенсоров на пульте, и невзрачный серый выступ превратился в некий иллюзорный объёмный экран, на котором я увидел человека в шлеме военного пилота. Лицо как лицо, немного смугловатое, в нашем мире сошёл бы за испанца или итальянца, но никаких существенных отличий от обычного человека реального мира Земли я не нашёл. Наверное, уже было пора прекратить такие отличия искать – их просто не было, как в случае того восхода солнца над океаном.
Естественно, никакого идентификационного номера я назвать не мог. Надо было как-то выкручиваться, и я решил врать и держаться как можно более нагло.
– Послушайте, офицер, – начал я. – Я физик, известный учёный, бежавший с планеты Урал…
– Не понял, откуда? – удился пилот.
– Есть такая планета, вы просто не знаете, – быстро сказал я. – Она, кстати, не так давно вступила в конфликт с Идентой, так что я, в некотором роде, ваш союзник. – Я знал, что режим нынешнего Пожизненного Президента Попоя сильно конфликтует с Идентой.
– Ладно, разберёмся, – ответил военный. – А что вы за физик такой?
– Я, э-э, известный в научных кругах физик пространства… Опер Геймер, – выпалил я, вспоминая Мишкин принцип игры словами при подборе названий и имён.
– Ладно, хорошо! А как вы проникли на Попой?
– Э-э… – Я не успевал подобрать удобоваримые версии. – Я хотел бы встретиться с Президентом Хиггинсом!
– Пожизненным Президентом Хиггинсом! – напомнил мне военный.
– Да, конечно, именно так. Я имею сообщить ему о важном открытии и возможностях, которые это сулит. Я хотел бы работать здесь, на Попое. Президент… э-э, Пожизненный Президент Хиггинс хотел меня принять для беседы.
«Что я несу?» – подумал я, но в данный момент мне хотелось как-то отвязаться от воздушного патруля. Может быть, упоминание о желании контакта с самим Пожизненным Президентом Хиггинсом заставит этих вояк оставить меня в покое?
Я сильно ошибся, так как продолжал думать о людях этого мира как о неких куклах, которых я, человек мира реального могу легко обвести вокруг пальца.
Пилот молчал несколько секунд, переваривая мои слова, и, очевидно, переварил их не так, как мне бы хотелось.
– Может быть и так, – сказал лётчик, – мне обо всём этом ничего не известно, а у меня есть задание охранять воздушное пространство в секторах прилежащих к столице. Поэтому сейчас вы проследуете с нами на военный космодром, а там вами уж будет заниматься служба безопасности Пожизненного Президента.
– Пожизненного Президента Хиггинса, – поправил я, набравшись наглости.
– Ну, да-да, конечно, Пожизненного Президента Хиггинса, – поспешно поправился пилот.
Гравилёты пристроились по бокам от моей машины, и один из пилотов сделал мне через стекло кабины вполне понятный жест рукой, который я видел в своём земном реальном кино: следовать за ними и садиться по их указанию. Мне ничего не оставалось, как подчиняться, поскольку мой гражданский гравилёт не мог тягаться с боевыми машинами.
Я не представлял, что я буду врать службе безопасности, но одно меня успокаивало: примерно через 20 часов я из этого мира исчезну. Всё-таки у меня были кое-какие преимущества.
Глава 17.avi: «Следствие закончено – расстрелять».
Капитана и лейтенанта бросили в одну камеру. Возмущению Колота Винова не было предела, но, сколько он не пытался требовать прямой связи с Быкошвилли, ничего не вышло. Настойчивость даже навредила, поскольку требования капитана так надоели начальнику конвоя, что красноречие Колота Винова прервали ударом приклада. Досталось и хитроватому д'Олонго, который старался помалкивать и по возможности спокойно оценить обстановку.
Потирая ушибы, капитан уселся на древние деревянные нары в каменном мешке, куда их втолкнули, и зло посмотрел на лейтенанта, который, философски посвистывая, смотрел в зарешёченное окно, располагавшееся значительно выше уровня глаз. В окне была видна разлапистая ветвь пальмы, которая раскачивалась на ветру и шуршала по прутьям кожистыми восковыми листьями. День уже клонился к закату, и небо, на фоне которого мельтешила ветка, постепенно тускнело.
– Ну и что, мать их, ты думаешь обо всем этом? – не выдержал, наконец, капитан.
Д'Олинго сплюнул кровью, потрогал один из зубов, проверяя, как тот держится в лунке, и повернулся к Колоту Винову.
– Вляпались, похоже, – сделал он глубокомысленный вывод.
– Да, потроха, дерьмом нашпигованные, это я и без тебя понимаю! – вспылил капитан. – Что можно сделать, спрашиваю?
– Я тебе, что – великий визирь? – вопросом на вопрос ответил Д'Олинго и пожал плечами. – Не знаю! Я даже не представляю, что там, в столице произошло. А пока мы не понимаем до конца всего расклада: кто, как и с чьей помощью организовал этот переворот, строить какие-то далеко идущие планы бесполезно.
– «Далеко идущие планы!» – передразнил капитан. – Мать твою дери! Нас, похоже, шлёпнуть собираются! Какие такие «далеко идущие планы», в задницу? Мы, может, и до утра не доживём!
Д'Олонго снова пожал плечами.
– Так это зависит от того, что понимать под «далеко идущими». – Он совершенно искренне вздохнул. – Я полагаю, что если у нас есть впереди часов семь-восемь, уже хорошо. Для нас это теперь почти целая жизнь, так что вот тебе и далеко идущие планы…
– М-да, – Капитан дёрнул подбородком и скривился от боли. – Ну, так и что же?
– Вот я и говорю: надо посмотреть, пока есть время. Нам даже не выдвинули никаких обвинений. Надо понять, насколько серьёзно нас воспринимают как пленников, какая тут охрана и так далее. Без этого невозможно что-то спланировать.
– Тоже верно, – согласился капитан и, встав с нар, начал ходить по комнате взад-вперёд, заложив ладонь за борт мундира.
Одна из пуговиц, которая уже, видимо, плохо держалась после рукоприкладства, оторвалась и упала на пол. Колот Винов мгновение смотрел на пуговицу, потом пнул её ботинком и продолжал ходить по камере.