Другой мир. Печать демона

Добрая Вера

– Это место для всех выглядит одинаково, но тех, на ком стоит магическая метка Валеса, магия не ослепляет, поэтому я легко здесь ориентируюсь и знаю, где находятся все выходы из этого здания, – с гордостью заявил Марж, и мы остановились у какой-то с виду ничем не приметной двери.

– Что там? – спросила шепотом и отшатнулась назад, не имея никакого желания входить внутрь.

Мало ли что там могло быть? Да и Марж явно не тот мужчина, которому я стала бы доверять. Хотя вел он себя в данный момент более-менее нормально: не обзывался, не рычал и не хватал за руки, норовя переломать кости. Внешность у этого медведя отталкивающая, но с недавних

пор я перестала оценивать кого-либо по внешней оболочке. Марж жесток, но, возможно, у него просто нет другого выбора? Ведь добрякам не место в аду…

– Там Инга, – ответил оборотень, и когда я уже бросилась к двери, преградил мне путь. – Валес не отпустит её, потому что у молодого волка нет шансов выбраться с арены живым.

– Я не понимаю… какой волк? – растерянно пробормотала, думая лишь о том, как помочь Инге.

Хотя что я могла сделать? Я без сопровождения даже в свою спальню не вернусь, не то что незаметно для охраны отыщу дорогу к выходу!

– Волк пришёл за своей пиявкой. За истинной. Он поставил свою жизнь на кон ради неё, и это достойно уважения. Поэтому я помогу высокомерной суке сбежать, проведу её через подземный тоннель к выходу, а вы… моя госпожа… можете уйти вместе с Ингой, если захотите, конечно.

– Что? – растерянно захлопала ресницами, решив, что ослышалась или неправильно поняла сказанное.

Инга – истинная пара оборотня!? Высокородная вампирша и зверь!?

Чушь полнейшая! Вампиры и оборотни – враги, которые не могут создавать пары! Это противоестественно! Мы сотни лет убивали друг друга, а теперь что!? Противостоянию конец? Будем улыбаться и ходить друг к другу в гости? А что делать тем, кто ничего больше не умеет в жизни, кроме того, как выслеживать и убивать?

– Валерия? – недовольно рыкнул Марж, и я наконец опомнилась, поняв, что сейчас не время размышлять на подобные темы.

Какое мне дело до грядущего перемирия? Я ведь теперь не охотница и вряд ли когда-нибудь снова ей стану.

– Ты серьезно решишься на предательство? Валес же убьет тебя! – прошептала и огляделась по сторонам, чтобы убедиться в том, что наш разговор никто не слышит.

– Я не боюсь смерти. Иногда она намного привлекательнее жизни. Второго шанса сбежать не будет, поэтому решение придется принять сейчас, – уверенно произнёс Марж, и по выражению его лица я поняла, что он не врёт, он реально хочет помочь нам ценой собственной жизни.

Вот вам и тупоголовый бессердечный монстр…

– Хорошо, я поговорю с Ингой и всё ей объясню. Постараюсь убедить её в том, что ты хочешь помочь. Жди за дверью, – скомандовала и вошла в комнату, на самом деле находясь в замешательстве.

Это отличный неожиданный шанс, которым грех не воспользоваться, но что-то тормозило. Возможно, это страх, потому что я отлично помнила угрозу, озвученную Валесом, а возможно, мне просто некуда было убегать. Ни один клан не примет в свою семью предательницу, а одиночкой мне долго всё равно не протянуть. Рано или поздно, если не погибну от голода или лап отступников, я всё равно окажусь здесь, в плену у демона, который вряд ли после побега будет ко мне так же милосерден. За помощь Инге меня тоже по голове не погладят, но я не могла поступить иначе, всё ещё ощущая на плечах груз ответственности за прошлые ошибки.

Глава 7

Валес

Марж…

Кто бы мог подумать, что этот на первый взгляд лишённый эмоций зверюга решится на подобный шаг… После трагической гибели его жены и дочери, я подумал, что оборотень навсегда утратил способность кому-либо сочувствовать, но видимо ошибся. Не так-то просто искоренить из души желание помогать ближнему, даже если этот ближний зачастую оказывается мерзким жестоким ублюдком.

Медведь меня удивил даже больше, чем разозлил, но это конечно не отменяет его участи за предательство. Я приказал сопроводить к тоннелю Валерию, а не Ингу, а значит, Марж ослушался приказа и нарушил условия нашего с ним договора, поэтому совсем скоро магическая метка сожжет предателя, а его душа отправится на суд Владыки преисподней. У подобных договоров нет срока давности, и их нельзя разорвать, потому что проданную дьяволу душу уже не возвратить. Я конечно не дьявол, и души у своих подчинённых не отбираю, но получаю возможность распоряжаться жизнями тех, кто решился заключить со мной сделку.

Удивить меня смог не только Марж, но и Валерия, которая, вопреки моим прогнозам, сбегать не стала. Непонятно, чем именно она руководствовалась, принимая данное решение, но своим поступком вампирше удалось вызвать в моей чёрной давно лишённой эмоций душе неприятное жжение. Демоническое нутро ликовало, требуя поскорее приступить к оживлению хладного организма, и магия тихим шипением вторила ему, впервые за множество лет желая не уничтожить, а послужить во благо. И это выводило меня из себя, доставляло дискомфорт в районе груди и вызывало неприятную тяжесть на сердце…

Валерия бесцельно бродила по коридорам лабиринта, смешно принюхиваясь, а я тенью следовал за ней, получая удовлетворение от своей маленькой по-детски невинной шалости. Девушке никогда не отыскать нужный поворот и не выбраться из иллюзорной ловушки без моей помощи, которую я не торопился оказывать. Мне нравилось за ней наблюдать, и нравились эмоции, которые мощным потоком сочились из души Валерии. Её отчаяние и страх оказались довольно приятными на вкус, а уж пульсирующая огненным вихрем ярость вообще можно было сравнить с превосходным деликатесом.

Королева «Врат желаний» испытывала голод, от чего запах её кожи приобрёл более яркие терпкие нотки с лёгкой примесью горечи. И я с наслаждением перекатывал на языке этот ароматный коктейль, отмечая то, что ничего подобного раньше не испытывал.

Как люди понимают, что встретили свою судьбу? Как определяют, что находящийся рядом человек – это именно тот человек, ради которого стоит жить и совершать порой нелепые поступки? И сколько нужно времени, чтобы разобраться в своих чувствах? Месяц? А может год? Или достаточно одного взгляда, одного мгновения – и всё вокруг теряет смысл? И главное – зачем всё это, если заведомо известно, что подобная привязанность способна лишь разрушать, приносить боль и доводить многих до отчаянного порой последнего шага в жизни!?

– Ладно, к черту всё… – произнесла девушка, отвлекая меня от размышлений, и, прислонившись спиной к стене, закрыла глаза. – Я сдаюсь. Не могу больше…

– Можешь, но не хочешь, – прошептал избранной на ухо, оперевшись ладонями о стену, и Валерия резко распахнула глаза, в которых отчётливо отобразился ужас, искренний чистый ужас без всяких неприятных примесей вроде похоти, алчности или нелепого неуместного восхищения, что приятно удивило.

– Валес… – отозвалась, едва шевеля губами, которые чисто из любопытства мне захотелось испробовать на вкус, потому что вдруг показалось, что они намного слаще и мягче, чем у прошлых моих любовниц.