Другой мужчина
Шрифт:
Я прижимал её к себе, целовал её волосы, гладил, гладил по спине и утешал. И она пригрелась в моих объятиях так трогательно, так доверительно, что я наконец-то для себя понял главное. В том числе потому, что она в моих объятиях успокоилась. Понял, что не хочу никому её отдавать. Моя она. Свою я женщину обнимал. И хорошо так сразу стало, спокойно. Будто камень с души свалился.
Придерживая за плечи, я немного отстранил её от себя. Это удалось не сразу, она вцепилась в меня, как котёнок в свитер. Тихонько поднажал, чтобы видеть её глаза:
–
– Я не могу...
– прошептала она и снова по её щекам покатились слёзы.
Я аккуратно вытер их пальцем, поцеловал по очереди оба её заплаканных глаза и снова прижал к себе. А она снова в меня вцепилась. Поторопился я, похоже. Не успокоилась она ещё.
Минут десять мы вот так сидели точно. Уже и кофе остыл. А потом она сама как-то зашевелилась, выбралась из моих объятий - я руки убрал, выпрямилась и внимательно на меня посмотрев, сказала:
– Прости, пожалуйста...
– За что?
– не понял я.
– За эмоции... Тяжело в себе всё держать.
– Глупышка ты, - с нежностью усмехнулся я.
– Хорошо, что ты поплакала. Полегче ведь стало?
– Полегче, - она благодарно улыбнулась.
– Ну и хорошо, - кивнув, ответил я.
– Кофе новый закажем, да?
Она куснула губу, потупилась.
– Я бы чаю лучше. Жасминового.
– Хорошо, конечно, - с готовностью ответил я, позвал официанта и сделал заказ.
Я остался сидеть на диванчике рядом с ней, только полубоком повернулся к ней, чтобы видеть во время разговора. А она ко мне.
– Оль, тебе одной надо побыть, - убеждённо сказал я.
– Правда. Вот послушай доброго совета. Сердце послушать. Проблемы отпустить.
– Боюсь я снова одной быть, Игорь... Я всю жизнь одна... Если бы не Гришка, с ума бы сошла, наверное...
– Не говори глупостей, - покачал я головой.
– И я не об одиночестве говорю.
– А о чём?
– распахнула глаза она.
– Об уединении.
Она с горечью усмехнулась:
– А разница есть?
– Огромная, Оль, - ответил я.
– Ты можешь мне довериться?
– Не знаю...
– тихо сказала она, глядя мне в глаза.
– Правда не знаю. Вроде бы хорошо мне с тобой, вот правда хорошо, но ведь это может пока ты своего не добился. А потом что? Наиграешься - выкинешь? А мне сына на ноги ставить. Я не могу так, Игорь... Не девочка уже... И вот мечусь и сама себя ругаю...
Слова её обижали, были неприятными, потому что повода я не давал. Но одновременно с тем я понимал, что для себя она мыслит очень даже резонно и что страхи её понятны. Вопрос в том, со мной она больше головой или сердцем? И вот этот вопрос и был для меня теперь самым важным. Вроде бы сердцем, но это может быть потому так, что она сейчас из-за хмыря этого своего переживает, а я эти её переживания на нас с ней примеряю. Пока она будет метаться, ничего я не пойму. А у меня рисков с ней не меньше. Если не больше. Ладно. Всё равно такие вещи так сразу не понять. Её однозначно нужно было освободить от собственного капкана. Только без её согласия этого не сделать.
– Значит так, - твёрдо сказал я.
– Ответь мне на два вопроса. На оба честно. Чтобы я помог.
– Хорошо, - сказала она.
– Первый. Ты хочешь, чтобы он вернулся?
Она закусила губу и посмотрела на меня взглядом человека, ожидающего наказания. Покачала головой. А потом лицо её вновь исказилось из-за внутренний страданий.
– Ты себя за это винишь?
Она кивнула и посмотрела в сторону. По щеке её катилась слёза. Мне было её очень жаль, но этот разговор был необходим.
– Посмотри на меня, пожалуйста, - попросил я.
Она повернулась ко мне. Глаза красивые, с ума сойти можно. Только покрасневшие, заплаканные.
– Первое, - сказал я.
– Я тебе денег дам. Подарок на прошлый день рождения твой. Безвозмездно. Просто подарок, понимаешь?
– Не очень...
– прошептала она.
– Как его зовут, напомни?
– Женя...
– Женя ведь кредиты твои погасил, верно?
– Да...
– Так вот я тебе денег дам. Отдай ему. Чтобы виноватой себя перед ним не чувствовать.
Она так на меня посмотрела, будто я гадость какую-то сказал. Вспыхнула. Руку к груди приложила, встала.
– Ты чего?
– не понял я.
– Сядь, успокойся. Я ничего обидного не сказал.
– Ты меня перекупить хочешь, да?
– Ну что ты говоришь-то, дурёха?
– опешил я.
– Я хочу от груза твоего тебя избавить. Чтоб ты не должна была ему ничего.
– Так и он мне тоже кредит безвозмездно закрывал!
– воскликнула она.
– С теми же словами! Подарок был! Устала я от этих подарков и этих долгов! Выпусти меня!
Признаться, я опешил от такой её реакции. И ненадолго даже внутренне вскипел. Встал и отошёл чуть в сторону, давая ей возможность выйти из-за стола. Пускай идёт, раз хочет. Но и остыл я быстро. Её можно было понять. Глупо требовать от женщины, которая несколько лет тянула одна ребёнка, чтобы она рассуждала по-женски, имея возможность полагаться на мужчину, доверяться ему. Тем более, что пока что я ничем не зарекомендовал себя в отношении того, насколько мне можно ей доверять. Впрочем, и она тоже. Мы просто основывались на том, что честны друг с другом.
– Прости, - сказал я.
– Я не прав.
Она обернулась и пристально, оценивающе посмотрела на меня. И видно было, что она остывает.
– Ты меня прости...
– сказала она.
Я подошёл ближе, обнял её.
– Не торопись уходить, ладно? Оплачу счёт, выйдем вместе. Я отвезу тебя, куда скажешь. Мне в офис нужно будет заехать только после восьми, а до тех пор я свободен.
– Хорошо, - прошептала она.
– Я не хотел тебя обидеть, честно.
– Я верю. Прости, вспылила просто. Мне стыдно.