Другой Синдбад
Шрифт:
Джафар издал звук, будто дюжина евнухов, падающих с большой высоты на острые колья, и повалился в ноги торговцу Синдбаду.
— Побейте меня, хозяин! — возопил преданный слуга. — Высеките меня плетьми! Закуйте меня в цепи!
— Прошу прощения? — вздрогнул торговец, словно вырванный из каких-то своих глубоких размышлений. Узнав слугу, он улыбнулся. — О Джафар, ну конечно. Так что ты хотел мне сказать?
— Я должен быть наказан! — молил Джафар почти вне себя. — Я не заслуживаю права на существование!
— Ах, мой добрый Джафар, —
Джафар отчаянно махнул в сторону открытой комнаты:
— Взгляните туда! Это ваша сокровищница! Но там, где должно быть золото, нет ничего, кроме паутины.
Синдбад прищурился из-за спины жестикулирующего слуги.
— Этонаша сокровищница? — Он снова огляделся по сторонам. — О, наверное, это она. — Он наморщил нос от обилия пыли. — Ей бы не помешала хорошая чистка.
Ахмед рядом со мной тихонько присвистнул.
— Не представляю, как можно было бы подчистить сокровищницу еще лучше.
— О горе мне! — Джафар ударился головой о мощенный камнем пол. — Горе всем нам! Как могли деньги исчезнуть так быстро?
— Я извиняюсь, — уточнил я, пытаясь постичь истинную причину катастрофы, — но вы говорите, что деньги исчезли быстрее обычного?
Слуга кивнул с такой стремительностью, что я испугался, как бы его старая голова не слетела с морщинистой шеи.
— Я знал, что у нас мало денег, но чтобы настолько мало? Я сделал какую-то ошибку в своих подсчетах. Я стал слишком стар. Я больше не полезный слуга в этом доме. — Он потянул своего хозяина за халат. — Побейте меня для примера! Отрубите мне голову и выставьте ее на всеобщее обозрение!
Но торговец снова покачал головой:
— Кто же тогда будет вести мои счета? Нет, мой добрый Джафар, от твоей головы куда больше проку там, где она сейчас находится.
Все эти утешения были в самый раз из уст добросердечного торговца, но меня куда больше интересовало исчезновение денег. Может быть, я чересчур переживал за судьбу такого множества динаров, поскольку видел их так мало. Именно поэтому я счел разумным задать вопрос:
— Но вы могли бы сказать, почтенный Джафар, что исчезновение золота было вполне естественным?
Вопрос этот настолько поразил старика, что он забыл о причитаниях.
— Нет — теперь, когда я думаю об этом. Остававшиеся у нас средства исчезали с такой быстротой, что я оказался совершенно к этому не готов. Но что бы это могло означать?
Именно это я и предполагал. Я продолжал:
— Не приходило ли когда-нибудь собравшимся здесь в голову, что если происходящее не вполне естественно, то оно может быть неестественным?
Мой некогда богатый тезка, услышав это предположение, нахмурился:
— Постой, любезный носильщик, ты хочешь сказать, что нынешним полным отсутствием денег я могу быть обязан сверхъестественным силам?
Я видел, что хитроумный торговец понял, что я имею в виду.
—
— А если бы еще это существо предупредило кредиторов моего хозяина, — пропищал Ахмед, — чтобы они внезапно явились к нашему парадному входу и потребовали немедленной уплаты всех наших долгов, то тогда великому Синдбаду пришлось бы продать этот великолепный дом, просто чтобы удовлетворить их требования.
— Мой прекрасный дом? — откликнулся Синдбад шепотом от тяжести столь ужасного предположения. — Конечно же, дитя, твой вопрос по сути своей совершенно гипотетический.
— Настолько гипотетический, — ответил Ахмед, — что мне его задал ваш привратник Хасан, как раз перед тем, как мы отправились в поход по дому на поиски золота.
— Но это же бесчеловечно! — воскликнул Джафар с еще большей горячностью, чем прежде. — Что за манера…
Что бы он ни собирался сказать дальше, слова его заглушил глухой раскат, похожий на летний гром — или на смех огромной головы цвета старой бронзы. А все мы в этой подземной сокровищнице знали, что звуки грома никогда бы не проникли столь глубоко под землю.
— Наверное, тогда… — голос могущественного Синдбада упал до шепота, — …тогда никакого путешествия не будет, в конце концов. — И все же в глазах его горел слабый огонек надежды. — Разве что мы избегнем кредиторов и продадим эти кольца с моей… — Слова застряли у него в горле, когда он поднял руку. Там, где некогда ее украшали четыре золотых кольца с впечатляющими камнями, теперь не было ничего, кроме голых пальцев.
Мне показалось, что я снова слышу гром.
— Значит, у нас не осталось ничего! — Глаза Джафара забегали, будто отыскивая некий символ столь ужасного положения. — Мы, все мы должны лишиться богатства и роскоши и терпеть унижения вместе с простолюдинами, обреченные стать не более чем… — его взгляд упал на меня, — …носильщиками!
— Носильщиками? — Тут уж даже великий Синдбад Мореход, казалось, готов был зарыдать. Тем не менее он собрал в кулак всю свою изрядную смелость и даже улыбнулся мне, говоря: — Но нет, не нужно отчаиваться. Среди нас есть настоящий носильщик, который может поведать нам о радостных моментах в жизни бедных людей. — Его улыбка сделалась несколько неуверенной. — В самом деле, в жизни каждого человека должны быть счастливые события.
Радостные моменты в жизни бедняков? Я сосредоточился, пытаясь как можно лучше вкратце описать свою жизнь.
— Конечно, это долгие часы работы…
— Да? — с энтузиазмом подхватил торговец.
— Потом, — добавил я, — это очень низкая оплата…
— О! — В голосе старшего Синдбада сквозило разочарование. — Долгие часы работы и низкая оплата? Неужели ничего, кроме этого?
— Ну, — я еще поразмыслил, — еще можно всегда ждать случайной порки…